Немезида. Война в тенях. - Джеймс Сваллоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Койн добрался до огороженной аллеи за пределами апартаментов с минимальными потерями. Каллидус сумел забрать помнящий меч из трупа механоида и успел, хотя и слишком поздно, убедиться, что внутри машины имелся безотказный запасной биокортекс, который и послал сигнал тревоги остальным телохранителям Рея. Койн не сомневался, что с корабля лорд-механикума на его поиски направлены и другие роботы, поднятые по тревоге после того, как был установлен факт смерти их хозяина. Программа этих машин предельно проста — найти и уничтожить убийцу Гергерры Рея.
Если бы только у него было чуть больше времени. Если бы Койн успел завершить перевоплощение в Рея, он мог бы достаточно долго обманывать эти машины, чтобы добраться до точки эвакуации и покинуть опасную зону. А через несколько дней Рея и актрису обнаружили бы вместе с подготовленными Койном неоспоримыми свидетельствами двойного самоубийства обреченных любовников. Вся сцена была срежиссирована с тем оттенком театральности, которая пришлась бы по вкусу завсегдатаям станции Сарос.
Однако теперь все планы пошли насмарку. Койн, прихрамывая, побежал по аллее, стараясь не обращать внимания на боль от скользящего удара боевого лазера. Каллидус, захваченный в момент перевоплощения, имел вид незаконченной модели из серовато-розовой глины, нечто среднее между его нейтральной наружностью и обликом лорда-механикума.
Навстречу ему попалась группа праздных прохожих, и Койн, смешавшись с толпой, сосредоточил внимание на ближайшем парне, прикидывая его наружность на себя. Он уже слышал тяжелую поступь высоченных роботов, пущенных в погоню, и их отрывистые переговоры в бинарном коде.
Группа людей тоже заметила преследователей, и общее оживление мгновенно сменилось замешательством. Койн протолкался в центр и все свои силы направил на то, чтобы приобрести наружность одного из гуляк или хотя бы просто изменить внешность.
Роботы встали стеной, блокируя выход из аллеи. Они подняли оружие, и фасетчатые глаза сенсорных модулей неторопливо сканировали толпу. Прохожие, осознав надвигающуюся опасность, окончательно утратили остатки хорошего настроения.
Койн знал, что последует дальше; это неизбежно, но даже кратковременная задержка даст ему выигрыш во времени. Каллидус вызвал в памяти план местности, обнаружил боковой проход, ведущий к обзорному куполу, и стал протискиваться в ту сторону.
В этот момент машины открыли огонь. Они не сумели идентифицировать цель в группе людей, но, уверенные, что убийца их хозяина находится среди них, приняли логическое решение: убить всех, чтобы не осталось никаких сомнений.
Лазерные лучи прорезали воздух, и люди, крича от ужаса и боли, стали падать на землю, а Койн пустился бегом. Ассасин прыгнул в узкий проход и помчался по нему, направляясь к куполу. Отблески колоссального юпитерианского шторма проникали через гигантскую прозрачную полусферу и заливали все вокруг багровым сиянием.
Опять все упирается в вопрос времени. Его слишком мало. Каллидус сосредоточился, вызвал рвотный спазм и из второго желудка срыгнул пакет с белым рыхлым материалом. Дрожащими руками он разорвал оболочку, чтобы обеспечить доступ воздуха к веществу. Содержимое пакета быстро потемнело и загустело до пластичности, и тогда ассасин прилепил комок к прозрачному куполу.
Роботы еще не подошли, но стрельба уже прекратилась, и «Крестоносцы» двигались по коридору. Койн уже видел их тени, пляшущие на изогнутых стенах.
Каллидус уселся посреди комнаты и свернулся в позе зародыша. Он забыл лицо прохожего, забыл Рея и актрису и вспомнил нечто древнее. Койн позволил полиморфину размягчить его плоть до состояния мягкого воска, позволил ей оплывать и твердеть, пока не получилось нечто напоминающее покрытое хитином насекомое. Весь воздух был вытеснен из тела, внутренние органы спрессовались в тугой комок. Затем тело превратилось в массу темной плоти; но времени опять не хватало.
Манипула «Крестоносцев» появилась под обзорным куполом как раз в тот момент, когда в комке термореактивной плазмы закончился процесс насыщения кислородом и произошел взрыв. Купол мгновенно разнесло на части, и все, что находилось внутри, вылетело в открытый космос. Аварийные задвижки быстро прекратили утечку, но телохранителей Рея выбросило наружу. Тело Койна, заключенное в кокон из собственной кожи, вместе с ними унеслось в темноту.
Находящийся поблизости «Ультио» спустился ниже.
Глава 7
ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
СТАРАЯ РАНА
ЦЕЛЬ
Йозеф Сабрат чувствовал себя не в своей тарелке.
