Подписка на жизнь - Ксения Чепкасова

Демонша спасла их обоих.

— Ну, чего молчишь? Как будто не рад меня видеть!

Ламия как всегда обиженно надула пухлые губки. Только они предательски подрагивали, готовясь растянуться в улыбку.

— Ты знаешь, в этот раз очень рад! Хоть и не понимаю, почему ты то спасаешь меня, то сама кидаешь в пекло.

— Я уже говорила: люблю веселиться. Хоть и говорят: “не играй с едой”. Но я слишком люблю это дело! Это все равно как люди идут в шикарный ресторан с обслуживанием и живой музыкой, хотя могут просто съесть дома бутерброд и утолить голод. Так вот я лично предпочитаю ресторан.

— Прекрасно! Моя жизнь для тебя — “ресторан”.

— Да ладно тебе, не вздумай обижаться. Я все-таки спасла тебя и эту прекрасную птичку.

Ламия бережно посадила пташку в новую, золотую клетку.

— Послушай, Лам, — сказал Марк, — Раз ты такая могущественная, сделай для меня еще кое-что.

Ламия с удивлением приподняла бровь. Наглость какая! Она тут, понимаешь, в очередной раз спасает его бестолковую шкурку. А он еще что-то требует!

— Перенеси меня хоть на минутку к сестре. Пусть она меня даже не удивит. Дай убедиться, что она в порядке. Меня так давно уже нет рядом…

— Зачем тебе это? — нахмурилась демонша, — Ты еще не понял, Маркуша? Ты никогда не вернешься в свой мир. Это все, баста. Ты навечно застрял в этой книге. И развязка для тебя только одна: ты умрешь сам, либо автор закончит книгу. Ну а я потом заберу твою душу. Вот и все. Я и так тяну время. Даю тебе покайфовать от жизни, пока есть время. Да и сама развлекаюсь, наблюдая за тобой.

Марк тоже разом помрачнел. Его лицо сделалось таким же угрюмым, каким обычно было в его настоящем мире. Как будто ему снова топать на завод в пять утра, а потом выслушивать матюки от мамаши.

— Я же не прошу меня вернуть. Я знаю, что связан договором. Но дай хотя бы посмотреть на Лизу! Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

— Даже если не в порядке, ты все равно ничего не сможешь сделать. Глупости! Марк, мне становится с тобой скучно.

Ее красные глаза угрожающе вспыхнули.

— А я не люблю скучать. Помни, Марк, если мне надоест играться с тобой — ты покойник!

— Ты просто избалованный ребенок, которому ничего не надо кроме игр.

Красная ударная волна полетела прямо в Марка и отбросила его к стене. Похоже, Ламия здорово разозлилась. И снова больше не похожа на милую девочку с красными глазами.

— Считай это последним предупреждением! — вскричала демонша, — Если хочешь прожить хотя бы еще немного, лучше не зли меня. Будешь играть по моим правилам!

— Какая разница, если итог один, — спокойно ответил Марк, поднимаясь на ноги, — Раз я все равно умру, зачем плясать под твою дудку?

Ламия хищно улыбнулась.

— Не забывай — я Демон из Преисподней. Ты считал себя умным, но я легко провела тебя вокруг пальца. Что мне помешает также обмануть твою маленькую, глупую сестренку?

Кулаки Марка сжались, а на лбу появилась тревожная складка. Он сделал угрожающий шаг в сторону Ламии.

— Ты не посмеешь!

— Еще как посмею, мой милый. Кто меня остановит? Ты? Не смеши моих чертей.

— Издевайся надо мной как хочешь, но Лизу не тронь даже пальцем!

— А ты тогда будешь играть по моим правилам? Будешь и дальше сражаться и побеждать?

— Буду, — процедил Марк сквозь стиснутые зубы.

— Хороший Маркуша! — снова заулыбалась Ламия, — Мне очень понравилось, как ты разделался с Йорогумо. Эта стерва давно напрашивалась! И сделка с Огненным Кузнецом прошла блестяще. Ты молодец!

— Это ты помогла мне с новым проходом в стене? И ты сделала так, чтобы нападение на деревню оказалось сном?

Ламия бросила на него загадочный взгляд и приложила пальчик к губам.

— Тссс, это пока маленький секрет. Ты такой любопытный! Прям все тебе расскажи, да покажи.

— Если у тебя есть еще какие-то подставы для меня, я должен знать об этом.

— Хорошо, я намекну. Не все в этом мире мне подвластно.

— И в чем здесь намек? Здесь многие колдуют, не только ты.

— Не всегда дело в магии.

Пока Марк раздумывал над ее словами, Ламия вдруг засуетилась.

— Ой, сюда идет Сатоши. И, кажется, он зол. Ну, бывай!

— Подожди!

Марк протянул руку, но вместо демонши поймал воздух. А на ее месте возникла огромная фигура Сатоши в металлических доспехах. Воин смерил Марка презрительным взглядом.

— Только заделался воином, а уже прогуливает! — взревел он, — Где ты был все утро? Когда я заходила сюда утром, тебя нигде не было. Наши давно уже на тренировки.

— Да… я…

— Бесполезный мальчишка!

Сатоши вдруг размахнулся и влепил ему по лицу. От неожиданного удара Марк едва не упал. Он хотел было в ярости броситься на обидчика, наплевав на его боевой опыт. Но вовремя взял себя в руки. Сатоши как минимум гораздо выше по званию. А здесь это важно.

Как унизительно быть в самом низу карьерной лестницы…Вспомнилось, как он пробовал ходить на собеседования в офис, к этим белым воротничкам. И как не знал половину слов, указанных в вакансии. Такой неуч, как он, чувствовал себя там максимально ужасно. Пришлось остаться на заводе и вкалывать руками.

Может если бы отец был жив, он бы поступил в универ… Черт! Опять эти мысли об отец. Гнать-гнать!

— Что такое? — издевательски спросил Сатоши, — Еще поплачь мне тут. Давай, принцесса, быстро на тренировку!

Получив ускорение и мотивацию в виде пинка под зад, Марк побежал на тренировочное поле.

Может кузнец прав? И он только вынужден притворяться взрослым и крутым. А на деле он только всеми брошенный восемнадцатилетний мальчишка. И это ему нужна помощь, а не Лизе.

Глава 22

Интересно, а в этом мире Фастум-гель не продается? Опять Марк молодость вспомнил.

Добрые “коллеги” по самурайству отбили ему все бока. Конечно, он сам в долгу не остался. С каждым разом его навыки потихоньку росли. Так что на других вояках грозных тоже появились сувениры в виде синяков.

Был уже поздний час, когда Марк покинул дом Марико и поплелся обратно в минка воинов. Про себя он называл его казармой.

По дороге, он остановился возле минка гейш. Какое совпадение, что эти два дома располагались так близко друг от друга. Ну грех не воспользоваться таким соседством!

Несмотря на все свои недавние приключения, Марк не забыл про новую подругу. Правда теперь снова вставал денежный вопрос. Он надеялся, что ему