Режиссер твоего завтра (СИ) - Орлан Нари

Вместе с тем, как вылетела пуля, мое сердце замерло. Мартин содрогнулся, издав сдавленный хрип. Широко распахнутые черные глаза невидящим взглядом уставились на меня, а секундой позже закрылись. Мартин рухнул на пол, словно подкошенный. Несмотря на то что я его ненавидела, не могла бросить умирать… Хотя должна бы!

Присела на корточки и трясущимися руками распахнула полы пиджака, чтобы увидеть, куда угодила пуля. Потоки слез застилали взор, мысли в голове путались. Конечно, он заслуживает наказания, но не такого.

Черт, что я делаю… Пуля врезалась со спины, навылет не прошла, рубашка чистая. Надо перевернуть его на спину, но сначала вызвать скорую. Телефон так до сих пор у меня и не появился, поэтому я подняла взгляд к Роме.

Он уже стоял рядом и подавал мне раненую руку, а здоровой светил фонарем в темноту коридора.

— Вызови скорую, — попросила, потянувшись пальцами к шее Мартина, чтобы нащупать пульс.

— Мы уходим.

Не дав возможности противоречить, он насильно оттащил меня от лежавшего без сознания Мартина, из-под которого уже расходилась лужа крови.

— Ему нужно помочь! Отпусти! — выкрикнула в лицо Роме, вырывая их крепкой хватки свой локоть.

— Он не умрет. Нам нужно уйти прежде, чем он очнется.

Желание сопротивляться вмиг испарилось. На смену ему пришла ледяная дрожь — будто сама смерть вздохнула у моего затылка. Все потому, что перед внутренним взором нарисовалась чудовищная картина: как Мартин раскрывает глаза, которые кажутся еще чернее на бледном лице, поднимается из лужи крови, выплевывает пулю, обтряхивает полы пиджака и с разъяренным видом бросается вслед за нами.

Пользуясь сковавшим мое тело оцепенением, Рома поволок меня за собой дальше по коридору. Пока мы не скрылись за поворотом, я вяло переставляла ноги, устремив взгляд назад, на распластавшегося посреди коридора Мартина. В один миг мне даже показалось, что его пальцы дрогнули. Или не показалось?

Неуверена в том, подвело меня зрение или нет, я ускорила шаг. В следующем коридоре не так сильно клубилась темнота — в его конце полуразрушенную стену заливал тусклый свет. От сердца немного отлегло. Чем скорее мы оставляли за собой мрачный коридор, тем быстрее отступало волнение.

Мой взгляд вновь зацепился за пропитавшуюся кровью повязку, которая обтягивала руку Ромы у плеча. Надо бы полечить его, но большинство мыслей бежали в совершенно другом направлении: скорее встретиться с братом и уехать вместе как можно дальше.

Но неужели я надеялась, что Рома меня так просто отпустит?

Когда мы вышли через парадный вход, яркий солнечный свет ослепил глаза, привыкшие к полумраку. То, что в красном автомобиле, сверкающем глянцевыми боками, кто-то есть на задних сидениях, я заметила, лишь оказавшись рядом.

Незнакомый мне высокий парень, половина лица которого пряталась за черной маской, а одежда камуфляжной расцветки укутала крепкое тело, выскочил из машины и, скидывая с себя куртку (под ней оказался бронежилет), быстро отчитался Роме:

— Противники уничтожены, жертва в салоне. — Он перебросил куртку боссу, после чего тот быстро ее натянул. — Вас сопроводить до места отдыха?

— До черты города будет достаточно, — ответил Рома, расправляя плечи в камуфляжной куртке. Она оказалась маловата. — Кто-то из наших пострадал?

— Все живы, остальное — царапины.

Только друг Ромы закончил свой отчет и отошел от дверцы, я мигом впорхнула на задние сидения. Раф развалился на креслах, откинув голову назад. Его глаза скрывались за темными стеклами солнцезащитных очков, на скуле расцветал синяк, в уголке губ запеклась кровь. Надет на брате был какой-то темный пиджак, из-под которого не светилась даже футболка. Кажется, его надели на голое тело. Что с ним было? В ткань джинсов въелись капли крови.

Его били… Жестоко. От осознания этого, сердце сжалось в груди. За что его били? Ведь он ничего плохого никому не сделал. Он ни в чем не виноват.

Кроме того, что является моим братом.

Горькое чувство вины сжало в тугой жгут все внутри. Из набравшихся слезами глаз стекли первые капли по щекам. Я осторожно потянулась к плечу брата и легко его потрепала.

