Аланар. Тетралогия. - Татьяна Форш

Наскоро перекусив, мы собрались и зашагали по тропинке, едва видимой в высокой траве.

– Тань… – Светка поравнялась со мной. – Если честно, я до сих пор не могу успокоиться! Я ведь могла тебя убить!

– Да запросто, Свет, с твоими-то талантами!

– А как получилось, что на тебя магия духов не подействовала?

– Ха! Она подействовала! И еще как! Нас спас подарок Велии. – Я продемонстрировала в вороте ветровки серебристый кулон. – Амулет Холодного Рассудка. Кажется.

– Эх, надо будет и мне такой же выпросить у Владыки, когда вернемся! Даже стыдно! Какие-то призраки пальчиком поманили…

Я взглянула на ее расстроенное лицо и улыбнулась.

– Да, Свет! Ты всегда отличалась повышенной легкомысленностью!

– Утешила! – проворчала подруга и тут же вскинулась: – Слушай, а не про этот ли случай говорила та женщина? Как ее?..

– Галина? – Я покосилась на нее.

– Ага! Во-во! О нашей ссоре?

– Надеюсь, что про этот, – хмыкнула я и заявила: – Потому что больше я с тобой ссориться не хочу!

– Ну и чего вы опять отстали?

Голос Крендина заставил нас прибавить шагу.

Через некоторое время тропинка привела нас на площадку, за которой начинался спуск.

Мы со Светкой подошли к остановившимся мужчинам.

– Обалдеть!!! – Кажется, мы со Светкой сказали это одновременно, разглядывая открывшуюся нам невероятной красоты картину.

Вдалеке, на границе с лесом раскинулось зеркало озера, в котором словно утонули пики окружавших его гор.

– Во-он Джарык Джуоек. – Федор указал на возвышающуюся над озером гору, чья зубчатая вершина напоминала трехконечную корону.

– Будто корона, – зачарованно разглядывая нашу цель, пробормотала Светка.

– Ее и называют Короной. Смерти, – не сводя с гор тоскливого взгляда, вздохнул Федор.

– А отчего такое мрачное название? – Я посмотрела на отражающуюся в озере вершину.

– Гора с характером. Уж сколько на ней людей погибло… – пояснил проводник и кивнул на отвесные скалы. – Но внутрь мало кто попадал…

– Но все-таки попадали? – Ван внимательно смотрел на Федора.

Тот нехотя кивнул:

– Попадали, но… пропадали. Не хотел говорить, но я был свидетелем того, как на эту гору поднялись мои друзья, а я и еще один остались дожидаться их внизу… – Федор помолчал и вздохнул. – И не дождались.

– А как ты думаешь, что с ними случилось? – не удержалась Светка. Опередив нас, она подошла ближе и заглянула ему в глаза.

– Я не думаю! – выпалил он ей в лицо. – Не думаю и не знаю! Ничего не видел и ничего не знаю! Я жить хочу!!!

Обогнув ее, он зашагал вперед, остановился и, обернувшись, смерил нас обреченным взглядом.

– Идемте. До озера Красавицы я вас, как и обещал, доведу! А дальше решайте сами, но еще раз говорю: в Корону можно попасть только по скале, а у меня снаряжения нет.

– Да поняли мы это уже! Поняли! – вдруг вызверился Крендин.

– И больше никак? – Мой взгляд привлекла соседняя гора.

В принципе обычная, вот только если бы не ее расколотая надвое вершина… Вернее, одна ее часть, наклоненная в сторону Короны.

– Никак! – отрезал Федор, проследив за моим взглядом. – Нету у меня снаряжения! Не-ту!

До озера оказалось не так уж и близко. Когда мы добрались до него, в нем, как в зеркале, отражалось раскрашенное первыми звездочками небо. Полукругом, со стороны гор его украшал кедровый лес, подступавший почти к самой воде.

Тропинка привела нас на каменистый открытый берег. Выбрав место, мужчины принялись ставить палатку. Оставив их под руководством Светки, я подошла к воде и опустилась на корточки.

Здорово! Огромное зеркало раскинулось у ног, и чем дольше я смотрелась в него, тем сильнее мне казалось, что настоящее не то, что меня окружает, а то, что отражается в озере.

– Любуешься?

Светкин голос спугнул наваждение. Я отряхнула руки, которыми гладила воду, даже не чувствуя сковывающего холода.

– Да! – улыбнулась я. – Здесь красиво!

– Даже очень! – К нам подошел Крендин. – Когда я был у друга в Алмаззанне, он как-то сводил меня на точно такое же озеро. Так мы за день там столько пипукры наловили! – Мечтательно улыбаясь, он прикрыл глаза.

