Практика в преисподней - Ольга Райская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только я знала, что значит эта тишина. Нет, не тишина, затишье, которое разбавлял отчаянный стук моего сердца. Гефы почуяли охотника, и пощады не будет. Это там, на острове их было несколько, здесь же — не меньше тысячи. Но тогда я их боялась, а сейчас… Мне есть ради чего жить, и есть за что сражаться!
Глава 10
И все же вблизи вся величественность эллинов меркла. По факту, крылья главного гефа, которые издали казались прекрасными, были просто покрыты редким пушком, а сквозь него проглядывала розоватая кожа. Неприятное зрелище.
— Охххххоооотниииииик! — просвистел вожак стаи, не сводя с меня своих странных красноватых глаз.
— Дичь! — выплюнула я, даже не посмотрев в его сторону.
Я выискивала Веста и увидела его. Он лежал весь такой бледный, в разорванной одежде, с закрытыми глазами и залитым кровью лицом. Хотелось броситься к нему, склониться, проверить дыхание… Мне жизненно необходимо знать, что он жив! Но я понимала, зависшие над нами эллины не допустят этого. И стоит сделать хоть одно неосторожное движение, как вся стая тут же бросится на меня.
И тут Кремер пошевелился и застонал. Жи-и-ив! Сегодня пострадали многие маги, но жертв я не хотела. Еще больше не желала, чтобы души наших защитников достались монстрам.
— Что происходит? — крикнул Острожский.
— Они учуяли во мне кровь Фонтея. Уходите! — спокойно ответила я и чуть громче добавила: — Спасайтесь! Быстрее!
— А ты?
— Меня уже не спасти.
Грустно, конечно, но говорила чистую правду. Живой я им не дамся, душу мою они не получат, а вот жизнь постараюсь продать очень дорого. Так дорого, что, даже не имея своих чувств, запомнят Ксюшеньку надолго. Еще и детям своим с уродливыми крыльями про меня расскажут.
— Это мы еще посмотрим! — заявила Жавурина и встала рядом.
— Юлк… — я хотела что-то сказать… Правильное такое, подобающее моменту, но сейчас все слова казались глупыми и совсем ненужными, а в горле стоял ком.
— Знаешь, подруга, вот даже не начинай! Если из магов кто и уйдет, то от меня тебе до самой смерти не избавиться. Я твой пожизненный крест! Кстати, о кресте… — Жавурина склонилась и зашептала. — Если эллины прототипы ангелов, то теоретически, это не физические существа, а энергетические. Есть энергия — живут, а нет…
— Что ты хочешь сказать? — сосредоточенно посмотрела на Юлку.
— Я тебе с самого начала боя пытаюсь сказать. Смотри, у каждого на груди, как орден, фигурка прилеплена. Я у твоего деда похожую видела. Только там был туррон, а у этих — эллины. Они их под своими одеяниями прячут.
— Думаешь?.. — договорить мне не дали.
— Уверена, что это их батарейки.
— Ооооххххооооотнииииик ууууумрееееет, — снова пропел верховный крылатый.
— Не сегодня, — ответил за меня Острожский. — Маги! К бою! Сомкнуть ряды!
Да, за время отражения первого натиска гефов, численность защитников сильно сократилась. Где-то внутри, я понимала, что они живы, просто находятся в полной отключке, израсходовав все силы, весь магический резерв. Что Вест прав, и эллинам нет никакого резона убивать людей. А вот вымотать или энергетически истощить, чтобы не смогли оказать сопротивления, это другое дело.
Вожак издал противный писк, и хлопанье крыльев усилилось. Перед нами возник щит, удерживаемый Юлкой.
— Срывайте с них значки, которые под жилеткой на груди! — прокричала я, посмотрев на Острожского. Маг коротко кивнул и передал информацию по цепочке. — Мы должны пробиться к Весту.
— А то я не поняла, на какое лево тебя все время тянет! — закатила глаза Юлка. — Давай! Сосредоточься!
Первые эллины долетели до выставленных щитов, первые магические искры достали гефов, и те наполнили своим визгом все пространство вокруг. Скоро, кроме магии в ход пошли уже когти, зубы, ножи, кинжалы. И вот если иные при рукопашном бое наносили ощутимый урон, но все резаные раны, наносимые им людьми, на их телах затягивались почти мгновенно.
— Ксю, справа! — орала мне Юлка, и я направляла туда поток своей энергии, представляя ледяные глыбы. И тогда, с точностью до наоборот, застывали именно тела эллинов, отлетая от эластичного щита и разбиваясь о каменные и деревянные преграды полигона с противным звоном.
Нам никак не удавалось приблизиться к тому месту, где лежал, истекая кровью, Кремер, а над ним стоял белый геф. На верховного эллина словно не действовала магия. Искры от колец до него не долетали, а у меня никак не получалось его заморозить. Клеть же на нем не срабатывала, ибо тварь не нападала. Он, как главнокомандующий, координировал действия своего войска и этим наносил еще больший урон.
— Как же достать эту гниду? — шипела Жавурина.
Силы утекали, и я это чувствовала. Даже неутомимая Жавурина удерживала щиты, стоя на коленях. Один из упавших магов поднял, валяющийся неподалеку, боевой посох, в тщетной надежде направив его прямо в грудь белому эллину, и активировал. Конечно, оружие давно разрядилось, но все же выплюнуло небольшую струйку огня, которая вскользь задела ничего не подозревающего гефа. Что-то зашипело, а потом раздался истошный, перекрывающий все вопли, стоны и крики, звук.
— Альбинос огня боится! — заорала Юлка.
— Да, только что это нам дает? Посохов-то больше нет, — почти простонала я, из последних сил замораживая очередного эллина. Голова кружилась, руки болели от напряжения, горло пересохло и даже язык ворочался с трудом…
— Так сожги белую дрянь! Ты же все равно без заклинаний морозишь. Тебе, что лед, что огонь, без разницы…
А ведь Жавурина права. Права, туррон меня побери! И я посмотрела на вожака, а он, не знаю, что увидел в моих глазах, но его вопль стал еще пронзительнее, еще громче.
— Чуешь смерть? — процедила я, вытирая рукавом со лба пот. — Это вы перед людьми ничего не чувствуете, а подыхать не хотите! Все не хотят! И с душой, и без души!
— Ооооооооххххххоооооооотнииииииииик! — просвистел эллин.
— Не охотник, а смерть твоя! Сдохни! — и с каким-то азартом я представляла, как в гефа летит огненный шар, как
