Настойчивый мужчина - Джоан Хол

— Хэнк, пожалуйста, постарайся посмотреть на это моими глазами, — повысив голос, заявила она. — Ты знаешь обстоятельства.

— Я знаю лишь то, что вся эта ситуация — безумие! — не уступал он. Мне тридцать шесть, тебе тридцать девять, а мы вынуждены врать и притворяться, как подростки, прятаться, и все потому, что девятнадцатилетней девице показалось, что она влюблена!

— Эта девятнадцатилетняя девица моя дочь, Хэнк. В голосе Лоры послышалось предупреждение. Материнский инстинкт был в ней сильнее всего.

Хэнк долго и разочарованно смотрел на нее, затем повернулся и пошел в холл.

— Хорошо, я еще немного поиграю в эту глупую игру. — Он задержался в арке и взглянул на нее. — Окажешь мне услугу?

— Если смогу, — сразу же согласилась Лора, успокоенная тем, что разногласия закончились. — Какую?

Он обвел мрачным взглядом пустую комнату.

— Не могла бы ты ускорить отделку дома? — Если мы должны прятаться, пусть по крайней мере здесь будет относительный уют.

— Я посмотрю, что можно здесь сделать, — пообещала она.

К концу недели дом приобрел жилой вид, и выглядел он как дом Хэнка. И хотя Лоре пришлось договариваться о приобретении отдельных предметов мебели, вместо того чтобы заказать те, которые она первоначально наметила, измененный вариант интерьера полностью соответствовал образу Хэнка.

К сожалению, налаживание отношений с хозяином дома давалось Лоре труднее.

Лора была влюблена, и ее любовь с каждым днем становилась все сильнее. Но, вместо того чтобы чувствовать себя счастливой, она была переполнена вопросами и сомнениями.

Разумно ли такое сильное увлечение под сорок лет? Этот и множество других подобных вопросов одолевали ее и днем и ночью. Что будет с ее карьерой и семьей, если она изменит образ жизни? А что она будет делать, когда страсть начнет остывать?

В основном ее сомнения касались Хэнка: что он чувствует, как на самом деле относится к ней? Он говорил, что считает ее необыкновенной, но никогда и словом не обмолвился об их будущем. Уже сейчас он держится натянуто. Может, такая манера поведения предвещает потерю интереса к ней?

Вопросы и сомнения роились у нее в голове, о чем бы она ни думала. И потому, оставаясь наедине с Хэнком, Лора делалась все более замкнутой и сдержанной.

Каждый раз, когда она решала поговорить с Меган, у нее язык прилипал к нёбу. И потому она откладывала разговор, убеждая себя, что время неподходящее.

Одна неделя плавно перешла в другую, потом еще в одну; и все это время Лора и Хэнк встречались в новом доме через день-два. Дом был теплым и уютным. Их любовь была страстной и доставляла удовольствие. Но с каждой новой встречей взаимоотношения становились более натянутыми. Они начали ссориться, и всегда из-за мелочей: еды, одежды, а в одну грозовую ночь — даже из-за погоды.

К концу первой недели мая Лора чувствовала себя так, словно безуспешно пытается выбраться из зыбучих песков. И неимоверно устала от этого ощущения.

А Хэнка раздирали противоречия. Одна его часть — большая — настаивала, чтобы он признался Лоре в любви и тем самым ликвидировал скованность в их отношениях, другая крошечная советовала сдерживать свои чувства.

Присутствие Люка постоянно напоминало ему о подлости женщин и здорово отравляло жизнь. И хотя они больше не говорили о женщинах, оба ходили подавленные и злые, все еще под впечатлением бракоразводного процесса.

Думая о судьбе брата, Хэнк приходил в ярость, которая искала выхода и готова была вырваться наружу по малейшему поводу.

А Лора все еще не могла найти подходящее время, чтобы поговорить с Меган. Ее нежелание разрешить этот вопрос подпитывало ярость Хэнка, разрушало их взаимоотношения. Хэнк все понимал и потому становился еще более злым и подозрительным.

Такая ситуация не могла длиться бесконечно, кому-то надо было уступить. Лора, не осознавая этого, играла с огнем, и после нескольких недель непрерывного напряжения взрыв стал неминуем.

Как-то во второй половине дня Лора приехала в дом Хэнка. Погода стояла необычайно жаркая, и поэтому на ней была летняя блузка без рукавов, легкая прямая юбка и открытые босоножки, которые притягивали взоры к ее стройным ногам и изящным ступням. Волосы ее развевались по плечам и, когда она двигалась, переливались в ярком солнечном свете. Большие золотые серьги в виде колец блестели на фоне темных волос, придавая ее внешнему виду интересное сочетание экзотического и обыденного.

Лора оделась так, чтобы доставить удовольствие Хэнку. Она специально приехала в их дом пораньше — хотела приготовить ему обед. Устав от постоянного напряжения и готовой еды, она надеялась, что приятный обед и откровенный разговор станут первым шагом к преодолению трудностей между ними.

Постояв в холле и гостиной, чтобы полюбоваться результатом своей работы, Лора направилась в кухню. Однако, дойдя до столовой, она вскрикнула и задохнулась от картины разрушений, которая предстала перед нею.

Внутренние раздвижные стеклянные двери были разбиты, на дорогом ковре разбросаны осколки стекол и темная земля, а среди черепков — сломанный большой комнатный папоротник, который стоял часовым в дверях. Рядом валялись два булыжника, которыми, очевидно, и разбили стекла.

Чувствуя себя оскорбленной, Лора пристально смотрела на разрушения, и ей не верилось. Кто? Зачем? Прижав руку ко рту, она медленно качала головой. Потом резко развернулась и выскочила из дома. Надо найти Хэнка!

Лора знала, что бригада кроет черепицей крышу здания к северу от их дома. Она увидела Хэнка, как только подошла к участку. Вряд ли она смогла бы не заметить его: обнаженный до пояса, он укладывал на крыше черепицу вместе с другим мужчиной. Не обращая внимания на окрики и свист, которыми ее встретили строители, Лора подошла на расстояние, откуда можно было крикнуть. Но тут Хэнк, услышав гвалт, обернулся. Его глаза округлились при виде ее, а в голосе послышался гнев.

— Прекратите паясничать! — приказал он рабочим, стоя во весь рост на краю крыши и заставляя ее волноваться. — В чем дело, Лора? — Голос был мягче, но гнев все еще чувствовался.

— Хэнк! — взволнованно крикнула Лора. — Кто-то залез в дом!

— Подожди, я сейчас спущусь.

Большими шагами Хэнк прошел по краю крыши к приставной лестнице и спустился по ней с ловкостью опытного скалолаза. Лора едва успела восстановить дыхание, когда он подошел к ней, схватил за руку и повел к покрытому пылью фургону.

— Что случилось? — спросил он, заводя двигатель. И не успела она произнести хоть слово, фургон сорвался с места, оставив строительную площадку позади.

— Кто-то бросил два больших булыжника через внутренние двери в столовую, — объяснила Лора, изо всех сил вцепившись в сиденье. — Витражи разбиты. — Лора сделала паузу, потому что он резко затормозил возле дома. — Разбит цветочный горшок, папоротник сломан, и все это на ковре.