Невеста Горного Князя - Мария Кейль

Смешно, но уверился в своем предложении я именно после ее ответа-отказа. Спокойного, взвешенного и рассудительного, вернувшего меня из мечтаний в каменную пещеру, заставившего еще больше хотеть девушку.

Слишком легко задремал от ее мерного дыхания, от ее тепла в моих руках. Так легко, что не заметил, как тепло превратилось в жар.

Я сидел около девушки три дня, но лучше ей не становилось.

Прикладывал лед, давал ей настои, которые собирала хмурая Тейтана. Мята и малина, мед, молоко и масло — никакое питье не помогало.

— Иона, пожалуйста, не спи… — шептал я временами, но девушка продолжала бредить. Иногда она что-то бормотала про идеальную свадьбу, иногда шептала про какие-то экзамены и лавку с бусами. Но в реальность не хотела возвращаться.

На третий день дверь без предупреждения открылась и резкий старческий голос произнес:

— Пшел вон, Алеш, дурачина ты эдакий. Угробишь девоньку, как пить дать, угробишь. Я-то думаю, чего умница-мастерица ко мне больше не заходит, а это ты ее ушатал, негодник. И не пялься на меня так зло, недоучек.

Мы смотрели друг другу прямо в глаза. Он не хотел объяснять, я не хотел уступать.

— Не позорь мою фамилию, — Матей нахмурился, — ты разве сам не понимаешь в чем дело? Я уверен, будь она в сознании, сообразила бы во сто крат быстрее тебя! Ты на камень посмотри!

Турмалин действительно выглядел чуть светлее чем обычно. Не сильно, но все же…

— Понял, да? Ты ни с какими дорогими Амалиями столько времени рядом не проводил. Ритуалы, пара-тройка приемов — и все. И то их хватало на год. А девочка с тобой который день без перерыва. Спорю, ты даже не подумал об этом со своей заботой, что ей надо восстановить силы…

Матею не надо было продолжать. Я скинул одеяло, взял Иону на руки и понес в купальни, по дороге окликнув Симону. Мы сутки были вместе с Ионой, пока она стригла меня, пока мы ездили в горы и обратно, а потом три дня я сидел рядом. Ей было плохо от меняв первую очередь, а не от простуды.

Я бережно опустил Иону в воду розовой купальни, и приказал Симоне следить за княжной, чтобы та набиралась сил, а сам отправился в свою, черную. Я стоял в воде и чувствовал, как силы плещется в воде, моя сила, бесконтрольно живущая руках. Как только эта черная вода не стала давно гранитным саваном мне? Нет, она становилась плотнее, но все еще оставалась водой.

Моя сила уходила, но сожаление — нет. Влюбленность опять делает меня полным идиотом, который хочет быть рядом не думаю ни о чем.

Нет. В памяти всплыл рациональный ответ Ионы. Эта девушка — сильная и смелая, и я не стану ей больше вредить.

От выплеска силы края купальни впервый раз застыли чёрными ониксовыми волнами. Вот так, а теперь надо идти в свою спальню, и не подходить пока к девушке, сидевшей на краю бассейна отделанного турмалином.

15. Жар, лед и время (3)

Иона

Солнечный свет чертил яркие квадраты на полу. Первая мысль была о том, что я на все это смотрю и глаза не болят. И голова не гудит. В теле слабость, но ни жара, ни головокружения нет.

— Ой, вы проснулись! — Симона встрепенулась. Девочка дремала, свернувшись калачиком, на краю моей огромной кровати. Горничная тут же выскочила из комнаты, и вернулась вместе с князем.

Алеш стоял поодаль и внимательно разглядывал меня.

— Как ты себя чувствуешь, Иона? Что последнее помнишь?

— Ты нес меня на руках в купальню. Кажется… Но мне снилось слишком много всего, так что я не уверена. А что было?

Князь махнул рукой, и Симона вышла. Алеш сел на самый край кровати, не пытаясь быть ближе. Да что такое было, пока я болела?

Я дотянулась до его руки, он хотел было ее отдернуть, но так и замер на половине движения.

— Не хочу никого терять, — произнес он после долгой паузы. В голосе его не было радости ни от того, что мне лучше, ни от того, что мы вместе. Звучали только горечь и боль.

— Ты и не должен. Объясни, Алеш. Я могу быть сильной, поверь. Не надо меня жалеть.

Мужчина рядом тяжело вздохнул. Тем временем я наблюдала, как солнечный свет раскидывает теплые блики на коротких волосах князя. Хотелось растрепать ему волосы, уложить головой мне на колени, сидеть так и слушать истории друг друга. Но сейчас не тот момент.

— Иона… Душа Гор. Мы не смогли разорвать наш соз, помнишь? И оказались в пещере, потом возвращались верхом. Тебе стало плохо не потому что ты простудилась. Тебе стало плохо от того, что я был рядом слишком долго. Понимаешь? Моя сила — это превращать все в камень, а ты связана со мной через турмалин…

— Так вот почему Матей требовал… вот почему “купальня, отделанная турмалином — только для княжны”.

В голове у меня не укладывалось.

— Но подожди, дедуля говорил, что твои невесты живут год…

— Год — это когда я рядом только на ритуале и нескольких официальных приемах. А не четыре дня без перерыва.

то есть мне не снилось, что он от меня не отходил? Получается, это правда.

— И что мы будем делать теперь?

Мой голос звучал жалко. Я не хотела, чтобы он отвечал, потому что знала ответ. Очевидно, я бы решила бы тоже самое, если бы от моей силы страдал любимый человек:

— Мы будем врозь, Иона. Некоторое время. Тебе нужно оправиться, мне нужно понять, как … Что делать с этой магией. Отпустить тебя я еще готов, а вот терять — не хочу.

— Ты больше не придешь ко мне?

Он все же подвинулся ближе и лег рядом, на одеяло. Провел рукой по моим волосам.

— Да, я постараюсь держаться от тебя подальше. На время. Понимаешь? Ты оправишься. Чшшш, не грусти. Через десять дней я должен был быть в столице с А… с моей княжной. Будет Зимний бал, приедут дворяне, послы соседних держав. Тебе понравится столица, правда.

Я молчала. Все его слова были чертовски логичны, но более приятными это их не делало. Но мне хотелось не правильного и верного, мне хотелось поделиться огнем, который горел в сердце.

— Есть что-то… что я могу сделать, как помочь?

Алеш покосился к книгам, взятым мной из библиотеки. Они так