– Гм… Пипукра вещь хорошая! – Мы со Светкой переглянулись и захихикали. – Еще бы знать, что это за зверь?

– Это не зверь. Пипукра – помесь рыбы и змеи, – пояснил Крендин. – Но любопытная-а-а! Вот на это мы ее и ловили. Друг разделся и голышом по берегу бегал, а иногда лаял. И когда эти твари всплыли на него поглазеть, я их обухом… Обухом!

Представив эту картину, мы со Светкой впали в истерику.

– Н-да! – наконец простонала я. – Куда смотрел Рыбнадзор? На месте этих пипукр я бы точно отобрала у вас топор и так бы отбуцкала этим самым… обухом… по голове! Особенно твоего друга. Как особо буйного! Правда! Чтоб не мучился!

– Так а у пипукр рук нету! – бесхитростно сообщил Крендин.

– Блин! Вот и верь теперь в справедливость! – фыркнула Светка и со стоном смахнула слезы.

– Ну-ка, девки, вместо того чтобы хохотать, вымойте котелок. – По гальке прошуршали шаги, и Федор поставил рядом с нами закоптелую посудину. – Только чтобы без драк! Сейчас костерок запалим и приготовим чего-нибудь на ужин. – Он обернулся к зависшему в нирване Крендину. – А ты чего стоишь, как дурак лыбишься? Я Вана за ветками отправил. Иди помоги парнишке. – И, проводив Крендина взглядом, довольно кивнул. – А я пойду мясо порежу. Ужин-то готовить надо, а то скоро совсем стемнеет.

Мы со Светкой переглянулись и взялись за котелок.

– Вот так всегда! Почему нас за ветками не послали? Справились бы! А сейчас сиди тут! Маникюр песком порти!

Я лишь вздохнула, слушая недовольное бухтение подруги.

– Ну вроде отмыли! – наконец полюбовалась она на котелок, зачерпнула холодной, хрустально-чистой воды и обернулась на голоса.

Мужчины уже разожгли костер и теперь о чем-то громко переговаривались, копошась у одиноко стоявшей палатки.

– Пойдем, а то Федя не упустит шанс прочитать нам нотации.

– И не говори! – усмехнулась я, шагая вслед за подругой. – Повезло нам со спутниками!

– Держи! – Светка передала Федору котелок и полюбовалась, как он подвешивает его над костром. – А почему палатка одна?

Примостив котелок, он неторопливо ссыпал в него крупу, уже нарезанное мясо, смерил ее взглядом и усмехнулся.

– Сами потеряли свою палатку – так что какие претензии? Или будете спать вместе со всеми, или сторожите до утра.

– Вот так всегда! – Светка нахмурилась. – Знала бы, что из-за потери рюкзака будут такие проблемы, ценила бы его больше жизни!

– А чем тебе не нравится наше общество? – ехидно осклабился гном.

– Вопрос звучит не так! – холодно улыбнулась подруга. – Начнем с того, чем ваше общество должно мне нравиться, особенно после того, как ты умудрился потерять нашу палатку!

Улыбка Крендина погасла. Пожав плечами, он уселся рядом с Ваном и, опустив подбородок на кулаки, уставился в окружившие нас сумерки.

– Свет, да ладно тебе! Один день осталось потерпеть! Я тоже боюсь неизвестности, но это же не повод на всех кидаться? – Мне почему-то стало обидно за Крендина. Старался, тащил ее по колено в грязи, и на тебе благодарность!

– Один день? – Светка подняла на меня сияющие отблеском огня глаза. – Еще неизвестно, как туда попасть!

– Да попадем! Уж попадать-то у нас с тобой опыта выше крыши!

– Н-да-а, – она вздохнула, – одно сплошное попадалово!

Мы замолчали, загипнотизированные пляской огня.

– Ну кажется, готово. – Федор в очередной раз помешал варево, попробовал и довольно кивнул. – Налетайте!

Глядя, как мы, наполняя тарелки, опустошаем котелок, он усмехнулся и неторопливо достал для себя миску.

– Не, ну как обидно! Час готовки – пять минут еды! – Набрав каши, Федор снял с огня котелок.

– Фэто пофому, фо фусно! – прочавкала Светка, уписывая за обе щеки угощение.

– Ха, после такого марш-броска любая еда покажется вкусной! – хмыкнула я, облизывая ложку.

– Не нравится, не ешь! – тут же обиделся Федор.

– Да ладно, нравится, – примирительно вздохнула я. – Все равно выбора-то нет!

– Мне показалось, или ты хотела поблагодарить Федора за вкусный ужин? – покосился на меня Ван. – Если поблагодарить, то у тебя это как всегда не получилось.