Ярость и Разрушение (ЛП) - Арментроут Дженнифер

— Ты с ним разговаривал?

— Да, но он ничего не видел, — Зейн слегка согнул ноги в коленях. — Не было никаких признаков борьбы или следов крови, и всё это время в этом районе был полицейский. Он бы услышал звуки борьбы. Грина убили в другом месте, а затем перенесли туда не просто так.

Я обдумала сказанное.

— Я думала об этом. Грин был... выставлен напоказ, как другие Стражи и демоны... оставлен, чтобы его нашли. Тут особо и думать не надо, чтобы понять, что за всем этим стоит Предвестник.

— Согласен.

— Тела Стражей были найдены в тех местах, где другие побывали за несколько минут до этого и ничего такого не увидели?

Пару минут Зейн молчал.

— Насколько мне известно, нет. Большинство из них были найдены в крайне оживлённых местах. Эта станция обычно в такое время ночи безлюдна.

— Значит, это было послание, — я умолкла. — Нам. Предвестник убил Грина и перенёс его на то место, где мы побывали совсем недавно, и демон, должно быть, работал с ним в компании.

— Понимаю, куда ты клонишь. Возможно такое, что либо демон, либо Предвестник знает, кто мы... знает, кем являешься ты.

Я перевернулась на бок и легла к нему лицом. Волосы упали на лицо, но я не стала их трогать, оставив руки сложенными между нами.

— Ты так считаешь?

— Думаю, это вполне возможно.

— Это означает, что Предвестник имеет превосходство, — прошептала я — Очень большое превосходство.

— Это превосходство, но это означает, что нам надо быть более бдительными, — сказал он, и я почувствовала, как он сместился. — Лежи смирно. Я поднесу руку ближе к твоему лицу.

Секундой позже я почувствовала лёгкое касание кончиков его пальцев на моей щеке. Прикосновение не напугало меня. Он поймал пряди волос и заправил их за ухо. Его пальцы задержались на моём лице, и он большим пальцем провёл линию по скуле. В следующую секунду он опустил руку.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Без проблем.

— Я вот немного завидую зрению Стражей, — добавила я. — И даже если бы у меня были здоровые глаза, я бы всё равно завидовала.

— Да, способность видеть в темноте имеет свои плюсы, — сказал он.

Мы умолкли и лежали на диване, лицом к лицу. Не знаю, откуда возникла моя следующая мысль, но она появилась, и по некой причине, задавать вопросы посреди ночи оказалось довольно просто.

— У меня вопрос.

— Да? Не может быть...

Я улыбнулась.

— Как часто ты впадаешь, хм, в глубокий сон? Ну, знаешь, превращаешься в спящий камень. Миша обычно... — грудь стянуло болью, и я резко вдохнула. — Он частенько дремал в этой форме, но я ни разу не видела, как ты делаешь это.

— Я сплю так, только когда нуждаюсь в этом, — ответил он. — Привык дремать по несколько часов то тут, то там. Сплю как... да, как он, если чувствую себя измотанным или был ранен, но со времени создания нашей связи мне не требуется это.

— Ох. А вот это интересно.

— Очень интересно, и хотелось бы мне знать почему, но до тех пор, пока твой отец не явится с томом руководства для Защитника, полагаю, я буду в неведении.

— Да, я бы не очень на это надеялась.

— Так было всегда... — он выдохнул. — У тебя с твоим отцом... это волнует тебя?

— Никто никогда меня об этом не спрашивал, — сказала я, когда меня накрыло осознание. — Ничего себе. Я даже не знаю, как на это ответить.

— Попытайся, — мягко произнёс он.

— Я... я не знаю. Я даже не рассматриваю его как своего отца. Тьерри и Мэтью растили меня. Они мои отцы. Но раздражает ли меня, что он не был рядом? Да. И меня бесит, что он знал о том, что Миша был неверным выбором, и ничего не сделал. Ему, похоже, вообще было по барабану. Словно у него нет чувств или... — я запнулась, когда на поверхность вырвался гнев. — Это неважно.

Зейн похлопал по моей руке.

— Думаю, это важно.

— Нет, неважно. В любом случае, возможно даже хорошо, что теперь тебе не надо впадать в глубокий сон. Во мне возникает непреодолимое желание выбесить до полусмерти любого Стража, когда он в этой форме.

— Буду знать, но твой отец...

— Я очень не хочу говорить о нём. Кроме того, у меня есть ещё вопрос.

— Жаль, что ты не видишь моё удивлённое лицо.

Я улыбнулась.

— Почему в твоей квартире всё выглядит так, будто тут никто не живёт.

— Что? — он рассмеялся.

— Ты знаешь о чём я, — расцепив руки, я подняла одну. — Здесь ничего нет. Ни фотографий, ни личных вещей. Ни беспорядка...

— И с чего вдруг отсутствие беспорядка стало плохим делом?

— Это не плохо, но это как...

— Как что? — Зейн снова сместился, и я почувствовала касание его пальцев в моей голой руке.

Было трудно проигнорировать вспышку осознания, которая последовала сразу же за его прикосновением.

— Это как будто ты в принципе и не живёшь тут. Больше похоже на то, что ты... просто временно пребываешь здесь.

Зейн молчал. Недолго. И я было подумала, что он мог уснуть, но он потом сказал:

— Это просто место, где я могу просто прилечь и отдохнуть, Трин.

Я осмыслила это.

— Это... печально.

— Почему?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Ты должен считать это своим домом.

— Ты скучаешь по дому? — спросил он.

Я сжала губы. Да. Нет? И то, и другое. И в тоже время ни то и ни другое.

— Иногда, — сказала я, остановившись на середине.

— Странный ответ.

Да, но...

— Я скучаю по своим звёздам, — сказала я. — Но мы не обо мне говорим. Мы говорим о тебе.

Раздался тихий смешок.

— Тогда задай другой вопрос.

Я моргнула, опешив.

— Лаааадно, — я протянула слово, когда очередной вопрос, который не я не имела права задавать, возник в моих мыслях.

— Хочешь задать ещё вопрос.

Я рывком повернула голову к нему.

— Откуда ты это знаешь?

— Связь.

— Что?

Я села.

— Я шучу, — рассмеялся он, ловя мою руку и заставив замолчать. — Я вижу это на твоём лице.

— На лице? — я откинулась назад.

— Ты морщишь нос, когда думаешь о чём-то, что хочешь сказать и пытаешься удержаться.

— Правда?

Я не знала, правда ли это. По крайней мере, насчёт носа. Остальное, как бы сказал Арахис, стопудняк.

— Правда. Вот настолько я наблюдателен.

Рука Зейна скользнула в пространство между нами. Костяшки его пальцев прикасались к моему предплечью.

— Что ты хочешь спросить? У меня есть ощущение, что это хороший вопрос.

Я изогнула бровь. Потом сказала себе, что не надо этого говорить. Но мой мозг не слушал.

— Кажется, ты был рад видеть Стейси.

В тот момент, когда это вырвалось у меня изо рта, я задалась вопросом, как быстро я смогу скатиться с дивана и врезаться головой в ближайшую стену. Было так много более важных вещей, о которых мы могли поговорить, помимо его не очень уютной квартиры и друзей с привилегиями.

— Ты уверена, что это был вопрос? — спросил он. — Потому что это прозвучало как утверждение, и да, я был счастлив. Я давно её не видел.

Я сжала губы, думая о её предупреждении.

— Она, кажется, была рада тебя видеть.

— Думаю, что да, — Зейн отдёрнул руку, устраиваясь на подушке. — Мы со Стейси просто друзья.

Фырканье, вырвавшееся у меня, смутно напоминало дикого кабана, убегающего от охотников.

— Да, я не думаю, что ты можешь сказать, что вы просто друзья. Не то чтобы меня это волновало. Или что это вообще моё дело.

— Ладно. Ты права. Мы были больше чем друзьями, — ответил он. — Не то чтобы ты этого не знала. Или тебя заботило.

Перевернувшись на спину, я скрестила руки на груди.

— Мне абсолютно всё равно.

— Тогда почему ты заговорила об этом?

— Потому что я любопытная, — призналась я. Затем я заставил себя сказать: — Она кажется довольно клёвой.

— Так и есть. Надеюсь, вы с ней лучше узнаете друг друга. Думаю, она тебе понравится.

Я не была в этом так уверена.

— Я не знала, что она бывала здесь.

Зейн на мгновение замолчал.

— Ты многого не знаешь, Трин.