Боги от науки - Catherine de Froid

— Я мог бы много еще сказать по этой теме, но, боюсь, и так слегка перегнул палку. Увы, мне не дано соразмерять собственные знания с программой, посему приношу вам, Галина Александровна, свои искренние извинения и прошу разрешения удалиться на место.

— Садись, — разрешила Галина Александровна, направляясь к учительскому столу. — После урока потолкуем.

— Доигрался, — прошептал сосед.

— Что мне будет? — беспечно отозвался Костя, чувствуя бессмысленную, но привычную дрожь в руках.

Глава 5

— Простите меня, я действительно увлекся, — начал Костя после уроков, рассчитывая поскорее спустить дело на тормозах.

В ответ раздалось что–то о том, что, нахватавшись случайных знаний, лезть «себя показать» весьма чревато.

— Экзаменуйте меня по любой теме задачами любой сложности, — предложил Костя. — Только без интегралов! — Невинная улыбка. — Их я еще не освоил.

— Сколько у вас сегодня уроков?

— Шесть.

— Если не передумаете, приходите на седьмом, дам вам кой–чего порешать. Помогает от излишней самоуверенности.

— Не проблема. Встречное предложение, если я выдержу ваше испытание: вы каждый урок обеспечиваете меня задачами, а я блюду дисциплину. Если они окажутся мне не по зубам, можете ставить в журнал двойки и единицы. Идет?

— Я не люблю хвастаться, но вы только взглянете на то, что вам предстоит решить, и начнете юлить и извиняться.

Близость следующего урока заставила Костю перестать спорить, собрать вещи и уйти. По дороге пришлось зайти в туалет и — пока никто не видит — двадцать раз отжаться, потому что иначе бы он еще два урока скрежетал зубами и ругался.

Как вы догадались, после уроков Костю ждал хорошо вам знакомый задачник за авторством Галины Александровны и приговор:

— Решите вот эти десять задач.

— Да это же легко! — хмыкнул Костя.

— Ну–ну.

Когда раздалось задорное: «Решил!» и Галина Александровна взглянула на листок с по всем правилам (влияние Ботаникуса) оформленными задачами, она не сдержалась:

— У вас что, компьютер в голове?

— Почему? — полюбопытствовал Костя.

— Да так, попалась мне недавно одна книга. Там люди еще летать умели… — Физичка самым натуральным образом презрительно фыркнула.

— Договор в силе?

— Проверю — разберемся. Нахал вы, Костя, редкостный.

Так началось молчаливое противостояние. Галина Александровна все пыталась найти подвох в том, что Костя все знает, а Костя из чувства противоречия решал задачи правильно, все подробно расписывал и использовал самые научные формулировки. Когда в классе обсуждали какую–нибудь «выходку физички» и спрашивали Костиного мнения (он начинал пользоваться авторитетом), он обычно отвечал:

— Меня там как бы не было, а вообще… — И он изрекал что–нибудь, сводящееся к тому, что Галина Александровна теоретически сама что–то напутала, а потом через пару десятков шагов, невероятных по своей нелепости, пришла к тому, к чему пришла.

Иногда Галина Александровна слышала эти рассуждения — школьники не всегда заботятся о том, чтобы говорить полностью «за глаза», — и Косте приходилось решать что–нибудь из задачников для студентов Бауманки. Хорошо, что он почти сразу освоил интегралы…

Глава 6

С Сашей Костя познакомился вполне естественным образом. Постоял около школьной доски почета, из праздного интереса гадая, кто из школы решал бы задачи на его уровне. Очень удивился, увидев сочетание: «9 класс… региональный этап… еще региональный этап… открытая олимпиада…». Список был длинный, длиннее, чем положено. Языки, точные науки, мимоходом обществознание. При этом даже не отличница. Александра как–ее–там. Костя и раньше знал, что она в принципе существует, но теперь решил познакомиться, потому что хотел найти в реальной жизни собеседника, который бы подходил ему по кругозору (мелькала мысль пообщаться с учителями, но не было случая).

Нужен был предлог. Попросить помочь с решением задачи, расспросить об организационных вопросах какой–нибудь олимпиады… Вот оно! Насколько Костя помнил, Саша еще в седьмом классе где–то там участвовала, значит, должна знать все о разнице между графами «класс обучения» и «класс выступления». Костя все прочел на сайтах олимпиад, форумах и в блоге Ботаникуса, но немножко нервничал.

Подойти, попросить помощи. Получить вежливый и подробный ответ, ответить на расспросы о том, в чем он собирается участвовать. Сделать комплимент. Спросить, попадалась ли ей такая–то задачка (есть такие заковыристые задания, что кочуют из олимпиады в олимпиаду, слегка меняя формулировку), высказаться по поводу того, как «эти люди» составляют условия. Посетовать, что перемены такие маленькие. Получить приглашение приходить еще. Нагло им воспользоваться. Разыскать Сашу в социальных сетях, разведать музыкальные вкусы, срочно послушать несколько новых групп и обнаружить общность интересов в этой области. Искать новые и новые предлоги приходить к ней в класс или что–нибудь писать. Все просто, если не задаваться вечными вопросами на тему навязывания другим своего общества. Костя задавался, но утешал себя тем, что живет один раз (насколько же он ошибался!).

Когда начался олимпиадный сезон, стало совсем просто. Вместе ездить на олимпиады (областные, между прочим, длятся аж по два дня), спрашивать, есть ли результаты, хвастаться, когда они уже точно есть. Обсуждать встретившиеся задачки, находить друг у друга и у себя ошибки, которых на самом деле нет, советовать друг другу, как надо было решать. И с каждым днем все больше друг от друга зависеть.

В их разговорах часто всплывали учителя, составлявшие значительную часть Сашиного круга общения. В частности, Галина Александровна:

— Характер у нее не очень, — признала Саша, — но нельзя же осуждать людей за характер. Если ее не бесить, то она очень хорошо объясняет, а при желании можно и на отвлеченные темы поговорить. Например, мы обе любим научную фантастику.

— Это ты ей посоветовала книгу про людей с компьютерами в голове, умеющих летать? — догадался Костя.

— Будешь смеяться, она мне. Занятная вещица, только очень много накручено.

— Да… — протянул Костя. — Я, наверно, не с того начал.

— Может, найдешь еще общий язык. Я сначала с ней спорила каждую неделю, причем по вопросам чисто дисциплинарным. А потом олимпиады начались, и все само собой.

— Может быть… Только мне до взаимодействия с ней по поводу олимпиад еще год.