— Рафик… У тебя что-нибудь сильно болит?

— Нет, — ответил мне хриплый голос. — Все в порядке.

— Точно? — Мне хотелось сию секунду осмотреть его. Позволить себе сжать любимого брата в объятьях я не могла — ему наверняка будет больно. Да и радости от встречи со мной на его отрешенном лице не было. Конечно, чему радоваться. По моей вине его похитили, били, мучили. — Рафик, прости, пожалуйста…

Вместе с тем, как он повернул голову ко мне, Рома сорвал машину с места так, что нас с братом качнуло на задних сидениях, а Раф поморщился от боли.

— Едь аккуратно! — гаркнула на любителя резких движений и высоких скоростей. Заодно вспомнила о своем решении. — Отвези нас на ту квартиру, которую снимали мы с братом.

— Туда опасно ехать, — ответил Рома, разгоняясь по трассе. Возможно, он прав и под тем домом дежурят какие-нибудь другие люди Мартина. Но как достать денег? Без гроша в кармане далеко за город не уедешь. А возвращаться на квартиру, где ночевали мы с Ромой и где осталась сумочка с деньгами за аренду зала, не хотелось. Почему-то боялась не уйти потом оттуда.

— Тогда езжай в центр. Заберу наконец-то телефон с ремонта. Ты ведь мне одолжишь несколько тысяч? А потом возьмешь их из моей сумочки, как вернешься на квартиру.

К Роме быстро дошло, к чему ведет моя просьба.

— Ничего я тебе не буду одалживать. И сейчас мы едем туда, откуда приехали. Это не обсуждается.

Спорить о пункте назначения с человеком за рулем, когда ты лишь пассажир, чревато проигранным спором. Особенно если из-за пояса не торчит пистолет, в отличие от водителя. Но сдаваться я пока что не собиралась.

— Зачем туда ехать? Дай нам с братом возможность убраться из города куда подальше, пока Мартин не пришел в себя и не бросился нас снова искать.

— Лапочка, чего ты бьешь панику? — послышался слабый голос брата. — Не надо с бухты-барахты никуда уезжать.

Пораженная отсутствию поддержки, я не выдержала:

— Тебе мало вмазали?! Хочешь обратно? А я уверена, в следующий раз Мартин придумает что-то жестче похищения.

Скривившись, Раф приложил ладонь ко лбу и тяжело вздохнул.

— Не кричи, лапочка, башка раскалывается. Ромыч, останови по пути возле магазина. Пива хочу, умираю.

Пиво оказалось в руках брата раньше, чем он ожидал. И сработало на него как леденец на ребенка: рот занят, а значит от недовольных комментариев я на время избавилась. И поймала шанс поговорить с Ромой лицом к лицу. Только он вернулся из магазина, как отдала принесенное пиво брату и встала на пути к водительскому креслу.

— Что? — спросил Рома, вертя в руке ключи от машины. Смотрел на меня таким суровым и уничижительным взором, будто впервые увидел, а я, выглядя страшнее атомной войны, подошла к нему с просьбой срочно жениться на мне.

— Что тебе от меня надо? — сложила я руки на груди, оперевшись спиной о дверцу машины.

Уголок губ Ромы дрогнул. Уже с потеплевшим взглядом он ответил:

— Чтоб ты на дороге не стояла и делала то, что скажу.

— За что ты мстишь Мартину? Ведь неспроста внезапно перестал ему подчиняться и решил мне помогать. А теперь и вовсе пристрелил его. Правда, ненадолго… И все же. Какова твоя истинная цель?

Рома наклонился ко мне, заслоняя собой солнце. Терпкий и горький аромат сражения коснулся меня вместе с жаром его тела. Я вмиг сильнее вжалась в машину, но сильнее это сделать было нереально — и так спина прилипла к окну. А Рома вконец обнаглел, приблизился к моему уху и низким шепотом проговорил:

— В этом городе я лучший. Во всем. И когда кто-то пытается занять мое место — я его уничтожаю.

Непривычно сиплым голосом я спросила:

— И как ты собрался уничтожить Мартина?

— Прости, малая. Свои планы заранее не раскрываю. Лишь скажу, что без твоей помощи не обойтись. — Он по-дружески похлопал меня по плечу и отстранился. — Так что побудь рядом недолго. А потом вали на все четыре стороны. Если захочешь, — ухмыльнулся Рома.