Пять недель на воздушном шаре - Жюль Верн

– Это Нил! – повторил за своим другом Кеннеди, заразившись его энтузиазмом.

– Да здравствует Нил! – воскликнул Джо, никогда не пропускавший случая весело пошуметь.

Громадные утесы здесь и там загромождали течение этой таинственной реки. Вода бурлила, образуя стремнины и водопады, и все это еще больше убеждало Фергюссона в верности его предположений. Сотни потоков, пенясь, неслись с окружающих гор. Видно было, как из земли выбиваются на поверхность тонкие струйки, как они бегут, встречаясь, сливаясь, состязаясь друг с другом в скорости, к этой рождающейся речке, которая принимала их в себя и становилась рекой.

– Конечно, это Нил, – убежденно повторил доктор. – Знаете, происхождение названия этой реки вызывало у ученых не менее жгучий интерес, чем местонахождение ее истоков. С какими только языками это слово «Нил» не связывали: и с греческим, и с коптским, и с санскритом[21]. Но все это в конце концов неважно, раз этому самому Нилу пришлось, наконец, открыть нам тайну своих истоков.

– Но скажи, Самуэль, как убедиться, что это та самая река, которую обследовали северные путешественники? – спросил охотник.

– Если благоприятный ветер продержится хотя бы еще час, мы получим доказательства самые верные, самые бесспорные и неопровержимые, – ответил доктор.

Горы расступались, как бы освобождая место многочисленным селениям и полям кунжута и сахарного тростника. Туземцы, по-видимому, были очень возбуждены и враждебно настроены. Очевидно, они скорее были склонны к гневу, чем к поклонению, принимая аэронавтов отнюдь не за богов, а за чужестранцев. И «Виктория» должна была держаться вне досягаемости мушкетных выстрелов.

– А спуститься на землю здесь будет трудновато, – проговорил шотландец.

– Ну, и невелика беда, – отозвался Джо. – Тем хуже для этих дикарей, мы лишим их приятной беседы с нами.

– Однако снизиться все же необходимо хоть на четверть часа, – промолвил Фергюссон. – Мне нужны доказательства, которые подтвердили бы мои выводы.

– По-твоему, это необходимо, Самуэль?

– Совершенно необходимо, и мы спустимся, даже если бы понадобилось при этом прибегнуть к оружию.

– Это-то мне по вкусу! – воскликнул Кеннеди, поглаживая свой карабин.

– Словом, мы спустимся, сэр, когда вам будет угодно, – сказал Джо, начиная готовиться к бою.

– Иногда приходится служить науке с оружием в руках, – заметил доктор. – Между прочим, это же случилось с одним французским ученым, когда он в горах Испании измерял земной меридиан.

– Будь спокоен, Самуэль, и положись на своих телохранителей, – заявил Дик.

– Спускаемся, сэр? – спросил Джо.

– Нет еше. Мы раньше поднимемся, чтобы сделать точную съемку местности.

Водород расширился; не прошло и десяти минут, как «Виктория» парила уж на высоте двух тысяч пятисот футов над землей. Отсюда ясно была видна целая сеть речек, впадавших в большую реку. Большинство из них текло с запада, среди холмов и плодородных полей.

– Мы не более как в девяноста милях от Гондокоро и менее чем в пяти милях от пункта, которого исследователи достигли с севера, – справившисб по карте, сказал Фергюссон. – Итак, начнем осторожно снижаться.

Когда «Виктория» опустилась больше чем на две тысячи футов, доктор предупредил:

– Теперь, друзья мои, надо быть готовыми ко всевозможным случайностям.

– Мы готовы! – ответили в один голос Дик и Джо.

– Прекрасно!

«Виктория» неслась вдоль русла реки в каких-нибудь ста футах от него; в этом месте река была не шире пятидесяти саженей. Туземцы шумно суетились в своих селениях, на обоих его берегах.

На втором градусе Нил образовал водопад, где вода свергалась с высоты около десяти футов. В этой своей части он был несудоходен.

– Вот, наверное, тот водопад, о котором упоминал Дебоно! – воскликнул доктор.

Река расширялась и была усеяна многочисленными островками; их Самуэль Фергюссон рассматривал с особым вниманием. Казалось, он ищет какой-то ориентир, которого ему пока не удавалось найти.

Несколько негров подплыли на лодке под самый шар. Кеннеди приветствовал их выстрелом из карабина. Не причинив им вреда, выстрел этот, однако, заставил их как можно скорее добраться до берега.

– Счастливого пути! – прокричал им Джо. – На их месте я не рискнул бы вернуться, я бы здорово испугался чудовища, которое ревет и гремит.

Но вот доктор Фергюссон схватил подзорную трубу и направил ее на островок посредине реки…

– Четыре дерева! – закричал он. – Смотрите, вон там! Действительно, на берегу островка росли четыре дерева.

– Это остров Бенга. Да, конечно, он! – прибавил доктор.

– Ну, и что из этого? – спросил Дик.

– Да то, что мы с божьей помощью спустимся здесь.

– Но там, кажется, есть люди, мистер Самуэль, – заметил Джо.

– Ты прав. Если я не ошибаюсь, вон там кучка туземцев человек в двадцать, – подтвердил Кеннеди.

– Мы живо обратим их в бегство, это не так уж трудно, – ответил Фергюссон.

– Ну, что ж, сказано – сделано, – ответил Дик. Когда «Виктория» спускалась к островку, солнце стояло в зените.

Негры, принадлежащие к племени макадо, стали громко кричать. Один из них размахивал шляпой из древесной коры. Кеннеди прицелился в нее и выстрелил, – шляпа разлетелась на куски.

Это вызвало страшное смятение. Негры бросились в реку и вплавь перебрались на тот берег. Оттуда немедленно посыпались град пуль и туча стрел. Но «Виктория», зацепившаяся за расселину скалы, была недосягаема. Джо соскользнул на землю.

– Лестницу! – закричал доктор. – Кеннеди, за мной!

– Что ты хочешь делать, Самуэль?

– Давай спустимся, Дик, – ты мне нужен как свидетель.

– К твоим услугам.

– А ты, Джо, сторожи хорошенько.

– Будьте спокойны, сэр, я за все отвечаю.

– Ну, идем же. Дик, – торопил доктор.

Сойдя на землю, он повел, своего друга к группе скал, возвышавшихся на краю острова. Здесь он принялся что-то искать среди кустарников и при этом в кровь исцарапал себе руки. Вдруг он схватил охотника за плечо.

– Смотри! – проговорил он.

– Буквы! – закричал Кеннеди.

В самом деле, на скале очень ясно вырисовывались две буквы: А и Д.

– А и Д – это собственноручная подпись Андреа Дебоно, исследователя, дальше всех поднявшегося вверх по течению Нила, – объяснил доктор.

– Вот это действительно неопровержимо, дорогой мой Самуэль!

– Теперь ты, наконец, убедился?

– Это Нил. Теперь уж сомневаться невозможно.

Фергюссон тщательно срисовал эти драгоценные инициалы, точно придерживаясь их величины и формы, и, взглянув на них в последний раз, сказал: