Слово Императора - Дарья Кузнецова

Я приблизительно могла представить, чего ему стоило удержать власть в стране в момент собственного восхождения на престол, когда вокруг категорически не согласные с его персоной аристократы уже примеряли на себя роли советников безвольного младшего принца. Сейчас слухи о том, что наследник Шидара лично рвал глотки недовольным, уже не казались слухами. Но главным образом было интересно, как все это могло сказаться на характере Руамара и его отношении к окружающим. По всему выходило – не лучшим образом.

Сейчас я с легкой руки Шарры, наверное, впервые подумала о нем не как о главе империи Руш, а как о человеке. То есть оборотне. Но суть была не в этом, а в тех фактах биографии Руамара, которые мне открылись. Получалось, что жизнь его сложно было назвать простой; и он относился к тому типу личностей, кто «сделал себя сам».

Для полноты картины не хватало только знаний о его военной карьере, но и без них по полученным обрывкам сведений можно было в общем восстановить жизненный путь мужчины. Насколько я знала, до войны он состоял при дипломатическом корпусе – учился. И что-то подсказывало, это был именно его выбор и его решение; Мурмара вон никто ни к какой полезной деятельности не привлекал, и результат налицо.

Зачем ему это было надо? На этот вопрос мог ответить только сам Руамар, но предположения у меня были. Если он назвал себя в те годы «не уверенным в себе»… не из-за отца ли он все это делал? Шидар открыто пренебрегал детьми, а теми такое отношение чаще всего воспринимается очень болезненно, и попытки заслужить внимание собственными успехами – это далеко не худший вариант. Мне с мерой родительской ласки и опеки повезло, но наблюдать доводилось разные ситуации. И «умру, и пусть вам всем станет стыдно», и «проклянешь тот день, когда я на свет появился», и множество гораздо более экзотических решений. Не первым ли из этих мотивов был продиктован уход молодого наследника на войну?

Я была почти уверена, что все обстояло именно так. За годы службы я научилась очень неплохо понимать поступки окружающих, а оборотни психологически отличались от нас несущественно.

Глупости, что офицер работает с планами, схемами и приказами; любой командир работает с людьми. И чем выше чин, тем сложнее эта работа. Хорошему сержанту проще найти общий язык и понять чаяния молодых солдат, чем хорошему генералу – достучаться до полковников. Уже хотя бы потому, что с возрастом людям становится гораздо тяжелее кому-то поверить; с опытом мы становимся осторожнее, практичнее и где-то даже циничнее.

Возвращаясь же к своему оборотню… охарактеризовать его биографию я могла двумя словами: «не позавидуешь». Впрочем, и ничего особенно трагичного в ней не было. По меньшей мере он жив, здоров и обладает практически непозволительной в его положении роскошью: у него есть друзья в полном смысле этого слова.

Зато становилось совершенно ясно, почему при посторонних он рычит решительно на всех, а наедине позволяет «ближнему кругу» любые вольности. За годы власти привык, что окружающие не понимают по-хорошему и ждут любого момента, чтобы вцепиться в горло, но разумно не распространяет данный подход на доверенных лиц. Проще говоря, в их компании он расслабляется.

Впрочем, даже несмотря на общее понимание некоторых мотивов, у меня никак не получалось представить Руамара ребенком или хотя бы подростком. Как будто он появился на свет сразу вот таким взрослым и суровым.

Император Руамар Шаар-ан

– Ну что, Рур, пляши, – со смешком заявил Мунар, с комфортом устраиваясь в кресле напротив и с видимым наслаждением вытягивая ноги. – У меня для тебя новости.

– Что, вы раскрыли-таки этот странный недозаговор? – хмыкнул я.

– Нет, я по другому вопросу. – Физиономия Муна сразу стала гораздо более кислой. – Работаем, но главный заговорщик пока затаился. Ждет, наблюдает. Видимо, понял, что недооценивал либо Александру, либо твое к ней отношение, и теперь корректирует планы. Опять же к вам тут не так-то просто подобраться: лишних в замке почти не бывает, охранные системы я вывел в параноидальный режим.

– Ты уверен, что не стоило попытаться его спровоцировать?

– Мне кажется, это бесполезно. Если только на какую-нибудь столь же бессмысленную и изящную пакость, как с дочкой Ордар-вера. Ну сам подумай: спешить ему особо некуда, день-два ничего не меняют, а спланировать какую-нибудь подставу проще вне Варуша. Тут еще очень кстати приближается пора визитов, и возможностей для реализации любого плана будет масса.

