Вурдалак - Слэйд Майкл

Ренд не могла унять беспокойство. Куда катится страна?

Если бы ей все-таки пришлось назвать дату начала подлинного упадка, она выбрала бы конец шестидесятых, эпоху правления братьев Крэй. Хилари, тогда рядовой констебль, сыграла очень незначительную роль в выдвижении Ярдом обвинения против близнецов. Но чутье подсказывало ей, что Крэи навсегда изменили облик преступного мира Британии. Ронни, главный в этой паре, очень интересовался Капоне и чикагскими гангстерами начала тридцатых годов. Полученный опыт Крэи использовали для создания собственного «дела» и пересадили американский стиль организации преступности на почву Ист-Энда. А это означало появление массы огнестрельного оружия.

Нынешняя полиция напоминала вооруженный лагерь.

Ты совсем заработалась, подумала Хилари Ренд.

Она повернулась от окна кабинета к шести сотрудникам, сидевшим на стульях, выстроенных перед ее столом.

— Господа, знакомьтесь: Бэйзил Плимптон. Поговорим о канализации.

Первыми работниками коммунального хозяйства были выгребалы, иначе — золотари. Появились они восемьсот лет назад и занимались тем, что чистили вонючие средневековые британские нужники, по два фунта за отхожее место (и это на пороге четырнадцатого столетия!). Работа была опасная: в 1326 году золотарь по имени Ричард, по прозвищу Парашник, свалился не в чью-нибудь, а в свою выгребную яму и «погиб страшною смертью, утопши в собственном дерме».

Около 1596 года сэр Джон Харингтон изобрел ватерклозет. Сэр Джон изготовил два образца: один для себя, другой для своей кузины, королевы Елизаветы I. Увы, изобретение не прижилось, и к началу 1810 года миллионный Лондон задыхался от смрада двухсот тысяч отхожих мест, переполняемых нечистотами, загрязнявшими подземные реки и в итоге опорожнявшимися в Темзу.

Даже пешая прогулка по улице в то время могла обернуться рискованным предприятием. Английский домашний санузел в ту пору был представлен ночным горшком. Его содержимое выплескивалось из окна с криком «гардалу-у!» (от французского gardezl'eau [27]), и горе тому англичанину, кто владел только родным наречием!

К середине прошлого века назрела настоятельная необходимость что-то предпринять. В сороковые годы девятнадцатого столетия в Англии свирепствовала холера. 1858-й прошел под знаком Великого Зловония: лондонский воздух в тот год сделался столь отвратителен, что окна палаты общин занавесили шторами, пропитанными хлорной известью. Стали поговаривать о переезде правительства в верховье реки, в Хэмптон-Корт.

Проблему решил сэр Джозеф Базальжетт, инженер, член муниципальной комиссии по градоустройству. В период между 1859 и 1865 годами он создал шесть «отводных стоков». Они используются и по сей день. Три таких стока тянутся с запада на восток параллельно Темзе в северной части бассейна реки, три — в южной. Эти стоки-перехватчики соединяются с основной канализацией, выводящей потоки нечистот на север и на юг, и отводят их на восток, препятствуя попаданию в Темзу.

Канализационной системе сегодняшнего Лондона более ста лет. Она работает по принципу самотека. Отходы из проложенных под улицами города небольших местных стоков общей протяженностью 13 тысяч миль, изливаются в семьсот миль главных туннелей, идущих на север и на юг. Кое-где под их кирпичными сводами текут подземные реки, когда-то открыто стремившие воды через Лондон.

Сто с лишним миль отводных стоков начинаются в западной части города туннелями не более четырех футов высотой. Благодаря их яйцевидной форме вода по ним течет тем быстрее, чем ниже ее уровень. По мере продвижения на восток высота этих туннелей, забирающих содержимое основных стоков, достигает одиннадцати футов. Накопленные отходы, проделав немалый путь вниз по течению, сбрасываются в Бекстонский очистной комплекс на севере и Пламстедский — на юге. Ежедневно подземные каналы Лондона пропускают через себя полмиллиона галлонов сточных вод.

Инженер Бэйзил Плимптон, представитель Управления водным хозяйством Темзы, мужчина средних лет, сопровождал свой рассказ активной и выразительной жестикуляцией. О канализации он мог говорить бесконечно и, читая лекцию, напоминающую скорее драматический монолог, выкуривал сигарету за сигаретой. Когда Хилари Ренд наконец представила его Брейтуэйту и четырем детективам Ярда, в ее кабинете плавали густые облака сизого табачного дыма.

