Преступивший Грань (СИ) - Антон Клеттин

— Да, — покорно прозвучало в ответ.

— Отлично, — обрадовался Тима, — а теперь скажи мне насколько я был прав, когда говорил, что ты хотел, чтобы моя душа оказалась в твоем нынешнем положении?

— Полностью. Именно так я и планировал поступить, — голос новоявленного духа—раба был безэмоционален а лицо спокойно.

— Что ты планировал делать с моей душой в дальнейшем?

— Не знаю. Для меня главным было вернуть себе свое тело. Способности духа—раба во многом зависят от тех, которыми тот владел при жизни.

— Что ты умеешь сейчас?

— Все то же, что и раньше. Практически, — тут его безэмоциональность слегка дала трещину. — А еще все, то что умеют духи—рабы.

— Что именно умеют духи—рабы?

— Умеют проявляться в мире живых или оставаться в мире духов. В мире духов они, — он сделал небольшую паузу, — мы, — поправил он себя, — чувствуем себя лучше и можем находиться там в проявленном состоянии гораздо дольше. При должной силе и свободе — взаимодействовать с объектами из мира реального. Общаться со своим хозяином на значительном расстоянии.

— И это все?

— Да.

— Хорошо. Тогда скройся в кинжале.

Дух Гадаара исчез, растворившись в воздухе, а Тима, усевшись на ближайший валун, задумался. Все складывалось не столь радужно, как он надеялся, но и не так плохо, как могло бы было. У него есть свой дух—раб — местный шаман, причем достаточно сильный и он будет хорошим подспорьем при выживании в дикой природе. Да и научить может всякому. Но, вот то, что духи—рабы, по своей сути ничего не могут полезного, вот именно это очень сильно удручало. Он—то надеялся что Гадаар сможет превращаться в какого—нибудь призрачного волка, на котором попаданец будет рассекать по местным чащобам. Однако с волком вышел обломись.

А с другой стороны — он избавился от злобной и опасной шизы, что засела у него в голове и грозила породить шизу настоящую. А что там дальше будет — еще не понятно, может, при помощи Гадаара, Тима все же сможет что—нибудь придумать. А пока нужно было сворачивать лагерь и двигаться дальше. Что—то ему подсказывало, что где—то там, вниз по течению реки, его ждет что—то очень полезное и интересное.

***

Следующие три недели пути прошли для Тимы в едином ритме. Он просыпался, завтракал, делал зарядку, общался с Гадааром, слушал его лекции по шаманизму и обращению с духами. После чего собирал лагерь и двигался дальше вдоль реки. И вся эта репетативность настолько съела его восприятие времени, что он уже даже не замечал как дни сменялись ночами, а те — новыми днями. Не замечал, что он сам немного изменился, пообвык, перестал считать местные джунгли чем—то чужим. Они стали для него обыденностью. Даже нечастые нападения разного рода чудищ воспринимались скорее как докучливая помеха, нарушающая ритм движения, чем как смертельная опасность. Хотя, нельзя сказать, что Тима расслабился и потерял осторожность — нет, все дело именно в изменении восприятия. Человек такая скотинка — он практически ко всему может привыкнуть. Так было и в этом случае.

Гадаар, кстати, оказался полезен не только как местный аналог википедии, нет, он оказался замечательным разведчиком. Хоть и не мог сильно отдалятся от своего вместилища, но этого все же хватало для того, чтобы Тима большую часть опасностей, подстерегавших его на пути, попросту обходил.

Кстати о Гадааре. Сейчас, когда тот был полностью подвластен воле попаданца, их занятия стали более продуктивными. А еще, оказалось, что многое из того, что говорил молодой шаман ранее, было выдумкой. Нет, про обычаи своего народа и особенности проживания в данной местности, он не врал. А вот в росказнях по ритуалистике было много чуши. Причем, зачем он это делал, тот четкого ответа дать не мог.

Хвала всем богам, если они конечно существуют, что Гадаар врал не во всем, а Тима не бросился сразу же экспериментировать со всеми новоприобретенными знаниями, а пользовался лишь начальной теорией. Тут, к счастью, обошлось без вранья. Так и получилось, что нужно было, по сути, начинать обучение заново и отсеивать явный бред. Чем они и занимались все время пути.

Не забыл Тима и о своем артефактном серпе. Точнее о ножнах для него. Конечно, из—за его свойств, те ему особо и не были нужны, более того — попаданец вообще мог использовать свое тело как ножны для серпа. Но не использовал. Ведь засунуть что—то куда—то это одно дело, а вот вытащить — совершенно другое. Тима боялся, что серп провалится внутрь него полностью и случится это, всенепременно, в самый неподходящий момент. Поэтому и заморочился с ножнами. Те были простыми до невозможности — две дощечки, вырезанные по форме клинка и скрепленные остатками его одеяла. Просто и безвкусно, зато функционально — те позволяли, при необходимости, практически мгновенно выхватить серп и так же легко его спрятать. А еще они выглядели столь неказисто, что никто посторонний, будь он здесь, в жизни не догадается, что в них скрывается нечто очень необычное и крайне опасное.

И, хотя он и смастерил ножны для артефакта, но ночь Тима, все равно, ради большей безопасности, проводил с серпом, вставленным в его тело. Чаще всего во внутреннюю сторону левого бедра. Да, это было не столь удобное место, как пояс, но после некоторой модернизации штанов, доставшихся попаданцу в наследство от Гадаара, достать серп стало делом пары секунд. Да и в лежачем положении проще дотянуться до бедра, чем до пояса.

***

То, что что—то изменилось в окружающем его пространстве, до Тимы дошло далеко не сразу. Он все так же, как и раньше брел вдоль берега реки, механически переставляя ноги и любуясь окружающими пейзажами, нужно признать — крайне утомившими попаданца за время его странствий, как вдруг его носа коснулся смутно знакомый запах.

— Гадаар, ты что—нибудь чувствуешь? — мысленно спросил он у своего духа—раба, — какой—то странный запах.

— Духи не чувствуют запахов, — раздался в голове у попаданца все такой же безэмоциональный, как и всегда, голос Гадаара. Да, мысленное общение со своим рабом было одной из тех возможностей, которыми обладал артефакт. Причем не столь важно насколько далеко от хозяина находился дух.

— Ну да, ну да, — уже вслух произнес попаданец, — как я не подумал. Давай, двигай вперед. Как обычно. Если будет что—то интересное — сразу маякуй.

Гадаар молча выбрался из кинжала и отправился вперед. Он был