Моя грязная Калифорния - Джейсон Мосберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Шайло?
— Нет, я Бекки.
— О, извините. Шайло живет здесь?
— Ага. Но ее нет.
— А где она?
— В Италии.
— В Италии?
— Да, она иногда работает няней. Одна семья взяла ее с собой в поездку. В Неаполь. Или, может быть, в Рим.
— Вы знаете, когда она вернется?
— Через три недели.
— Вы когда-нибудь встречались с ее… вы знаете Джоди?
— Ага. Он разбил мой снежный шар.
Пен оживляется при упоминании снежного шара. Иногда люди называют симуляцию «снежным шаром».
— Вы прыгали? А он разбил? Что он разбил? Брешь? Или целиком?
— Чего-чего?
— Ваш снежный шар. Ваша симуляция. Он все испортил?
— Что? У меня был снежный шар. Ну, стеклянный снежный шар. — Она складывает руки вместе, как будто держит невидимый мяч. — И Джоди его разбил.
— Джоди говорил с вами о том, чем он занимается?
— Не совсем. Немного.
— Тогда вы знаете, что он пытался найти того, кто убил его брата?
— Ага.
— Вы знали Марти?
— Немного, через Шайло.
— Джоди рассказывал вам что-нибудь о Марти, о том, как он выясняет, кто его убил и почему?
— Нет. Не совсем. Мы с Шайло не… то есть мы немного подружились, но в основном мы просто соседки по комнате.
— Это номер Шайло? — Пен протягивает ей телефон.
— Не знаю. Подождите. — Бекки исчезает, потом возвращается со своим телефоном и читает оба номера. — Ага.
— Я оставила ей голосовое сообщение, отправила электронное письмо и оставила сообщение в «Фейсбуке».
— Не знаю, заглядывает ли она сейчас в «Фейсбук».
— Я еще написала ей твит и сообщение в «Инстаграм».
— Ого, основательно.
— Если вы будете с ней говорить, можете ей сказать, чтобы она мне ответила? Я Пен.
— Пен?
— Да, Пенелопа. Если не ответит, думаю, я просто приеду сюда еще раз. Три недели, вы сказали?
Бекки, кажется, жалеет о том, что была так конкретна относительно даты возвращения Шайло. Но все равно кивает.
— Извините, последний вопрос. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Джоди или Шайло говорили о женщине по имени Рената?
— Нет. Простите.
Глава 12
Рената
¿Dónde estoy? Где я? Рената ходит кругами по комнате, внимательно осматривая стены и пытаясь понять, что это за тюрьма, в которой она проснулась два часа назад. Она старается не паниковать. Старается дышать ровно и думать.
— Сейчас рассвет? Или уже сумерки? — спрашивает Рената.
— Это не солнце, — говорит Корал. — Здесь всегда такой свет.
Рената продолжает ходить по комнате. Каким образом комната может поддерживать это вечное сумеречное освещение?
— Что это гудит? — спрашивает Рената.
— Не знаю.
Рената останавливается у маленького люка в углу. Открывает его. Внутри пусто. Пространство размером с ящик с люком на другой стороне.
— Раз в день они кладут туда еду. Иногда два раза. Время от времени одежду.
— Они?
— Кто-то.
— Они тебя кормят?
— Ага. — Корал указывает на кучку пластиковых пакетов с застежкой-молнией у дальней стены. — И выносят отходы.
Это объясняет, почему в комнате нет ужасного запаха.
— Где дверь?
— Двери нет.
— Как же мы попали в комнату, если здесь нет двери?
— Ты задаешь вопросы, на которые у меня нет ответов. — Ко-рал указывает на дальнюю стену. — Все эти линии на стене — это дни, которые я провела, думая о том же дерьме, о котором думаешь ты.
– ¡Eso no tiene sentido![54] Должна быть дверь! Ты говоришь, что была здесь раньше меня? Ты видела, как меня сюда принесли?
— Я спала крепче обычного. Проснулась, а ты тут спишь. Они, наверное, подсыпали мне в еду снотворное.
Рената вспоминает, как она сюда ехала, о поездке в автобусе. Зачем только она пошла к Эбботу! Вообще не надо было уезжать из дома.
Рената еще дважды обходит комнату. Ищет дверь и не находит.
— Ты разговариваешь с ними?
— Первые дни я пыталась. Первые недели. Они не открывают свою сторону люка, если наша не закрыта. Если с этой стороны дверца люка открыта, я не получаю ни еды, ни воды, ни мыла, ни чистой тряпки.
— Как ты здесь оказалась?
— Как я сюда попала? Я же говорила тебе. Не знаю.
— Откуда ты?
— Из Дезерт-Хот-Спрингс.
— Где это?
— В пустыне. К северу от Норт-Палм-Спрингс.
— Ты там родилась?
— Ага. У меня был тяжелый разрыв с моим парнем, Питером. Поэтому я переехала в Лос-Анджелес.
— Когда?
— Не знаю. Может, полгода назад. Я переехала в Лос-Анджелес. Пошла на вечеринку и потеряла сознание. И проснулась здесь.
Рената продолжает осматривать комнату.
— Что ты ищешь?
— Должен быть способ попасть в другую комнату. Обратно в дом с привидениями.
— Дом с привидениями?
— Ага. Дом Пандоры.
Рената стучит в стену сжатым кулаком. Сильно стучит. Ничего.
— Зря тратишь время. Это стеклопластик.
— Он не такой уж и крепкий. Возможно, мы сумеем сделать этот… как называется… туннель? В другую комнату.
— У нас нет никаких инструментов. Они никогда не дают нам столовые приборы или что-то такое.
Рената вытягивает ремень из петель джинсов. Целится пряжкой.
* * *
Рената и Корал по очереди пытаются разбить стену. Все четыре стены гладкие. Они не выбирают место, основываясь на какой-либо трещине или выбоине, поскольку не могут их найти. Просто выбирают удобную высоту для работы.
Когда Рената передает пряжку, Корал закатывает рукава кофты. Крупные татуировки покрывают всю ее руку.
— Как долго ты прожила в Лос-Анджелесе, прежде чем здесь оказалась? — спрашивает Рената.
— Недели две.
— Ты жила одна?
— В Лос-Анджелесе? Я арендовала диван в гостиной одного чувака. Нашла его объявление в интернете.
— Ты никого не знала в городе? — спрашивает Рената.
— Нет.
— И приехала в Лос-Анджелес одна?
— Что ты имеешь в виду?
— Твой парень, он не поехал?
Корал смотрит в пол, прежде чем ответить.
— Да, только я. Пол не поехал.
Пол. Разве до этого она не сказала «Питер»? Да, она сказала «Питер», потому что это напомнило Ренате о мальчике по имени Питер, с которым она целовалась, когда ей было четырнадцать. Если бы Корал сказала «Пол», Рената подумала бы об апостоле Павле[55], потому что одна из ее бабушек — та, которая христианка, а не та, которая любит Санта-Муэрте, — часто говорила о Павле из Библии.
— Пол — это твой парень? — спрашивает Рената.
— Ага. Бывший. Мы расстались, и мне нужны были перемены. Поэтому я переехала в Лос-Анджелес.
Рената смотрит на Корал. Зачем она лжет? Рената обдумывает, стоит ли сейчас это выяснять, но решает отложить на потом. Они продолжают по очереди колотить пряжкой ремня о стену.
Три смены спустя пряжка, которая выглядела
