Тишина и Покой - Артемис Мантикор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прости, я…
— Спас всех нас, — продолжил за друга я. — Потом об этом. Как ты вернул магию?
— Никак, — вор сжал и разжал пальцы в кулак, словно пытался применить силу, но ничего не произошло. — На меня наложилась ярость пустоты, и…
— То есть проклятие перекрыло эффект здешнего блокиратора магии, как мы и думали? — уточнил я, нетерпеливо протискиваясь мимо него в комнату с трупами зеленомордых.
Покой долго не продержится, а позволять кому-то терпеть все это было чудовищно. Но должно же у врага хоть что-то быть с собой? Зелье лечения, или ключ от антимагии, или хотя бы просто алкоголь и наркотики, которые бы сейчас смогли заглушить боль раненой.
Алкоголь действительно нашелся, но больше ничем полезным похвастать грубая мебель помещения не могла. Удача улыбнулась на трупе орка. Следовало сразу обратить внимание именно на шамана.
— Все проще, чем кажется, сорвала с шеи главаря зеленомордых садистов кроваво-красный пульсирующий камень.
Алчущий Крови.
Подавляет все виды магии, не относящиеся к кровавой.
Конвертирует часть подавленных сил противников в подвластную хозяину артефакта магию крови.
— Сдается мне, этот мудень был нехилым таким волшебником. Да и уровень не маленький. Как это ты его так?
Терми посмотрел на меня. Я же расставлял приоритеты несколько иначе, а потому просто выхватил у девушки из рук амулет и со всей силы ударил им по каменной стене. Хрупкий артефакт разлетелся в дребезги.
— Эй, мог бы… — начала Фил, но я не стал ее слушать, развернувшись к оставленной в проходе Шанри.
Читать молитву покоя не потребовалось. Едва источник магии был уничтожен, дворфийка сразу же потеряла сознание. Меня озарило: вот почему не было никаких эмоций при всей их очевидности! Артефакт заставлял девушку пребывать в сознании, пожирая ее страх и боль.
Уже прочитанное до половины обращение к Нефтис вместо медновласой я направил на самого себя и глубоко вздохнул. Рана девушки тоже открылась, но исцелить такое мне теперь снова по силам. Приложив руки к ране, я наложил регенерацию, касание и затем позвал инвентарь.
В этой локации доступ к инвентарю невозможен.
Значит, одного камня для инвентаря недостаточно? Слово силы сдерживает нечто иное? А ведь самое забавное, что забрать посох покоя у меня все еще физически невозможно, хоть и сам я его сейчас не призову.
Затем я привычно повторил весь свой комплекс обкаста и продолжил лечение под аккомпанемент разгоравшегося по ту сторону двери конфликта:
— Ты понимаешь, что ты поехавшая? — слышался полный отчаянья голос вора.
— Но почему? — не менее отчаянно сопротивлялась фрезия.
— Нет значит нет!
— Да тебе что, жалко, что ли, непись драный?
— Сама ты непись! Я не стану заражать тебя пустотой!
Брови мои непроизвольно поползли вверх. Такой поворот разговора показался мне действительно неожиданным. Но я предпочел убедиться, что заклинание доделает свою работу как положено. Тем более что рука дворфийской девушки уже начала обретать вполне понятные формы.
Водная регенерация была очень красивой магией, меняя представление о лечении, как о чем-то связанном с кровью и болью. Вода мягко окутывала пораженную конечность, постепенно перестраиваясь под кровь, из которой появились мышцы, из которых уже начали произрастать полупрозрачные кости. И вот искрящийся поток из полупрозрачной руки стали вырисовывать сосуды на кончиках пальцев. Возможно, кого-то бы напугало подобное зрелище, но водная регенерация до последнего держала все происходящего в форме одной лишь воды. И только последние пара мгновений сделали ее полностью реальной частью тела девушки.
— Но ты же не хочешь меня посвящать своей богине? Так хоть непонятной стихией поделись, ну?! — продолжала громко настаивать искатель.
— Боюсь, брат Терми, вы правы. Сия дева безумна, — прервал я их спор, драматично покачивая головой.
— Как она? — проигнорировав мое высказывание, поинтересовалась Фил.
— Спит. Рану вылечил, — я пожал плечами. — Но кому-то придется ее нести.
Терми тяжело вздохнул. На кого падет эта ноша было очевидно.
— С такими напарниками я скоро из вора полу-танком стану. Хотя… может, это и не так плохо.
* * *
Первая победа немного вскружила нам голову. Слишком уж разгромно она прошла для многократно превышавших сил противника нашим куда менее боеспособным отрядом. Теперь же быстро успокоив дежурную вахту зеленомордых, мы абсолютно бесшумно, словно пещерные тени, уничтожали врагов. Фил брала на себя роль мизерекордии, милосердно избавляя людоедов от коварных пут жизни. Надеюсь, в следующий раз они смогут переродиться выводок безобидных крольчат.
К тому моменту, как мы достигли вершины невольничьего комплекса, где я в последний раз виделся с подлым гоблином Зиллинилом. У меня уже появился и трофейный арбалет, чуть подубитая версия баллистического красавца, что я отхватил в самом начале своего пути. И посох, правда весь измазанный гоблинскими соплями, уж не знаю зачем этот неразумный пихал его себе в нос. И даже пополнил свой запас ядов трофейными поделками людоедов. Но понятней не становилось ни где мы толком, ни как скоро это закончится.
С планом по тихому побегу пришлось распрощаться, но возвращение магических сил это волне компенсировало. Пусть и большой ценой, но любой пустотник стоил в бою целого отряда бойцов и становился машиной смерти в окружении врагов со слабой волей.
Сменявшие друг друга норы кобольдов и зеленокожих, заваленные и не очень штреки шахты — все это создавало очень гнетущее впечатление. Словно бы мы находимся в самом сердце змеиной ямы и лишь чудом не наступили еще ни на одну из живущих там ядовитых гадин.
И снова я оказался неприятно прав.
— Двое гоблинов. Лук и копье, — шепнул вор, возвращаясь с разведки.
— Может, просто зарежем их по-быстрому? — скучающе предложила Фил.
— Нет уж, — даже не стал рассматривать я ее идею. — Действуем как обычно. Покой, покой, тишина, и потом свистопляска.
Фил не спорила, лишь пробормотала что-то о фермерстве. Мда, а ведь если так посудить, мы и впрямь сейчас словно заготавливаем мясо на убой.
Молитвы павшим богам нашли свои цели, после чего Механический Филин озарилась сиянием нового, шестьдесят третьего уровня. Видать совсем немного ей до него оставалось. Обтерев лезвие трофейного клинка, фрезия принялась изучать поздравления от мира.
Не особенно вслушивались в тишину и мы, а потому синхронно
