Практическое руководство по злу - overslept

— Я встречал вас раньше, — сказал он. — Саммерхолм?

Если бы это было на Полях Стрегеса, то этот человек не стоял бы здесь. Солдат моргнул, потом покачал головой.

— Лауэр, — ответил он. — Командовал у Грязных ворот.

— Твои люди продержались половину колокола, — лениво вспомнил Амадей. — Значимая думала, что ты первый сдашься, но она всегда недооценивала Королевскую гвардию. Ты был предпоследним.

— Все они были хорошими солдатами, — свирепо произнес мужчина. — Большинство из них уже мертвы.

— Да, — тихо сказал Блэк. — Они хорошо сражались. Они храбро сражались. И они умерли.

Он не повышал голоса и не использовал свое Имя, чтобы вызвать страх, но тем не менее дрожь пробежала по ним. Алайя умела плести такую красивую ложь, что в неё хотелось верить, а Векеса мог свести человека с ума тремя словами, но Блэк, Блэк всегда предпочитал говорить правду. Ничто не ранило так глубоко, как неприятная правда.

— Значит, вы здесь, чтобы угрожать нам? — воинственно спросила молодая женщина.

— А мне нужно? — спросил он. — Вы знаете, кто я. Вы знаете, что я могу сделать. Хуже всего то, что вы уже знаете, чем это кончится. Это причина, по которой вы стоите здесь в первую очередь.

— Мы всё ещё имеем определенную численность войска, — проворчал другой.

— Я мог бы устлать эту равнину мертвецами, — откровенно сказал Амадей. — Сделать эту победу такой жестокой, что Поля Стрегеса побледнели бы в сравнении с ней, а они были более кровавыми, чем большинство сражений. Но, видите ли, я не хочу.

— Да уж, у вас прямо сердце кровью обливается, — сказала молодая женщина.

Блэк улыбнулся.

— Как вас зовут, юная леди?

Она побледнела, но после такой бравады была слишком горда, чтобы отступить перед остальными.

— Амелия, — ответила она, пожевав при этом губу.

Похоже, слухи о том, что он может украсть чью-то душу, просто зная, как зовут человека, ещё не совсем угасли в этих краях Кэллоу.

— Я очень плохой человек, Амелия, — сказал он. — Однако я не расточительный. Я мог бы сегодня вырезать сердце людей южного Кэллоу, но все, к чему бы это привело, — к горе трупов. Трупы не выращивают урожай. Трупы не платят налогов.

— И мятежники тоже, — проворчал старый солдат.

— Так что перестаньте быть мятежниками, — пожал плечами Блэк.

— Вот так просто? — спросила женщина, которая ответила на его приветствие. — Мы просто уйдем?

— Идите домой, — предложил Амадей. — Идите к своим семьям. Никаких санкций, никаких дополнительных налогов или конфискации имущества не будет. И в следующий раз, когда очередной лорд придет к вам с сундуками, полными процеранского серебра, говоря о свободе, вспомните сегодняшний день. Помните, что милосердие один раз — это инвестиция, но дважды — это ошибка.

И я не ошибаюсь, — повисло невысказанным продолжение.

— Конечно, есть цена, — сказал он, и они застыли.

Некоторые торжествующе улыбались, убежденные в том, что Зло никогда не может вести переговоры по доброй воле. Кэллоу был страной старых обид, о которых с любовью заботились.

— Дворяне, — сказал он. — Те, кто взял серебро. Отдайте их мне.

Он откинулся в седле и улыбнулся им.

— У вас есть время до темноты, чтобы все обдумать.

Его лошадь без единого звука развернулся и поскакал обратно, а среди посланников раздались тихие шепотки. Не успели пройти два колокола, как в лагере мятежников вспыхнули бои, но всё было предрешено. Маркиза Виктория Лернесс из Вейла и графиня Элизабет Талбот из Марчфорда были высажены связанными и с кляпом во рту на краю его лагеря людьми, которые не встречались с ним взглядами, когда армия начала рассеиваться по сельской местности.

Некоторые из свиты не сражались и всё ещё были живы. Он знал, что позже они станут проблемой. Ему придется направить в этот район легион, чтобы предотвратить рост бандитизма. Дворянок привели в его личный шатер, где под охраной им позволили умыться и привести себя в порядок. Амадей вошел только после этого и спокойно пригласил их сесть.

— Маркиза Виктория, — приветствовал он их. — Графиня Элизабет.

Им обеим было за сорок, хотя даже он не выглядел старше их обоих. Графиня Марчфорд была светловолосой и все еще довольно красивой, хотя и со слишком резкими чертами, чтобы когда-либо быть великой красавицей. У маркизы были темные волосы, заплетенные в косу, с тонкими седыми прядями, голубые глаза слезились, но не мигали. Ни одна из них не выказала страха, который, как он знал, они испытывали.

— Сам Повелитель Падали, — сказала маркиза. — Должна ли я быть польщена?

— Ну же, Виктория, — задумчиво произнесла графиня. — Что-нибудь меньшее было бы незначительным.

Хотя всего несколько часов назад они вцепились друг другу в глотки, в присутствии Врага они без колебаний сомкнули ряды. Из всех качеств жителей Кэллоу он всегда восхищался именно этим. Праэс не переставали точить ножи, даже когда враг стучал в ворота.

— Я приму вашу официальную капитуляцию, если вы соблаговолите передать её мне, — сказал Блэк.

— О, я так не думаю, — усмехнулась маркиза.

Графиня улыбнулась.

— Ваше предложение, хотя и любезное, отклоняется. Как командующая армиями Королевства Кэллоу, я должна сообщить вам, что наш официальный ответ — иди нахуй.

Дайте мне сотню офицеров с таким характером, и я покорю все Мироздание, — подумал Блэк.

— Я этого и ожидал, — сказал Амадей. — Графиня Марчфорд, предложение, которое я сделал вам после Завоевания, остается в силе. Должность генерала во главе легиона, а также амнистия.

— Но согласие вы не получите, не так ли? — Маркиза рассмеялась. — Я не дала бы Элизабет и медяка, если бы увидела её на улице голодной, но никогда, ни на секунду, не подумала бы, что она заключит перемирие с Врагом. Мы родились свободными, праэс. Это не то, что можно забыть.

— Маркиза Вейла права, — спокойно сказала Элизабет Талбот. — Мы обе знаем, чем это кончится, пес Малисии. Петля, плаха или что там ещё придумают ваши мясники на Востоке.

Она наклонилась вперед, встретившись с ним взглядом.

— Я бы сделала это снова, Повелитель Падали, — хрипло проговорила она. — Даже зная, чем это кончится, я