— Позвольте дать вам некоторое представление о том, с чем вы столкнулись, — Плимптон взмахнул руками. — Две с лишним тысячи лет Лондон существует не только над, но и под землей. Под нами — и построенная римлянами канализация, и прорытые в средние века туннели и подземелья, чье точное расположение неизвестно. До середины прошлого века канализация строилась частным порядком. Ни о каком централизованном ведении записей и речи нет. Даже известная нам сеть стоков столь загадочна, что ее исследование и специальная видеосъемка завершатся дай Бог к середине девяностых годов.

Во время второй мировой войны после немецких бомбежек в развороченной взрывами земле открылось такое, о чем мы и не подозревали. В нашу канализационную систему входит сто пятьдесят миль неоготических основных стоков. По ним можно обойти весь Лондон. На любой лондонской улице примерно через каждые сто футов вы найдете люки, ведущие в эти туннели. Кроме того, с ней сообщаются тысячи миль частных стоков. Они узкие, и ходить по ним трудно, но в принципе можно.

Прибавьте к этому восемьдесят две мили трубопроводов, двадцать миль правительственных коммуникаций, сотни тысяч миль туннелей для телефонных, телевизионных и электрических кабелей, трубы для подачи чистой воды и газа, гидравлику, подземку, туннели для других видов транспорта, дороги и каналы под Темзой, донные части каналов, укрепленные подземные убежища и сооружения, которые служили обороне города в прошлом и, возможно, еще послужат в будущем, заброшенные склады и погреба, старые, давно пустующие банковские хранилища — и все те скрытые от любопытных глаз диковины, что неизбежно скапливаются под городом, где землю копают и перекапывают в течение двух тысячелетий.

Вдобавок все эти системы, густо пронизывающие толщу земли у нас под ногами, либо соединяются, либо перекрываются, либо переплетаются между собой.

— Короче говоря, — подытожила Ренд, — чтобы контролировать этот лабиринт, полиции следует в несколько тысяч раз увеличить штат Ярда?

— Да. И работать вам придется в полной темноте. Мест, где в туннели просачивается свет с поверхности, очень мало.

В кабинете установилась тишина: детективы переваривали услышанное. Что если эта информация нужна не только для охоты на Убийцу из канализации? Вдруг Вампир и Джек-Взрывник тоже использовали подземную сеть проходов? По городу рыщут сразу три опасных маньяка…

— Давайте рассматривать проблемы по очереди, — решила Ренд. — Начнем с происшествия у моста Блэкфрайерс.

— Там в Темзу открывается Флитский ливневый коллектор, — вставил Плимптон, для наглядности изобразив руками заглавное «Т».

— Вот факты, — продолжала Хилари. — В Ярд поступил вызов категории 999. Какой-то мужчина — он говорил с американским акцентом — сообщил, что у подножия стены набережной произошло несчастье. Прибыв на место, речная полиция обнаружила на камнях русла реки кровь, несколько глиняных птичек и бинокль с вставленными в окуляры шипами, похожий на тот, что хранится в экспозиции Черного музея Скотланд-Ярда. Труп ни под мостом, ни в Темзе не нашли. Однако наши сотрудники обратили внимание на то, что огромная дверь, закрывающая устье расположенного неподалеку стока, прикрыта неплотно — как выяснилось, из-за застрявшей на выходе тачки. Осмотр выявил следы, указывающие на то, что тело затащили в канализационный туннель. Что, по-вашему, это могло бы означать?

— Ну-с, — Плимптон подошел к плану лондонской канализации, прикнопленному к стене, и показал на нем искомое место, — сначала вы должны понять, как работает сток. Базальжетт, построивший нашу систему, перегородил основные туннели дамбами. Эти дамбы встают на пути потока нечистот и заворачивают его во вспомогательные магистрали «запад» и «восток», препятствуя тем самым попаданию сточных вод в Темзу. Однако в период дождей отводные каналы перестают справляться с объемом заполнения основных стоков, и избыток воды, перехлестывая через дамбы, попадает в разгрузочные ливневые стоки и по ним в Темзу. В северном течении реки — сорок стоков, в южном — тридцать. Под Темзой стоков нет.