Королевские чётки. Зерно чужестранца - Мари Мальхас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На мачте «Штормбрекера» гордо развивался черно-белый флаг Фроксии. Хотя ни рабами, ни освободителями фроксиане никогда не были.
Неподалёку от корабля на берегу моря возвышалась каменная фигура в виде бегущего человека. Я задержалась, чтобы прочесть надпись "Памятник погибшему рабу".
– Памятник «рабу»? Чья это идея?
– Во всяком случае, не моя, – развёл руками Дарган. – Наверное, Уолу. Кстати, найди его, а я поговорю с местными.
– Как я могу бросить моего короля одного?
Дарган закатил глаза:
– О ступай, мой рыцарь! И не волнуйся, твой король знает, что делает!
«Впрочем, как и всегда, да?» – подумала, но не сказала я.
Внутри корабля-таверны царила тёплая уютная атмосфера, не сравнить с тем, что творилось снаружи. Горели фонари из цветного стекла, играла медленная музыка, пахло табаком и благовониями. Посетители, видимо, моряки и купцы, расположившись на больших подушках, пускали в потолок кольца дыма и тихо переговаривались.
И гости, и прислуга – сплошь чужестранцы: таприканцы, их соседи – ретаньяне, а также фроксиане.
Думала, что на разодетую таприканку опять начнут коситься, если не с опаской, как в трущобах, то с удивлением. Но удивлена была я, увидев своих соотечественников, разодетых во фроксийскую одежду: чёрные панталоны до самых пят и белые рубахи. По этой одежде невозможно определить бедный человек или богатый, у меня, по крайней мере, не получилось. Была также парочка таприканцев в яркой серенидской одежде. Они с особой важностью курили трубки, заняв столик в самом центре одного из залов. На них поглядывали с уважением и лёгкой опаской. Таким же взглядом, только с удивлением, глянул на меня из-за барной стойки трактирный слуга ретаньянин.
Я указал на первый же кувшин, и он наполнил кружку.
– Пятнадцать медью.
– Не подскажете где мне найти советника Уолу? – спросила я, отсчитывая монеты.
– О! Он здесь! Как всегда, на верхней палубе, – ретаньянин кивнул в сторону трапа.
Я расплатилась и поднялась на верхнюю палубу.
Понять, кто тут главный, не составило труда. Советник сидел на скамье под навесом, один на четверть палубы и занимался важными делами: курил трубку и смотрел на море.
Как и отложилось в моей памяти, Уолу – рослый широкоплечий мужчина с массивными руками, челюстью, шеей. Длинные панталоны и фроксийская кожаная куртка сидели на нём как влитые – вот, на кого рассчитана эта одежда.
Словно почуяв моё приближение, советник замер, медленно обернулся. Средних лет, гладко выбрит, белые волосы зачёсаны назад, холодные голубые глаза, смуглая кожа, какая бывает у моряков от ветра. Думаю, на чей-то вкус он показался бы весьма привлекательным, если бы не эта пугающая аура. Он словно готов вступить в поединок в любую секунду.
– Вы что-то хотели? – сместилась вниз его челюсть. Таким голосом можно медведя уложить.
Из головы вылетело даже собственное имя.
"Говорила же Даргану, переговоры – не моё!"
– Я.... я… вы, господин Уолу? – выдавила из себя я.
– Просто Уолу, – он окинул меня взглядом. – По какому вопросу?
– Я ищу работу, Уолу, – вдруг вспомнила я.
– Рад за вас.
"Дай ему почувствовать собственную выгоду в деле", – услышала я в голове голос Даргана. Да, но проблема в том, что я не знаю, что ему выгодно.
– Я воин и разведчик, вольный наёмник. Но в наше время всё тяжелее найти честного работодателя. Как только я услышала о проблемах в Кассинианском порту, сразу направилась сюда… – быстро заговорила я наугад и попала в неведомую цель, потом что Уолу откашлялся и с сердцем заговорил:
– Потому что вы ждёте милостыни от короля! Ничего не будет. Он освободил вас, и ваша дальнейшая судьба в ваших руках. Местные будут и дальше ненавидеть вас. Однако помощь вы воспринимаете в штыки, ищете подвох. Рабские комплексы! Пора усвоить: никому в этом мире ничто не даётся просто так. Хочешь выиграть – рискуй.
– Да, да, вы правы! – сказала я, вдруг вспомнив, что спорить с ним Его Величество не рекомендовал.
– Вы такая же неудачница, как и остальные, – внезапно Уолу потерял ко мне интерес и повернулся к морю, приставив трубку к губам.
– Так или иначе виноват всегда руководитель, – не сдержалась я. – Вы, Уолу, не мудрец дальних странствий, вы – советник короля. Причём по делам чужестранцев. А говорите так отстранённо! Это вы воспринимаете мою помощь в штыки, так кто из нас боится рисковать? Я неудачница? Ну так удача – вещь капризная. Сегодня вы, завтра…
– Удача на стороне сильных!
– Поэтому я на вашей стороне! – выдала и сама удивилась. Наступила пауза, за которую Уолу делал короткие частые затяжки.
Наконец, опустил трубку, губы его искривились в усмешке:
– Забавно! Как, говоришь, тебя зовут?
– Удача.
Он оценил ответ ещё одной усмешкой:
– На кого ты работала до меня?
– Не помню.
– Правильно. Это был вопрос на засыпку!
Он втянул побольше дыма и, задержав его, долго смотрел на волны, наконец, выпустил целое облако и проговорил:
– Есть одно дело, но учти: тебя никто не будет прикрывать. Если что-то пойдёт не так, я тебя знать не знаю.
Я кивнула, но даже не представляла, что у него в голове.
– Полагаю, вы слышали о кораблекрушении на прошлой неделе, – Уолу заговорил вполголоса. – Так вот, на том судне как раз находился беглый преступник, – он помолчал, покосился на меня. – Видите ли, правосудие свершилось само собой, преступника смыло волной. Корабль вернулся без него.
Он набрал немного дыма, одновременно засмеявшись, и подавился.
– Нет, – сквозь кашель проговорил он, – вы можете себе представить, человека типа меня смыло волной, а остальных нет!
– Это… странно.
– Куда более странно, что вчера этого самого преступника видели на острове неподалёку.
– Невероятно.
– Мы не в старовековье, верно? От правосудия не скрыться! Серенид – страна писаных законов, а Фроксия и подавно.
– Так значит преступник – фроксианин?
– Да, как и я, зовут Бали, возле уха родимое пятно, – он провёл пальцами по левой щеке.
– Интересно.
– Ну, прекрасно! – Уолу снова затянулся и после будто и вовсе забыл о моём существовании, отвернулся к морю. Знал, как проверять разведчиков.
Разговор, однако, прошёл впустую, беглый преступник не тянул на катастрофу.
Выдержки из дневников Даргана:
Написание подобных записок-дневников входит в привычку, так мне легче успокоиться и разобраться с происходящим.
Наверное, я быстро привыкаю к людям. Оставил её в порту, и чувство, будто важную бумагу выронил: нужно срочно разыскать и спрятать, пока никто не прочитал, при этом нельзя подать
