Наследники предтеч. Выживание - Софья Непейвода
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему-то мне пришлось по душе принятое решение и, убедившись, что крыша снова не протекает, а стена приняла хм… более вертикальное положение, я закопалась во влажный красный мох. Надо отметить, что спать в нем оказалось не так тепло и уютно, как в гнезде на дереве, но бессонная ночь сделала свое дело, и я быстро задремала под убаюкивающие звуки дождя.
Проснувшись, я обнаружила, что мое плавсредство привязано к плоту ученых, со стороны почти сплошной стены.
— Течением прибило, вот мы и решили прицепить, на всякий пожарный, — негромко пояснил ожидавший моего пробуждения Росс. Он сидел на подушке из мха, по-турецки скрестив ноги и обстругивал стебель бамбука. Остальные, похоже, находились внутри помещения или с других боков. Опять зеленокожий. Я прислушалась к ощущениям. Симпатии к нему не прибавилось, но и агрессии я не чувствовала. Скорее страх под давлением ядовито-желтых глаз. — Сейчас ты в состоянии нормально общаться?
— Думаю да, — кивнула я, доставая из корзины фрукт и приступая к ужину.
— У меня вопрос, — сказал Росс. — Ты говорила, что убивала дважды и один раз почти. Это случилось в таких же припадках, как со мной? — ну не мог об этом не вспоминать!
— Когда почти, да, это случилось, примерно как с тобой, хотя и по другой причине, а те два убийства, тоже связаны, хотя и не непосредственно, — неопределенно пробурчала я.
— С чем ты сама связываешь эти припадки? Болезнь? Дурные привычки? — мне показалось, или его голос действительно звучит насмешливо? Я покосилась на зеленокожего из-под спутанных колтунов.
— А ты не боишься, что это случится снова? — попыталась я перевести тему.
— Здесь безопасно. Стоит нам чуть поднять голос или зашуметь, как все прибегут посмотреть, — снисходительно пояснил Росс. — А тихо меня утопить у тебя не получится.
Значит, я его топила. Он тогда правильно поступил. Я почесала воспалившуюся в месте укуса руку. Заразу какую-то занесла, что ли?
— Они знают?
— Нет. И не узнают, если ты честно ответишь на мои вопросы, — я удивленно посмотрела на зеленокожего. — Так ты можешь предположить причину приступа?
— По-моему, это был территориальный инстинкт, — честно ответила я, чувствуя перед Россом свою вину. — По крайней мере, в самом начале мне в голову полезли всякие нехорошие мысли на эту тему, — зеленокожий кивнул и глубоко задумался. — Главное, я не могу обещать, что не всплывет что-либо еще и это не приведет к гораздо худшим последствиям.
— Хорошо, что ты сама это понимаешь. А как сейчас?
— Вроде ничего, — неуверенно сказала я.
— Вот и проверим, — решительно отложил стебель Росс. — Иди ко мне.
Поколебавшись, я перелезла на плот ученых.
— Итак?
— Без разницы, — подумав, решила я.
— А теперь? — зеленокожий бодро перепрыгнул на мое плавсредство. В глубине сознания зашевелилось недовольство: мог бы хоть разрешения спросить.
— Теперь хуже.
— И последнее испытание, — призывно махнул рукой Росс. Стоит ли? Хотя, если он так хочет…
— Еще хуже, — буркнула я. Раздражение действительно усилилось, но пока никакого желания нападать на непрошенного гостя я не почувствовала.
— Прекрасно, — кивнул зеленокожий, покидая мой дом, после чего я облегченно вздохнула. — В идеале еще бы проверить, сколько времени ты можешь выдержать мое присутствие, но такой эксперимент ставить почему-то нет никакого желания.
— Росс, ты извини меня за то, что произошло, — зеленокожий великодушно пожал плечами и, подобрав стебель, повернулся, чтобы уйти. — Подожди.
— Ну, что еще?
— Почему ты не рассказал остальным?