– Все-таки ставишь на попытку убийства? – задумчиво уточнил я.

– Сложно сказать, – уклончиво возразил Мунар. – Слишком много вариантов. Может, продолжит ту же тактику и попытается тебя скомпрометировать. Например, любовницу какую-нибудь подложить или любовника Александре, причем второе даже вероятнее. Не знаю, как у вас там все обстоит на самом деле, но со стороны вы выглядите… весьма увлеченными друг другом. Не из-за зелья. Но это слишком рискованно, потому что предсказать ни твое, ни ее поведение в такой ситуации даже я не возьмусь, а кто-то чуть хуже тебя знающий – тем более. Кроме того, мы не знаем, какую именно цель он преследует. Возврат к войне? Тогда для него будет лучшим вариантом, если ты сам убьешь Александру. Но это слишком сложно; магия с алхимией, конечно, многое могут, но тебя вообще сложно чем-нибудь пробить. А уж учитывая твою искреннюю симпатию к этой женщине – тем более. Убить ее, а тебя как следует подставить… уже вероятнее, но тоже не наверняка.

– В общем, я тебя понял. Надежнее убить обоих. Или, еще лучше, меня, а ее – подставить, и тогда при умелых провокаторах можно подогреть толпу, опять война, внятного наследника нет, Владыки нет… В общем, через пару-тройку лет можно будет брать Руш тепленьким, потому что оказывать сопротивление будет некому. От этого варианта отчетливо смердит птичьим пометом, – скривился я.

– Чифали не птицы, – возразил Мунар.

– Зато воняют похоже, – отмахнулся я. – И это, как я понимаю, только один вариант?

– Более того, всего лишь его часть. А еще этот некто может желать не продолжения войны, а власти. Тогда, скажем, можно аккуратно убить тебя, с извинениями отослать Александру домой и посадить на трон Мурмара, о чем, собственно, некоторые давно мечтают. Он-то женат на достойной с точки зрения крови женщине, и многие его примут гораздо охотнее, чем тебя. Так что я на всякий случай слежу за всем его окружением и окружением Танагры, включая ее отца, Наварр-ана.

– Думаешь, брат все-таки замешан?

– Вряд ли. – Мунар пожал плечами. – Их проще использовать втемную. Да и вообще, они оба сейчас выглядят полностью довольными жизнью, даже завидно. Удивительно гармоничная пара, – усмехнулся он.

Мы некоторое время помолчали, погрузившись в задумчивость, а потом Мунар тихо проговорил:

– До чего мы все-таки докатились, а…

– В каком смысле?

– Сидим вот и спокойно обсуждаем, как проще от тебя избавиться, – усмехнулся он. – Никогда не понимал тех, кто стремится к власти ради власти.

– Ты нормально себя чувствуешь? – Я удивленно вскинул брови. – Что это тебя на философию потянуло? Или в отставку, на отдых, собрался?

– Заманчиво, конечно, но не могу же я тебя сейчас кинуть, – развел руками Мун. – А на философию… Просто Зара беременна, и у меня обострение паранойи.

– Поздравляю, – ошарашенно кивнул я. – И давно?

– Три месяца уже. Я, как видишь, вообще никому не говорил – боюсь.

– Сглазить? – язвительно уточнил я.

– Нет; за нее боюсь, за котенка боюсь. Ведь до меня через них проще всего добраться, а если с ними что-нибудь случится…

– Тьфу! Ты сидишь с таким видом, как будто уже их похоронил, – раздраженно фыркнул я. – Твоя профессиональная паранойя, конечно, полезное качество, но перегибать не стоит. Во-первых, твоя Зара – не глупая домашняя девочка, эта кошка любого порвет, тем более – за своего ребенка. А во-вторых, ты сильно преувеличиваешь количество и качество как своих, так и моих врагов. Если бы кого-то из нас действительно настолько хотели убить, давно бы уже убили. Любого можно прикончить, вопрос в средствах. Ладно, ты же ко мне не жаловаться на судьбу пришел среди рабочего дня и на трезвую голову, да?

– Да, извини. – Мун тряхнул головой и потер ладонями виски. – Совсем я что-то издергался и раскис, мне и Зара то же самое говорит и почти теми же словами. Пару выходных, что ли, взять? А пришел я к тебе, собственно, с докладом на тему смешанных браков. – Опомнившись, он приподнялся с места и через стол протянул мне тонкую папку с бумагами. – Там все в подробностях изложено.

Я открыл папку, пробежал взглядом несколько листов с какими-то цифрами и уточнил, не испытывая особого желания углубляться сейчас в подробности: