Проклятый эксперимент. Бонна - Вера Чиркова

Глянул на лестницу сначала мельком, как смотрят на отвлекающих их от важных дел назойливых насекомых, и продолжил распекать красного, словно ошпаренного, повара. Но почти сразу же, решительным жестом отправив прочь провинившегося слугу, повернулся к Лиарене всем телом и секунду смотрел на них с Кариком, словно раздумывая, стоит подниматься на площадку или достаточно кивнуть донне прямо оттуда.

От всплеска обжигающе-горькой обиды на несообразительного дорина и досады на собственную неискоренимую наивность в горле встал комок, и девушка поторопилась сжать губы, придавая лицу невозмутимо-холодное выражение. Уходить во всех случаях нужно с высоко поднятой головой.

Однако последний взгляд на Тайдира, брошенный тайком из-под полуопущенных ресниц, заставил донну замереть в тревожном ожидании. Дорин уже решительно шел в ее сторону, а слуги торопливо отскакивали с его пути и замирали заинтересованными статуями, не желавшими пропустить такое неожиданное и заманчивое зрелище. Встречу хозяина с донной из опозоренного дома дорина Симорна.

И если во взглядах жителей поместья мелькали плохо скрытое злорадство и ожидание выволочки, какую усталый дорин вполне может устроить попавшейся под горячую руку бонне, то вновь прибывшие посматривали наверх с явной опаской.

Однако Лиарене было вовсе не до их любознательности, она срочно пыталась придумать слова, какими могла бы предупредить Тайдира, чтобы он не вздумал начинать поучать или распекать ее. Теперь, когда почти все вокруг догадываются о ее способностях и отпала необходимость скрываться, донна не собиралась терпеть обиды или нравоучения. Грозная тень обители внезапно встала за спиной надежной стеной, давая полузабытое ощущение уверенности и защищенности.

– Как вы устроились? – тихо спросил Тайдир, не дойдя до донны всего одного шага, жадно вгляделся в ее лицо и нахмурился: – Ты плохо себя чувствуешь?

– Ничего, – одним словом ответила на оба вопроса донна и показала дорину засыпающего Карика: – Не хочешь поздороваться с сыном?

– С кем? – не отводя от нее взгляда, рассеянно отозвался дорин и нехотя посмотрел на сонное личико малыша.

Услыхав незнакомый голос, Карик проснулся, на миг распахнул серые глазки, широко зевнул, показывая беззубые десны, и снова спокойно смежил веки.

– Это он? – хрипловато осведомился дорин, неверяще рассматривая похожего на нарядную куклу малыша. – А почему… ну, где эти, тряпки?

– А мы специально так нарядились встречать папу, – нежно проворковала донна, ласково улыбаясь безмятежному личику названого сынишки.

Подняла взор на Тайдира и обомлела, рассмотрев его ошеломленно приоткрытый рот. И только тут сообразила, как превратно мог истолковать ее слова дорин.

– Мне нужно его уложить, – виновато отведя взгляд, заторопилась Лиарена. – И раздеть… спать в сапожках малышу неудобно. Ты идешь с нами? Я заняла твою спальню, но на несколько дней могу освободить.

– Не нужно, – не сразу отозвался дорин, шагая за ней. – Мы поужинаем и сразу же отправимся назад.

– Неужели нельзя отложить поездку на один день и отоспаться как следует? – огорчилась донна.

– Не стоит, – уклончиво ответил Тайдир, незаметно вздохнул и хмуро добавил: – Отосплюсь в повозке. А к утру мы будем уже на заставе, оттуда нас провожают маги.

– Тогда хоть искупайся с дороги и переоденься, вся твоя одежда висит в шкафу, – предложила донна, чувствуя себя неуютно, оттого что дорин не может эти несколько часов отдохнуть в своих собственных комнатах.

– Хорошо, раз ты не против, – согласился он, остановившись возле двери в спальню. – А пока я купаюсь, прикажи кому-нибудь принести чаю и чего-нибудь перекусить. Надеюсь… – желчно глянул Тайдир на появившегося в конце коридора эконома, – здешние слуги и домочадцы не добавляют тебе забот?

– С ними разговаривает Берт, – кротко улыбнулась донна и, круто развернувшись, направилась в детскую.

Спиной девушка отчетливо ощущала провожавший ее пристальный взгляд Тайдира, но не имела и грана мужества обернуться. Не дай боги дорин заметит испарину, выступившую на ее лбу от напряжения, и поймет, с каким трудом далась ей внешняя легкость беседы. Ведь даже отлично воспитанной донне не так-то просто спокойно и дружески разговаривать с мужчиной, не далее как вчера сначала оскорбившим ее необоснованным подозрением, а потом буквально выставившим из своего замка.

И если бы не Карик, она никогда не стала бы делать вид, будто так быстро простила дорина, это забота о малыше невольно заставила донну спрятать подальше обиды и не поминать раздоров. Не годится ругаться и сводить счеты над головой ребенка, дети такие чуткие.

– Давайте я его уложу, – у двери перехватила донну Устина. – А где дорин?

И так уверенно спросила, что Лиарена сразу догадалась, чем занималась няня в ее отсутствие. Подсматривала за хозяйкой. И не одна небось, а с мужем, и скорее всего они уже успели напридумывать себе каких-то глупостей.

– Он вечером уезжает, – хладнокровно сообщила девушка, наблюдая, как ловко Устина раздевает наследника. – Поэтому я отдала ему на это время его покои. Там же все его вещи и одежда. А сама пока посижу здесь. Берт, а тебе важное задание: пока дорин умывается, сходить на кухню и добыть ему чай и ужин. И поторопись, как я поняла, повар не расстарался приготовить к их приезду достаточно еды.

– Да он тут вообще разленился, – тихо, словно невзначай, обронила Устина. – Пользуется дружбой с экономом.

– Вообще-то я не намеревалась вмешиваться в хозяйственные дела, – устроившись у окна, хмуро проворчала Лиарена. – Не пристало благородной донне отнимать работу у экономов, им же тогда стыдно будет получать жалованье. И наказывать их мне не положено, это привилегия дорина. Но если вы заметите, что сегодняшняя выволочка Тайдира не пошла повару впрок, непременно напомните мне об этом разговоре. Я постараюсь разобраться. Не годится воинам, рискующим ради мирных жителей своими жизнями, питаться всухомятку, придя домой на несколько часов. Тем более что эконом наверняка получил сообщение.

– Он-то получил, – вздохнула няня и покосилась на дверь. – Да только полагал, будто времени у них достаточно. Как ему было догадаться, что дорин примчится сюда, не останавливая обоз на ночевку?

– Так ведь монстры в этом году полезли слишком рано, – резонно заявила донна, не желая принимать на свой счет никаких намеков.

Устина вежливо кивнула и занялась раскладыванием по полкам шкафа детских вещей, но Лиарена могла бы спокойно спорить на десяток золотых, что на этот раз ее верная няня осталась при своем мнении.

Берт вернулся в детскую через полчаса и, опасливо поглядывая в сторону колыбели, где спал наследник, многозначительным шепотом сообщил Лиарене, что дорин приглашает ее с ним поужинать.

– Еще рановато, – взглянув на отгорающий за окном закат, задумчиво пробормотала донна, вспоминая обильную трапезу в обители, и украдкой вздохнула, понимая, что отказаться от этого приглашения не получится.

Посмотрела на выжидательно уставившихся на нее слуг и вздохнула еще раз, нарочито громко и огорченно. Но они продолжали упорно молчать, и девушка невольно признала, что иногда это лучший способ твердо заявить о своем мнении. Поднялась с кресла, оправила на плечах шаль и направилась к выходу, даже не пытаясь угадывать, как имела обыкновение, чем закончится этот ужин с дорином, перемирием или очередной ссорой.

Дверь в покои Тайдира была распахнута, и, разглядев снующих вокруг стола слуг и блеск серебряных приборов, донна невольно выпрямила спинку и надменно задрала носик. Даже если Тайдир собирается выдать ей какие-то наставления, донна никогда не опустится до того, чтобы показывать свою досаду или недовольство слугам. Сам дорин был в кабинете, и оттуда доносилось обманчиво мягкое журчание его голоса, в котором время от времени прорывалось грозное рычание.

– Донна Лиарена! – заметив девушку, звонко объявил подававший на стол лакей и ринулся предупредительно распахнуть перед ней дверь кабинета: – Вас ждет дорин.

Лиарена прошла мимо него такой величавой походкой, словно была тут самой важной и знатной персоной, а не бонной из опозоренного дома.

– Прошу. – Любезно указав донне на стул неподалеку от себя, Тайдир снова уставился на стоявшего перед ним позеленевшего эконома и потряс какими-то бумагами. – Учти, Кастен, я запрещаю оплачивать ЭТО из моей казны. Девай куда хочешь эти безделушки, мне нет никакого дела, о чем ты думал, когда их заказывал. Но в моем доме никогда не будет стоять ничего подобного. А теперь самый важный вопрос, ради которого я тебя позвал. Вчера в поместье прибыл мой наследник со своей названой матерью и камердинером, и я хочу услышать от тебя, кого из слуг ты приставил, чтобы моя семья жила спокойно и получала все необходимое по первому звонку. Кто приносит донне Лиарене на подпись меню для нее и ее помощников? Кто отвечает за ее одежду и пеленки наследника и за чистоту в их покоях? Ну! Я желаю знать, кому ты доверил это важное дело?!