Конкистадоры - Дмитрий Светлов

— Нам его отметить?

— Необходимо собрать образцы. Для сбора используйте глиняные кувшины.

— Это опасно?

— Нельзя применять открытый огонь, и запах неприятный. Действительно сильно пахнет серой.

— Что можно сделать из земляного масла?

— Парафин и специальную пропитку для дерева.

— Парафин? Что такое парафин?

— То же, что и воск, только прочнее.

Советники, удовлетворившись ответом, вернулись к своей работе, стараясь как можно подробнее записать рассказы вождей. Придет время экспедиций, а для начала полученную информацию надо систематизировать. Обработка данных показала потрясающую картину настоящего изобилия природных ресурсов. Сосредоточение полезных ископаемых на площади в несколько областей средней России позволяет построить мощную индустриальную державу. Если добавить нефть, то военная мощь создаваемой армии поднимется на недосягаемый уровень. Примитивная катапульта да глиняный горшок с керосином и фосфором. Состав «греческого огня» утратили только любители «тайн и секретов» былых времен. Персы, арабы, индийцы и китайцы достаточно редко применяли эту «адскую смесь», нет смысла. Зачем сжигать город? Уничтожение города лишает смысла саму войну. Это для степных кочевников города, сады и поля являлись чуждой, противоестественной культурой. Первые огнеметы найдены на шумерских кораблях, вместе с тем останки древних корабликов найдены на Мальдивах с грузом мраморных блоков. Нехило плавали древние мореходы, если вспомнить, где Междуречье, а где Мальдивы. Можно добавить отсутствие мрамора на коралловых атоллах.

Проныра Чико с нескрываемым облегчением проводил незваных гостей за ворота своей виллы. Ох не нравились ему эти господа! Явно что–то высматривали. Здесь не Испания, король со своими констеблями очень далеко, а местная власть ему не указ. Пятнадцать лет назад их шайка нарвалась на королевский патруль. Солдаты безжалостно порубили всех, кто пытался оказать сопротивление. Чико благоразумно упал и пытался прикинуться мертвым. Его не убили, но вместо тюрьмы бросили в трюм корабля и повезли на край света. За месяц пути бывшие арестанты перезнакомились и узнали свою судьбу. Их везли воевать с индейцами. Здесь ему повезло, их высадили в городе Колон, но вместо военного похода генерал Педрарьяс устроил свару с конкистадорами де Бальбоа. Чико сговорился со Шныгом и Храпом, втроем прихватили оружие и подались в бега.

Перед ними открывались радужные перспективы: где–то рядом Коста–Рика, полная золота страна Эльдорадо. Кто знает, как сложилась бы его судьба, не столкнись они с непреодолимым препятствием. В первый же день дорогу преградила маленькая речушка. Беглецы уже вошли в воду, как вдруг заметили заинтересованные взгляды десятков крокодилов. Дремавшие на берегу рептилии готовились к сытному обеду. Пришлось поворачивать в обратную сторону, о чем впоследствии никто из троицы не пожалел. Но это произошло позже, первую неделю беглецы проклинали короля и его Америку. Их окружали покрытые непролазным кустарником холмы или заросшие непроходимым гилеем[7] долины. И никакой еды, вообще ничего съедобного ни на земле, ни на деревьях.

Озверевшие от голода бандиты уже были готовы поубивать друг друга, но, к счастью, набрели на ручей. Утолив голод лягушатиной, они по руслу вышли к реке и через неделю увидели поселение старателей. Такие же, как они, беглые уголовники и солдаты от рассвета до заката промывали породу в надежде найти большой самородок. Казалось, удача улыбнулась беглецам, но через три месяца Проныра Чико понял бессмысленность своего труда. Намытое за месяц золото позволит безбедно прожить в Испании всю жизнь, а здесь практически все уходило на еду, одежду и инструмент. Старатели жили в палатках, спали на земле, подстелив циновки и шерстяное одеяло. По сути, прииск принадлежал Кривому Япо, бывшему каторжнику с ртутных рудников Кастилии. Именно он с пятеркой своих подручных привозил еду и снабжение. Безухий Му ежедневно готовил золотоискателям кашу и торговал в лавке.

