Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2 - Гэв Торп

— А… Следовательно, оскорбления Ефимовича обращены лично против вас?

— Он не стремится унизить лично меня. Все аристократы вызывают у него ненависть.

— Глупец! Он не понимает, как устроен мир.

— Он глупец, но глупец опасный.

— Ну что вы. У вас есть дворцовая гвардия, войска, стража.

— Вы правы, Диен Ч'инг. У Императора нет причин бояться Ефимовича.

Катаец улыбнулся и поклонился. Хассельштейн был прав лишь наполовину. Сам по себе Ефимович не представлял угрозы. Однако в союзе с Диен Ч'ингом и с благословенной помощью Владыки Циен-Цина Ефимович мог добиться большего, чем просто баламутить народ гневными речами.

Империя зиждется на нестабильном основании. Хорошо продуманный план начал приводиться в исполнение. Диен Ч'ингу оставалось лишь использовать обстоятельства в своих целях. Этим утром он гадал на стеблях тысячелистника и видел, что в ближайшем будущем появится полезная фигура — создание, которое может посеять панику в городе, отчего, вероятно, зашатается не один трон.

— Скажите мне, благородный господин, — обратился катаец к Хассельштейну, — что вы знаете о существе, которое называют Тварью?

На лицо жреца набежало облачко. Довольно долго ликтор молчал, а затем поведал Диен Ч'ингу всю историю с начала до конца.

Часть 2 Туман

1

Он имел право воспользоваться одним из роскошных экипажей, которые дворец предоставлял в распоряжение выборщиков или особо важных послов. Спустившись в конюшню, чтобы выбрать лошадей, барон заметил лакеев с гербом фон Либевицев на ливреях, запрягающих пару могучих коней в карету. При виде инкрустированной золотом махины вельможа невольно замедлил шаг. Карета напоминала гигантское разукрашенное яйцо. По бокам висели светильники, отделанные драгоценными камнями, а на расписных дверцах были изображены сцены из легенды о Зигмаре. От всего этого блеска и позолоты вокруг было светло как днем.

Очевидно, этим вечером графиня Эммануэль снова спешила на бал. Дома, в Нулне, светская львица устраивала самые пышные приемы в Империи, а во время своих визитов в Альтдорф она словно пыталась сравнять счет, становясь самым дорогим гостем столицы. Шептались, что графиня приезжала на вечеринки в сопровождении Леоса, однако он всегда возвращался один, оставив сестру в объятиях очередного любовника.

«Интересно, какому благородному дому посчастливится расстелить красную дорожку и принять у себя любвеобильную красавицу?» — подумал Йоганн. Этим вечером давали бал во дворце фон Тассенинка. Барон получил приглашение несколько дней назад, но, даже не будь у него других забот, он уклонился бы от участия в этом сборище. Выскочка, избранный выборщиком вместо бесславно умершего Освальда фон Кёнигсвальда, пытался произвести впечатление на горожан своим шиком и расточительностью. Но великий князь Халс и его угрюмый наследник Хергард были просто шутами, старательно лизавшими зад Императору, и барон всегда считал, что коллегия совершила ошибку, назначив на высокую должность фон Тассенинка. Несколькими годами ранее разразился громкий скандал, в который был вовлечен безумный племянник князя. Впрочем, именно воспоминание об этом происшествии навело Йоганна на удачную мысль.

Барон фон Мекленберг мог взять пышную карету, не уступающую экипажу графини, однако удовольствовался простой черной коляской. Вместо пяти лакеев с факелами он позвал только Луи, который обычно служил у него кучером. Несколько крон не будут лишними для парня, чья жена ожидает тринадцатого или четырнадцатого ребенка. И все сыновья. Луи шутил, что скоро обзаведется своей футбольной командой, включая запасных игроков. Кучер был надежным человеком и умел держать рот на замке. Его верность принадлежала тому, кто заплатит первым, а не тому, кто заплатит больше.

Возница запряг хорошую, сильную, хотя и некрасивую лошадь. Не привлекая внимания, коляска выехала за ворота дворца, прогромыхала мимо храма Зигмара, затем повернула к реке и покатила по одному из торговых мостов. Наконец барон оказался на улице Ста Трактиров. Что ни говори, ее местоположение было выгодным: слева располагался университетский городок, а справа — порт. Несмотря на страх перед Тварью, сюда наведывались студенты и рабочие, поэтому пиво и вино, как обычно, текли рекой. Конечно, проститутки и служанки ходили по улице группами по пять-шесть человек, и каждая наверняка прятала под юбкой кинжал или подвешивала к поясу дубинку. Не исключено, что это даже способствовало росту их доходов. Прошлым вечером Маргарет Руттманн была среди них, однако сейчас ее останки лежали в храме Морра, там, где до нее не могли добраться даже некроманты, водившие дружбу со стражниками.

Барон размышлял, вернулся ли Вольф в свое жилище при университете. Йоганн справлялся о нем пару дней назад, но управляющий колледжа сказал, что студент не появлялся на занятиях вот уже несколько недель. Интересно, как нынче живут студенты? Двери Альтдорфского университета всегда были открыты для барона — все фон Мекленберги получали там образование, — но набег Сикатриса круто изменил его жизнь. То, что Вольфу представился второй шанс, можно было объяснить только чудесным вмешательством Зигмара. Сам Йоганн осваивал науку выживания, пока его ровесники изучали мертвые языки и штудировали стратегию и тактику сражений по картам.

Когда барон проезжал по улице Ста Трактиров в последний раз, гулящие девицы со всех сторон окружали карету, едва та замедляла ход. Они наперебой предлагали свои услуги за невероятно низкую плату и хвастали своими талантами. Однако теперь они дичились, заговаривая только с завсегдатаями, чьи лица были им знакомы. «Возможно, черная коляска выглядела мрачновато», — предположил Йоганн. На улице говорили, что Тварь — это аристократ, живущий за рекой. Хотя блестящие золотые монеты по-прежнему были в цене, зеленый бархат на время вышел из моды. Конечно, Дикон сжег улику, но история успела распространиться.

Среди простого люда ходили самые фантастические слухи. Болтали, что Тварь — это сумасшедший брат-близнец принца Люйтпольда, которого с рождения держали взаперти, а по ночам выпускали на улицу, чтобы он не нападал на богатых и важных гостей во дворце. Днем одна старуха из толпы рассказывала, что видела призрачного принца. У него были длинные, до пояса, волосы, а вместо ногтей — крючковатые когти. Несомненно, он питался только сырым мясом, а по ночам выл на луну.

Между тем вознице пришлось остановить коляску из-за потасовки на дороге. Перед «Печальным рыцарем» мужчины поносили друг друга и угрожающе размахивали руками. Йоганн обратил внимание, что по мостовой стелется легкая дымка. Над Альтдорфом поднимался туман.