Почти умер, чтобы выжить - Алексей Жидков

Сергей начал внимательно оглядываться вокруг в поисках подходящего дерева и через некоторое время нашел, что искал. Он начал осторожно пробираться к небольшому деревцу. Тварь последовала за ним, не упуская его из вида, но и не нападая.

Добравшись до цели, Сергей сломал длинное, тонкое и прямое деревце и с помощью ножей стал превращать его в кол. Ножи были маленькими и не удобными для обработки, поэтому дело продвигалось очень медленно. Все это время тварь стояла неподалеку и следила за ним, не решаясь напасть.

– Чего ты там возишься? – услышал Сергей в своей голове голос Меняло. – Давай быстрее. С минуту на минуту вылупятся новые.

Кол еще был не совсем готов, но Сергей понял, что медлить больше нельзя. Взяв его как копье, он помахал им перед собой. Копье получилось тяжёлое и неудобное, но другого не было.

Он перехватил его поудобнее, выставив острие вперед, и побежал прямо на тварь.

«Я блин как рыцарь на турнире, – пронеслось у него в голове старое воспоминание. – Только без лошади».

Как ни странно, но тварь тоже побежала на него и, не добегая нескольких метров, сделала прыжок.

Сергей не ожидал такого и с трудом увернулся. При этом копье улетело в сторону. Но на этом тварь не прекратила атаку. Мгновенно развернувшись, она напала снова. И снова Сергей смог отскочить от удара шипов-конечностей только в последний момент. Он явно упустил инициативу и теперь успевал только защищаться.

Его хватило секунд на шесть, не больше. После этого он пропустил удар. Ему повезло, удар был наотмашь и вместо того, чтобы проколоть насквозь он отбросил его на десять метров.

Сергей больно ударился об землю и по инерции покатился дальше. Когда движение, наконец-то, остановилось, он почувствовал, что лежит на чем-то твердом. А подняв голову, тут же увидел мчащуюся на него тварь. За секунду до столкновения Сергей понял, что лежит на своем самодельном копье и этой секунды хватило, чтобы выставить его острием перед собой и упереть тупым концом в землю. Тварь на большой скорости налетела прямо на копье, которое пронзило ее насквозь.

Сергей быстро отскочил в сторону, подальше от бившейся в агонии особи. Даже сейчас она пыталась его убить. Он чувствовал это ее желание острее всех других.

Посмотрев на поверженного противника, Сергей развернулся и направился к кладке. По мере удаления от умирающей твари он чувствовал, как изменяются ее мысли. От желания убивать они переходили к грусти и страху за свою стаю. Тварь не думала о том, что умирает, она думала только о том, что ее гнездо осталось без защиты. Эти чувства были такими яркими и так ему близки, как будто их испытывало не мерзкое безжалостное создание, а человек. Сергей с яростью отбросил от себя мысли о жалости. Но почувствовав последний вздох своего противника, не удержался – остановился и оглянулся. Он был почти уверен, что перед самым концом тварь умоляла его пощадить остальных.

– Сергей! – отвлек его от мыслей Меняло. – Через пару минут вылупятся новые особи. Поторопись.

И он поторопился. Добравшись до кладки, он стал один за другим разбивать яйца и уничтожать зародышей. Делать это в первые же минуты после разрушения яйца, было совсем просто. Зародыши были мягкие, и имеющихся ножей было достаточно, чтобы прервать им жизнь.

Важно было убить детеныша сразу. Один раз Сергей зазевался на несколько минут, и этого хватило, чтобы кожа детеныша затвердела, и он начал вставать на ноги. Еще бы несколько минут и пришлось бы сражаться с еще одним достойным противником.

Сергей уничтожал кладку несколько часов, планомерно переходя от одного яйца к другому. И с каждым разом он все лучше и лучше распознавал ментальные образы своих жертв. И что самое страшное – он стал ощущать их по другому. С каждым разрушенным яйцом, с каждым убитым зародышем у него усиливалось чувство, что он убивает беззащитных, ни в чем не повинных детей.

Он гнал эти мыли прочь, уверяя себя в том, что это бездушные твари, которые убьют его сородичей, если он не уничтожит их сейчас. И вот, почти через четыре часа яйца закончились. Сергей оглядел свои труды. На небольшой поляне в груде разрушенной скорлупы лежало тридцать шесть тел. А неподалеку стоял приземлившийся корабль.

– Я все! – передал ментальное послание Сергей.

– Наконец-то! – услышал он ответ Меняло. – Возвращайся на корабль.

И тут он что-то почувствовал. В кустах, заваленных снегом, кто-то был. Он чувствовал, там еще одно яйцо.

Сергей направился туда.

– Ты куда? – спросил его Меняло.

– Мне что-то послышалось, – ответил Сергей. – Надо проверить.

