Четверо с базарной площади - Евгений Титаренко

Около одной из дверей стоял Арсеньич.

Пока Аркаша открывал ключом кабинет, мимо прошагал Купец и вместе с Арсеньичем скрылся за дверью, на которой было написано: «Главный контролер».

Толячий и Слива разволновались еще больше.

— Отпустите нас! — заканючил Слива, едва они вслед за Аркашей зашли в кабинет заведующего. — Нам вот так вот нужно! — Слива чиркнул себя ребром ладони по задранному подбородку.

— Успеется… — ответил Аркаша и, сняв шляпу, бросил ее на стол.

— Да мы лучше сами потом придем! — забожился Толячий. — Вот честное слово! А сейчас у нас дело есть!

— Я и хочу узнать, что за дела у вас на базаре.

Сумасшедшая идея неожиданно пришла в голову Толячему. Но высказать ее он решился не сразу.

Слива моргал глазами, глядя то на одного, то на другого.

— Мы… — сказал Толячий. — Мы вам потом объясним, какие дела… Вот увидите… А вы сейчас узнайте, о чем говорят вот… Ну, Сергей Васильевич с Арсеньичем!

— Да! — обрадованно подхватил Слива. — Нам это прям необходимо! Вот увидите!

— Что за глупость!.. — Аркаша нахмурился.

— Да вот увидите! Мы вам объясним потом! — негромко воскликнул Слива. И повторил: — Это нам необходимо!.. Только — чтоб вас не заметили, а?.. — умоляюще добавил он.

Аркадий Антонович поднялся, с недоумением оглядел обоих и направился к двери.

— На столе ничего не трогать, из кабинета не выходить, — сказал он через плечо.

Но Сливу и Толячего теперь силой не вытолкнуть бы отсюда: как внезапно может повернуться иногда судьба!

Аркадий Антонович вернулся минут через пять. Сел за стол, передвинув на край шляпу.

— Что?.. — неуверенно спросил Слива.

— Ничего. Вы что — разыгрываете меня? Говорят о каких-то патентах. Очевидно, у Арсеньича патент на содержание тира закончился. Это вам интересно было? — с досадой спросил Аркаша.

— Нет…

— А что же? — спросил Аркаша в упор.

«Арестанты» замялись — Генка и Фат не давали им права открывать общую тайну.

— Да мы… Нам нельзя выдавать это! — сказал Толячий, думая про себя, что, если Купец удерет — Генка и Фат тоже не простят им этого.

— Ну, что ж, выдавать нельзя — будем говорить с родителями.

— Да это же тайна! — воскликнул Толячий. — Можно сказать — государственная!

Аркаша долго молча разглядывал их, потом вытащил из кармана маленькую красную книжицу и положил ее перед «арестантами».

Толячий осторожно, глянув на Аркашу, взял книжицу.

«Министерство Внутренних Дел…» — прочитали они со Сливой.

«Фамилия — Бахрамов.

Имя — Аркадий.

Отчество — Антонович.

Звание — старший лейтенант».

Толячий медленно положил книжку на прежнее место, и в немом изумлении друзья уставились на старшего лейтенанта, как на чудо, сошедшее к ним с небес.

— Ну… — Аркадий Антонович усмехнулся, пряча книжку в нагрудный карман пиджака.

Слива неуверенно улыбнулся.

— Ищем мы, товарищ старший лейтенант! Бандитов ищем! Уже нашли!

— Что, что? — Аркадий Антонович опять нахмурился. — Каких бандитов?

— А которые полковника убили… — шепотом сказал Толячий.

— Погодите, погодите… Нич-чего не пойму! Давайте по порядку. Садитесь!

Толячий и Слива переглянулись, потом, видя, что отступать некуда, уселись вплотную к столу и довольно туманно объяснили старшему лейтенанту, каково положение дел.

Рассказ их был настолько путаным, что дословно его не могла бы записать даже стенографистка. Мы приведем его так, как если бы рассказывал один человек по имени Толячийслива и ни разу бы не повторился.

— Те, кто там разговаривали сейчас, — это бандиты: Купец и Арсеньич, — мы знаем точно! — сказал Толячийслива. — Еще мы знаем, где живет женщина, которую ограбил Корявый, но которую он вовсе не ограбил. Эта женщина вместе с ними! Еще с ними Дроля, Толстый, щербатый, то есть Весельчак, Скобарь и Гвардеец! Гвардеец ходил в телогрейке с разорванным хлястиком, а раньше ходил в полушубке. Где он живет, мы еще не знаем, но сегодня должны узнать и тогда схватить их. Но Купец, кажется, собирается бежать и надо поторопиться. А где живут Дроля и щербатый, мы знаем. И Толстого знаем — около монастыря. Там у него даже ход есть под полом в котельную. Через этот ход бандиты и ходят! Мы поклялись, что никому не скажем, пока все не распутаем, и уже почти все распутали…

К сожалению, говорил не Толячийслива, а Слива и Толячий, поэтому речь, которую можно было бы сказать за две минуты, обернулась длинным диалогом минут на сорок, так что, выйдя из конторки, друзья с удивлением обнаружили, что солнце мелькает уже где-то за крышами домов.