— Ты говорила, что любишь горькую правду? — усмехнулся Росс. — Я не уверен, что, узнав о происшествии, тебя не выгонят. А ты не человек. Мне интересно изучить тебя и твое поведение. Понять, кто ты на самом деле. Где еще я найду такой уникальный экземпляр?
Зеленокожий ушел, а я села ужинать. На правду не стоит обижаться, даже если это горькая правда. Но следовать этому правилу получается отнюдь не всегда. Я сидела и смотрела на полет редких капель утихающего дождя. Потом, когда дождь припустил с новой силой, перебралась к ученым. Чем я хуже, в конце концов? Они будут изучать меня, а я — их. Все честно.
С другой стороны большого плота внезапно оживились, заметив что-то в воде, и в шесть рук втащили это что-то на борт. Находка оказалась ничем иным, как разумным существом мужского пола, скорее всего, упавшим с соседнего, удаленного всего на дюжину метров плота. От укусов пираний по коже мужчины тонкими струйками бежала кровь, живот раздулся до огромного размера, но больше всего меня поразило лицо: осунувшееся с землисто-зеленого цвета кожей, и желтыми белками закатанных глаз. Лицо уже не живого человека.
— Обратно в воду его, — настаивал Свинтус. — Не видите, он и так умирает, заразит еще, — он попытался вернуть жертву реке, но зеленокожий грубо оттолкнул лидера и наклонился над бессознательным телом, внимательно исследуя и ощупывая живот.
— Ты что, не понимаешь, — прошипел Росс, сверкая желтыми глазами. — Это же такая возможность! По признакам похоже на сильно запущенную обтурационную непроходимость, я уже оперировал то же самое у другого человека еще в лесу. Тот, правда, не выжил, хотя кровеостанавливающие и антисептики тогда еще были, а сейчас их нет, но сама возможность… Мы ведь собирались двигать науку, нет? Я сказал, что буду его оперировать, значит так и сделаю. Все равно он полумертвый, а такой опыт бесценен!
— Негуманно ставить опыты на людях, — одобрительным тоном, совершенно не вязавшимся со смыслом фразы, заметил Илья, с интересом прислушивающийся к разговору. — Хоть у пациента спроси разрешения, что ли.
— Да какое разрешение, нет никакой необходимости спрашивать, — зеленокожий глядел на больного, как раньше на мой живот.
— Все, хватит маяться дурью, выбросите эту гадость, я здесь лидер, в конце концов, или нет? — возмутился Свинтус. Но, похоже, что большинство ученых негласно поддерживали Росса. Он у них что, серый кардинал? Или просто Свинтус сдает свои позиции? Под руководством зеленокожего мужчину перенесли на быстро освобожденный математиком столик, и Росс лично накрепко привязал лозой его руки и ноги, почти лишив возможности сопротивляться.
— Вы что спятили? — испугалась очнувшаяся жертва. — Отпустите меня немедленно, — мужчина задергался, пытаясь освободиться, а потом начал звать на помощь. Зеленокожий ласково, как любящая мать, погладил мужчину по голове и успокаивающе произнес:
— Не бойся, я врач, все будет хорошо, — и, воспользовавшись его секундным замешательством, поспешно вставил в рот жертвы самодельный кляп из красного мха. — Наркоза у нас, кстати, тоже нет, а без него этот несдержанный всю округу криками переполошит, — пояснил он нам, удалившись к своей лежанке и доставая скальпель и изогнутую хирургическую иглу. — Кипятите воду, и побольше, Пантера — прокали мои орудия труда, Надя — готовь больного к операции, — Росс замолчал и задумался, тщательно моя руки в реке, а потом просушивая их над костром. — Черт, ни тампонов, ни зажимов, как вообще в таких условиях можно оперировать? — Свинтус радостно вскинулся, но его предложение просто избавиться от умирающего никто не поддержал, поэтому он разочарованно вернулся к остальным наблюдателям. — Нитки хоть какой ни у кого нет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});