Дойдя до кустов и заглянув внутрь, он увидел то, что ожидал. Это было яйцо. Оно было значительно меньше остальных, поэтому его не было видно.

Сергей подошел ближе и собрался сломать его, но яйцо вдруг треснуло и раскололось. Из яйца выпал маленький, пушистый, белоснежный детеныш, размером с теленка. Замахнувшись ножом, Сергей встретился взглядом со своей жертвой и его тут же заполнили необычные чувства. Малыш принял его за свою семью, не за папу, не за маму – их у тварей никогда не было, а за своего брата, члена своей стаи. Море любви и преданности обрушилось на Сергея, и его рука с ножом остановилась.

– Ну что там? – услышал он Меняло.

– Ничего, – выдавил после небольшой паузы Сергей. – Показалось. Я возвращаюсь.

Сергей вылез из кустов и последовал на корабль, слыша в своей голове голос родившегося брата. Он не знал, откуда, но был уверен в том, что никто кроме него не слышит этот голос.

– Я доволен, – за четыре месяца, прошедшие после зачистки Сергеем кладки, Меняло повторял эту фразу в лучшем случае пару раз. Его не устраивала ни скорость, ни качество преобразования подопытного. Но сегодня он был доволен.

Он даже подсвечивался каким-то особенным радостным желто-зеленым цветом, представ перед Сергеем в своем естественном виде. И, несмотря на то, что за прошедшие месяцы Сергей видел его таким неоднократно, он все равно не переставал восхищаться данным неописуемым зрелищем. Бесформенный, вернее постоянно меняющий форму, сгусток света и энергии вызывал трепет и восхищение.

Полностью освоив навыки ментального общения и восприятия, Сергей видел, что это не просто облако света. Это гораздо и гораздо большее. Это как маленькая звезда, сдерживающая и преобразующая в себе огромные объемы энергии, и как это ни странно, материи. Все пространство-время вокруг снерга немного искажалось, как бы расступаясь перед ним в раболепном поклоне. Этот эффект был незаметен, когда снерг занимал чью-то физическую оболочку, но когда он был в естественном виде, это было поистине невероятно.

– Все получилось, – продолжил Меняло свою мысль. – У тебя полноценный девятый уровень.

От недавнего облучения Сергей еще плохо соображал, и суть образов Меняло доходила до него с трудом. Но основную идею, что хозяин доволен, он воспринял.

После неудачи с экспериментом по выводу новых особей и зачистки гнезда, в котором Сергей участвовал четыре месяца назад, Меняло перевел на него все свое внимание. Процедуры и тренировки участились вдвое, а то и втрое. Сергей не успевал прийти в себя от одной процедуры, как тут же переходил к другой. Он помнил, как будто во сне, что проходил испытания боем с четырьмя тварями шестого уровня. Как победил, без особого труда, используя больше не физическое, а психологическое и ментальное подавление противника.

Тело и голова постоянно болели. Мысли путались. И с каждой тренировкой, с каждой процедурой, даже с каждым принятием пищи становилось все хуже и хуже. Сергей чувствовал, что теряет себя во всем этом. Чувствовал, что превращается во что-то другое. Эмоции и чувства отошли даже не на второй, а на пятый или шестой план. Всем правили инстинкты. Инстинкты убивать, выживать, понравиться хозяину.

Управлять собой стало очень сложно. Даже трезво размышлять удавалось с трудом. Было почти невозможно отличить свои мысли от чужих, которые в него постоянно внедряли.

Сергей пытался сохранить свое я. Он старался чаще думать о людях, вспоминать старые случаи из жизни, пытался общаться с воображаемыми собеседниками. Но мысли о родном доме, о своих собратьях очень быстро улетучивались. Их не было рядом. О них не было ничего слышно. Некому было о себе напомнить.

И когда Сергей уже был готов сдаться и окончательно превратится в особо извращенный вид твари, помощь пришла оттуда, откуда он и не ждал. Он услышал зов своего брата. Того самого малыша, жизнь которого он сохранил при разрушении гнезда.

Сначала это были едва заметные сигналы, но их сила постепенно нарастала. Его брат посылал разрозненные образы запроса. Он в панике звал его снова и снова. Сначала Сергей думал, что сходит с ума, или что это очередной эксперимент и не отвечал. Но когда терять было больше нечего, он ответил.

Связь установилась моментально и Сергея просто затопили чувства, эмоции и ощущения, которые испытывал малыш. В основном был глубокий страх, печаль и голод, а на поверхности лежала радость. Огромная, яркая, чистая радость потерявшегося ребенка вдруг неожиданно нашедшего свою маму. Оказывается он шел по следу от гнезда уже несколько месяцев. У него не было другого маяка – только он, Сергей, был его стаей.