Аркадий Антонович потряс головой, когда они умолкли.

— Кое-что до меня еще не доходит… Но, значит, по-вашему, когда совершалось преступление, Корявый и эта женщина отвлекали толпу. А… Купец стоял на стреме, как говорят жулики, то есть охранял их вроде?

— Ну да! — сказал Толячий. — Тут же все ясно!

— Угу… — сказал Аркадий Антонович, задумчиво глядя то на Тольку-Толячего, то на Сливу. — И вы молчали все время! Разве не понимаете, сколько еще преступлений могло совершиться, пока вы своими силами распутывали этот узел? А?!

Толячий и Слива притихли.

Аркадий Антонович схватил телефонную трубку.

— Алло! Милиция! Да, старший лейтенант Бахрамов! Впрочем, одну минутку… — Он опустил трубку на рычаги. — Что вы натворили, ребята… Молодцы, конечно, но… Ни одна живая душа, кроме вас, не знает?

— Нет! Честное пионерское! — поклялся Слива, совершенно твердо полагая, что под словом «вас» Аркадий Антонович имеет в виду и Генку с Фатом, хотя о них ни разу не обмолвился ни Толячий, ни сам Слива.

— А эти — не могли заподозрить вас?

— Не! — тряхнул головой Слива.

— Почему же Купец насторожился?

— Может, Корявый сказал кому-нибудь?.. — сделал предположение Толячий.

Аркадий Антонович пожал плечами.

— Вот что! Сейчас постарайтесь не попадаться на глаза ни одному человеку, даже родителям, во избежание лишних разговоров. Поняли? И куда-нибудь исчезните до вечера. Найдете такое место?

— Это мы у Быстряка найдем! — заверил Слива. — Или лучше у тети Розы за сарайкой. Туда к ним с коровьего рынка дыра есть, никогда никто не заметит!

— Родителям мы потом объясним… С утра не ели, наверное? Вот вам двадцать рублей. Берите, берите… Запишем в следственные расходы! Хоть семечек по дороге купите. До темноты скрывайтесь, как хотите, чтобы не испортить дело в последние минуты. А где вас искать, скажем для точности, в девять часов? Где эта сарайка?

— А мы всегда в монастыре собирались! — сказал Слива.

— В каком монастыре?

— Да в этом, в нашем, на третьем этаже!

— Что ж я, к Толстому пойду, чтобы пробраться в монастырь?..

— Да нет! — сказал Слива. — Калитка не закрывается у нас, а там окошко такое — хоть кто пролезет! Мы даже сразу можем туда забраться!

— А где будет вернее, что вас не увидят, когда станете пробираться?

Слива сказал, что, пока светло, вернее будет отсидеться за сарайкой.

— Ну, так и порешим, — сказал Аркадий Антонович. — Уж придется вам потерпеть… Но будем военными! Вот вам часы. — Он вытащил из кармана брюк часы на красивой серебряной цепочке, отстегнул их. — Умеете определять время?

Слива кивнул, принимая в обе руки драгоценный механизм.

— Условимся: до половины девятого вы будете за сарайкой. А потом — в монастыре. Это хорошо: укажете, кстати, все ходы и выходы у этого Толстого. Я вас окликну. Если чуть-чуть задержусь — не волнуйтесь. Поедете с оперативными группами. Все ясно?

— Так точно, товарищ старший лейтенант! — ответил по-военному Толячий.

Слива еще раз торопливо кивнул.

— Ну, если что-нибудь сорвется, друзья мои… На нашей с вами совести… Короче, вы поняли меня.

Катя «на стреме»

По тротуару мимо Генки шли в одном и другом направлении десятки людей, а нужные Генке не появлялись.

Генка забежал на улицу Салавата Юлаева, к Фату, разведать о его успехах. Фат сказал, что ему показалось, будто вдалеке мелькнул Дроля… Но утверждать этого он не мог.

Друзья проклинали неуловимого мужика, когда на них откуда-то из переулка, таинственные, как сыщики, и возбужденные, вдруг налетели Толячий и Слива.

Чувствуя себя немножко виноватыми, отличник и уже не двоечник наперебой в деталях изложили историю своего «провала».

Генка и Фат были слегка ошарашены внезапным поворотом событий.

— В девять будем забирать! — еще раз повторил Слива, чтобы Генка и Фат перед лицом нового опасного дела не досадовали, что операция подошла к концу. — Мы без вас ничего особенного — мы только сказали главное! — добавил Слива. Мол, подробности расследования — это общее достояние, и они с Толячим вовсе не претендовали на роли основных героев.