Вкалывать на добровольной каторге? Нет, это не для него! Спрятав в поясе золото, Чико отправился в город. Здесь он ясно осознал тщетность любых попыток как–то организовать собственный бизнес. Никто в городе не смел купить хоть крупинку драгоценного металла, всю торговлю золотом контролировала организованная банда. И все же выход из сложившегося положения нашелся. Вернувшись на прииск, он усердно проработал еще четыре недели, пока Кривой Япо со своими людьми не начал собираться в город. В то утро Чико встал раньше всех и сразу пошел за своей порцией каши. Попросив у Безухого Му новую лопату, шустро высыпал в котел заранее приготовленный мышьяк. К вечеру он остался один с тремя килограммами золота. Ну а затем нанял десяток солдат да купил три десятка рабов. Последовавшая война с городской бандой окончилась сменой главаря, а Чико построил себе виллу не хуже, чем у синьора Переса в родном Арагоне.

Проводив губернатора за пределы города, дон Джулино ди Аррабаль взялся за наведение порядка в Картахене. Первым делом дотошно и основательно перелопатил все жалобы горожан, что лежали в канцелярии мэра. Затем побеседовал с генералом доном Филиппом Рамиро и офицерами гарнизона. Самым трудным делом оказался разговор с торговцами, которые откровенно боялись истинных правителей Новой Гранады. В конечном счете перед ним во всей неприглядности предстала картина бандитского беспредела и рэкета. Вывезенные из Испании каторжане построили свое государство, где вместо закона были уголовные понятия. Реальным правителем северного побережья нынешней Колумбии являлся висельник по кличке Черный Навахо. Он жил в самом большом и красивом дворце, и все его называли дон Хусто. Дон ди Аррабаль не стал разводить юридическую волокиту или придумывать хитроумные ходы. Губернатор назначил его временным правителем, значит, он вправе восстановить справедливость. Принятое решение соответствовало понятию дворянской чести. В одно прекрасное утро «пахан» и пятеро его ближайших подручных оказались на виселице. На другой день в тени огромного дерева у входа на городской рынок повесили первый десяток уголовников. Приняв на себя обязанности временного заместителя губернатора Новой Гранады, дон Джулино ди Аррабаль не собирался давать бывшим каторжанам ни единого шанса, тем более возвращать их на родину.

Отряды Эрика и Роланда фон Хаген под общим командованием дона Франциска Алькантара в равной мере действовали агрессивно и бесцеремонно. Для немецких баронов понятие «Закон — это я!» получено с материнским молоком. Две сотни десантников, испытанных в грабежах и налетах на испанские города, прошли до реки Атрато настоящим карательным рейдом. Дон Франциск откровенно возмущался вопиющей несправедливостью. Он — дворянин, за душой — жалкие гроши, а вывезенные из Испании преступники беззастенчиво жируют. Как следствие, департаменты Кордова, Кальдас и Антокия лишились всех конкистадоров. Нахалы безбоязненно встречали отряд и высокомерно требовали убираться с их земель. Дальнейшие действия не отличались разнообразием. Десантники с шутками–прибаутками крепили на воротах петлю, а дон Франциск Алькантара инструктировал управляющего. В завершение на воротах писали: «Собственность короля». Выбив табуретку из–под ног бывшего хозяина, отряд отправлялся дальше.

За весь период перехода на Тихоокеанское побережье с организованным сопротивлением столкнулись только один раз. Это случилось в маленьком городке Монтерия на реке Сина. Никто не ожидал, что река судоходна и в пятидесяти километрах от устья может оказаться оживленный порт. Причем не просто порт, а центр вывоза изумрудов, добываемых в горах Сьерра–Невада де Санта–Мария. От разгрома отряд спасли сами уголовники. Будучи уверены в собственной силе и неуязвимости, бывшие каторжане открыто перегородили дорогу десятком пушек и потребовали от пришельцев убираться подальше. Дон Франциск Алькантара вскипел, собрался было построить десантников в штурмовые колонны.

— Погодите, дон Франциск, — воспротивился Роланд, — пойти на пушки мы всегда успеем.

— У вас, молодой человек, есть иное предложение? Может, отступить и оставить этих подонков в покое?

— Конечно, нет! Перед нами обычная шваль, бандиты. Они умеют пользоваться оружием, но не умеют воевать.

— Я о том же. Построим солдат и одним броском сомнем конкистадоров.

— Есть другое предложение. Оставим здесь три десятка, основные силы направим вдоль реки и войдем в город с другой стороны.

— Зачем? Мы попусту потеряем время, — недоуменно возразил дон Франциск Алькантара.

— Мы не прошли и трети пути до Тихого океана, солдат следует поберечь.

Братья фон Хаген не отличались человеколюбием, а методика сражений на полях Европы все больше и больше склонялась к плотному строю и тупому исполнению приказов. Однако тактика десанта и захвата испанских городов требовала не только исполнения приказов, но и личной инициативы каждого солдата.