На площади аудиенц-зала вполне могли разместиться три его дома, а украшения стоили не меньше, чем все дома в его квартале, вместе взятые. Здесь разместилась целая галерея произведений искусства и предметов роскоши со всех уголков южной части сегмента Ультима: неброские голограммы свидетельствовали о том, что скульптуры привезены с Дельты Тао и Павониса, гобелены и вышивки — с Ультрамара, произведения искусства — из колоний в Восточных Окраинах. Рядом с ними экспонировались изумительные пикты в золотых и серебряных рамах, стеклянные и золотые, стальные и бронзовые статуэтки. Содержимое только одного этого зала могло затмить самые роскошные коллекции любого из музеев Йесты Веракрукс.
Йозеф вспомнил о домашнем мире и инстинктивно поднял взгляд к овальному окну над головой. Планета плыла в торжественном безмолвии, и в рассветной кайме уже проступили зеленовато-голубые полосы океанов вблизи экватора. Но даже любуясь этой красотой, он не мог избавиться от ощущения колоссальной тяжести, словно мир мог упасть и раздавить его в любой момент, стоит лишь немного ослабить внимание. Он отвел взгляд от окна и посмотрел на стоявшего рядом Дайга. На лице второго смотрителя возникло виноватое выражение.
— Что мы здесь делаем? — негромко спросил он. — Посмотри на этот зал. Одни только светильники стоят больше годового жалованья губернатора. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким ничтожным.
— Я тебя понимаю, — заверил его Йозеф. — Ты просто молчи и в нужных местах кивай.
— И не высовывайся, ты это хотел сказать?
— Что-то вроде того.
В нескольких метрах от них Гиссос неслышно бормотал что-то в пустоту; по всей видимости, у оперативника консорциума имелся какой-то имплантированный коммуникатор, позволявший передавать по воксу мысленные сообщения с такой же легкостью, с какой егеря Защиты пользовались беспроводной связью. Это Йозеф понял еще в тот момент, когда элегантный, похожий на лебедя орбитальный шаттл консорциума с поразительной точностью приземлился во дворе участка, так что даже не задел окружавшие здание деревья. То, что богатство клана Эврот явно позволяло барону покупать все самое лучшее, не вызывало сомнений. Но запущенный вид территории, которую они видели всего день назад, этому как-то не соответствовал. Йозеф на мгновение задумался над этим обстоятельством и мысленно пообещал себе заняться этим фактом немного позднее.
Шаттл быстро перенес их на высокую орбиту, где темнел овальный силуэт «Иубара», флагмана флотилии «Эврот» и космического дворца возглавляющего эту организацию вольного торговца. Вокруг «Иубара», словно придворные дамы вокруг королевы, расположились корабли меньшего размера, но небольшими они казались только по сравнению с громадным флагманом. Йозеф не мог не отметить, что суда сопровождения по грузоподъемности могли сравниться с самыми большими крейсерами йестанских Сил Планетарной Обороны.
Псайкер Перриг осталась на поверхности Йесты и потребовала, чтобы ее допустили на винодельню «Бласко» для сбора ощущений. Эта женщина, как объяснил Гиссос, была способна восстанавливать прошлые события, прикасаясь руками к определенным объектам, и он надеялся, что она сумеет отыскать телепатический след Эрно Сигга. Сопровождать ее выпало на долю Скелты, и на его лице застыло отчетливое выражение тихой паники. Да и сам смотритель удивлялся, что сверхъестественные способности Перриг ничуть не тревожат Гиссоса. Оперативник говорил о ней точно так же, как Йозеф и Дайг могли бы обсуждать своих коллег и их умение работать на месте преступления — как об обычном напарнике, только обладающем уникальным талантом.
Едва прибыв на планету — и отклонив любые попытки вмешательства со стороны Лаймнера, — Гиссос полностью погрузился в расследование и поглощал любые крохи информации, которые только мог добыть. Йозеф был уверен, что оперативник заранее получил все возможные сведения, доступные служащим консорциума. Откуда еще он узнал бы имена всех присутствующих в участке, если не от Горосп и ее подчиненных? Но оперативник все еще продолжал составлять свое собственное представление о ситуации.
Дайг воспользовался комнатой дежурных, чтобы несколько часов поспать, а Йозеф, заразившись спокойной целеустремленностью Гиссоса, провел все это время с ним, снова и снова воспроизводя свои мысли и впечатления. Оперативник без какой бы то ни было рисовки время от времени задавал проницательные вопросы, заставляя смотрителя заново обдумывать все свидетельские показания и гипотезы, и Йозеф начал испытывать к нему симпатию. Ему нравились простота и прямота Гиссоса… И то, что он с первого взгляда определил сущность Берта Лаймнера.