Настоящий американец - Аристарх Риддер

Быть владельцем команды и одним из её инженеров — это совсем другие ощущения, чем, когда ты гонщик. И нервничал я намного больше.

Если в прошлом году мандраж ушёл как-только я вышел на старт и услышал звук стартового пистолета, то сейчас, напротив, когда гонка началась волнение только усилилось.

Оба наши экипажа готовы отлично, но фаворитами для всех считался экипаж Майлз/Левег. У букмекеров именно на них были наименьшие коэффициенты. Профессионалы игорного бизнеса считали, что шансы у моих парней в два раза выше, чем у первого экипажа старины Энцо.

Как и в прошлом году главными соперниками для нас является скудерия Феррари. Энцо сделал выводы после прошлогоднего поражения и своего фиаско в Дайтоне и его машины подверглись кардинальным изменениям.

Он на полную использовал купленные у меня патенты и по аэродинамике его машины на том же уровне что и мои.

Как сказал мне Ромео синьор Феррари использовал все свои связи и подписал многолетний контракт с французским высшим институтом аэронавтики что в Тулузе. Эта французская контора считается одной из лучших в мире и там находится самая современная аэродинамическая труба в Европе, кроме советских само собой, но к коммунистам путь закрыт.

Как и мы, Энцо как следует продул свои машины и Феррари практически безупречны.

Ягуар, Астон Мартин, Порше и Мерседес, не говоря уже об остальных, серьезно уступают и моей команде, и Феррари, и если всё пойдёт нормально, то не смогут вмешаться в спор за победу.

Начало гонки прошло нормально. Обе мои машины смогли избежать традиционного стартового завала и, заняв позиции в середине пелотона, спокойно начали разгоняться.

К исходу первых восьми часов всё соответствовало ожиданиям. Две Альфа Ромео занимали третье и четвертое место, рядышком с двумя Феррари.

Лидировали пока что Мерседесы, но наша тактика и не предполагала рывка со старта. У нас по-прежнему менее мощные двигатели, чем у других заводских команд и главная ставка на стабильность. В ней у нас всё намного лучше, чем у других.

Спустя еще 6 часов лидер сменился. Левег на выходе на прямую Мульсан обогнал идущего на тот момент первым Стирлинга Мосса на Астон Мартине и возглавил гонку. На самой прямой правда Пьера обогнали. Мосс вернул себе первое место, Парнелл, на еще одном Астон Мартине шёл вторым, а Гендебьен на Феррари третьим.

Это было нормально, учитывая превосходство конкурентов в мощности. Да проиграл на прямой Левег не особо много, так что в идущей за ней серии поворотов он с лихвой всё отыграл, потом снова возглавил гонку и никому не отдавал лидерство вплоть до передачи управления Майлзу.

Левег привез Кену гандикап в четыре минуты и наш британец не стал его терять, а наоборот принялся наращивать своё преимущество.

Второй экипаж Wilson American шёл пятым, что тоже было очень неплохо. Две машины в пятерке лидеров были только у нас. Правда, когда до финиша оставался всего час наш второй болид выбыл из-за полетевшего бензонасоса и у нас осталась всего одна машина. Но к тому моменту задача у Левега, именно французу выпало заканчивать гонку, была очень простая. Наше преимущество слишком велико.

Отрыв от идущего вторым Гендебьена составлял сумасшедшие 10 минут, а экипажи Мосса и Парнелл, которые долгое время шли рядом с первой машиной Феррари выбыли из-за аварии — не поделив поворот, они взаимоуничтожились.

В общем, всё было за нас. Wilson American как команда и Альфа Ромео в качестве автопроизводителя готовились к своему первому триумфу в Ле-Мане. То, что это будет так уже никто и не сомневался. Конечно, оставался еще шанс на технические неполадки, мы всё-таки потеряли одну машину, но это же автогонки.

До конца гонки оставался буквально один круг, администраторы команды уже готовили шампанское и победные сигары, а Кен Майлз, уступивший руль Левегу два часа назад буквально прыгал от нетерпения, ожидая своего напарника. И тем сокрушительнее для всех нас стало сообщение по рации от маршалов гонки, которое принял Шелби.

— Левег попал в аварию!

Да что такое с этим французом! Ему как будто на роду написано попадать в неприятности!

— Пьер остался на ходу, но он еле тащиться, — типа успокоил меня Шелби. — Надеюсь, что отрыва от Феррари хватит.

Но нет, надежды не оправдались. Буквально перед самым финишем бельгиец Оливье Гендебьен на Феррари 625 таки обогнал Пьера, который в итоге стал вторым.

Донельзя расстроенный Левег выпрыгнул из машины.

— Где этот сраный бош⁈ — взревел он. — Я ему сейчас руки оторву и в задницу вставлю!

Один из круговых, немец Хельмут Поленски на Порше 550 нарушил как официальные правила гонки, так и все неписанные законы. Он вместо того чтобы пропустить того, кто обгоняет его больше чем на два круга зачем-то решил побороться с Левегом. И не просто побороться, он сначала его не пропустил по внутреннему радиусу на одном из поворотов, затем перекрыл траекторию на выходе, а в конце концов ударил передним бампером в правое заднее колесо нашей машины.

Поленски сразу вылетел с трассы, Пьера закрутило и в него на полном ходу влетел еще один круговой, британец Волшоу на Ягуаре XK140, для которого гонка на этом закончилась. Именно из-за столкновения с Ягуаром у двигателя нашего болида вышли из строя четыре цилиндра из шести. Само-собой оставшихся двух не хватило, чтобы поддерживать сколько-нибудь приличную скорость. Плюсом шли еще и пробитые задние шины. В общем благодаря Порше победа досталась Феррари.

Для Волшоу, который стал невольным заложником ситуации эта авария стала тоже тяжелым ударом. Он был частником, то есть представлял не заводскую команду, а себя, точно так же как и мы с Шелби в прошлом году. И из всех частников именно экипаж Волшоу и второго пилота Болтона был на наиболее высоком месте. Для сравнения чертов Поленски отставала от Левега на двадцать кругов, а от Волшоу на десять.

Когда всех участников инцидента вызвали в судейскую комнату, то англичанин буквально набросился на немца и его чудом успели оттащить. Если бы маршалы были не столь расторопны, то Волшоу точно бы убил своего обидчика.

Мы с Кэрролом в это время удерживали Пьера, который брызгая слюной на Поленски, пытался тому вломить. Да я, блин, и сам был готов сделать тоже самое, но приходилось сдерживать эмоции. А они кипели, отчего я даже не стал дожидаться конца разбирательства, тем более, результаты гонки всё равно оставят в