Ты не поедешь на отбор! (СИ) - Яна Анатольевна Спасибко

В бальном зале было людно.

Я целенаправленно двигалась к трону, чтобы немедленно поговорить с императором. Куда угодно, хоть в монастырь, лишь бы не оставаться здесь!

Он встретился со мной глазами, и приветливо улыбнулся.

— Дева Анна, как хорошо, что вы сами пришли. — Император развел руки, словно хотел обнять меня. — Мы уже хотели искать вас.

Я замерла, а он продолжал:

— У меня для вас прекрасная весть!

— Какая? — Неожиданное приветствие сбило с меня спесь и часть решимости.

— У меня попросили вашей руки! — Столько восторга было в его голосе, он только что в ладоши не хлопал. — И я дал согласие.

— Что?! КТО?

— Вот этот юноша! — Он указал рукой куда-то в сторону, и я с содроганием сердца увидела Маркуса.

— Представляете, — Продолжал император. — Этому пылающему сердцу хватило смелости на балу подойти к императору, и пасть на колени, умоляя о чести жениться на вас! Он все рассказал мне! И о том, что вы однажды уже отказали ему, и о его любви. Он готов связать с вами свою судьбу не смотря ни на какие скандалы! Я вас благословляю!

— Но я не согласна!

Император слегка изменился в лице, и уже нормальным тоном ответил:

— Не в вашем положении выбирать. Завтра же отправляетесь в родной город. Я как раз хотел отправить туда нового жреца Светлейшему, все никак не мог подобрать ему компанию для путешествия.

Глава 9

Отступление.

Андеру хотелось выпить. Нет. Ему хотелось напиться.

Он уже вторые сутки фактически не выходил из своего кабинета.

Вроде бы радоваться надо, что он избавился от обузы в виде девицы из вражеского лагеря. Но почему так тошно на душе? Отчего так опустел его дом?

Горничную на место уваленной Эллики нашли быстро. Шутрая рябая девица из горожанок хорошо ладила с Милени, да и в принципе, старательно выполняла свою работу. Но девочка тоже скучала. И никак ее пока не удавалось расшевелить. Ни подарками, ни сладостями.

На душе Андера скребли кошки. Он очень надеялся, что очень скоро его тоска пройдет и забудется как страшный сон. Но сильно сомневался в этом.

И отчего так чешется запястье?

Смотреть в окно не хотелось. Вообще никого видеть не хотелось. Но в тесном пространстве экипажа не было такой возможности.

Маркус бросал в мою сторону заинтересованные взгляды, но, хвала Светлейшему, только ими и ограничивался. Распускать руки ему не давал жрец.

Полный, преклонных лет мужчина, едва сев в наш экипаж, прочитал мне лекцию о нравственности и вреде блуда для юных дев, а потом, и о том, что мне очень повезло, что ни смотря ни на что, меня взяли замуж.

Мне было уже все равно. В душе была только пустота.

Иногда я проваливалась в тяжелую дрему, и тогда мне снился Андер. Он протягивал мне руку, предлагал свою помощь, и я шла к нему на встречу, но с каждым шагом отдалялся от меня. А когда я переходила на бег — совсем исчезал. И я просыпалась на очередной кочке.

Мы молча проехали город, в который мы часто с отцом ездили на ярмарки.

— Спасибо вам, молодые люди за компанию. — Наигранно дружелюбно сказал жрец. — Высадите меня на площади, дальше я сам дойду.

— Постойте… — Я схватила за рукав уже готового выйти из экипажа жреца. — Мне хотелось бы испросить благословения у моего отца… вместе с вами.

— Это странная просьба, милая дева. — Даже растерялся он. — Вас уже благословил император, думаю, и отец без меня справится…

— Анна, любовь моя… — Маркус положил руку на плече. — Разве ты не видишь, как устал наш попутчик. Я понимаю твое религиозное рвение, но мы действительно справимся и без него.

— Ваш жених правильно говорит. Езжайте, испрашивайте благословение у родителей. И я жду вас на бракосочетание. Там с вашим отцом и обсудим все. Хотя, думаю, он будет счастлив за вас…

Хотелось мне того или нет, но пальцы пришлось разжать. Жрец вышел, и мы снова тронулись в путь.

— Думала обмануть меня, лживая тварь? — От влюбленности в глазах Маркуса не осталось ничего. — Твой отец узнает о твоем приезде только когда мы консумируем брак. Он уже ничего не сможет поделать.

— Это мы еще посмотрим. — Зло сверкнула я глазами и уставилась в окно.

Отчего так больно видеть родные поля и леса? Я видела, как вдали проплыла крыша отчего дома. Такая желанная и такая недосягаемая.

Я скосила глаза на Маркуса. Он сидел, развалившись на сиденье и отстраненно смотрел в окно. Меня словно и не существовало для него.

Стоит рискнуть? От оборотня сбежала (правда не далеко), и от него убегу? Не убьет же он меня. Ясно как белый день, что я зачем-то нужна Маркусу. В его чистую любовь до гроба, я, конечно не верю, но все же…

Сделав вид, что принимаю позу поудобнее, я облокотилась весом на дверцу экипажа, и нажала крючок открывающего механизма.

Дверца распахнулась, и я вывалилась из экипажа. Мир перед глазами закрутился, я больно ударилась ребрами о землю, но не смотря на эти неудобства, подняла повыше юбки, и побежала, что есть сил.

Высокие стебли пшеницы путались в ногах, и я старалась как можно выше поднимать колени. Быстрее. Быстрее. Стучало в голове.

За спиной я слышала, как закричал Маркус, приказывая мне остановиться. Ага. Щаззз.

Меня погубило то, что Маркус не носил юбок.

Он повалил меня на землю, выбив воздух из саднящих легких, и навалился сверху.

— Прыткая, как коза, Анна. — Прошипел он, запыхавшись. — Надеюсь, ты не разочаруешь меня…

— Да пошел ты… — я пнула его что есть мочи, и попыталась подняться, но Маркус держал крепко. Он рванул меня на себя и влепил звонкую пощечину.

— Смирись! — Прокричал он. — Твоя судьба решена!

Он поднял меня, и крепко держа повыше локтя, потащил обратно к экипажу.

— Я буду кричать!

— Сколько угодно, дорогая. — Он усмехнулся. — Ты видишь кого-то, кто придет тебе на помощь?

— Но отец…

— Все равно тебя не услышит.

Остаток пути мы проделали в гробовом молчании.

Маркус грубо взял меня чуть повыше локтя, и потащил в дом почти волоком. Я изо всех сил упиралась в землю пятками, но с тем же успехом могла удержать быка.

В последний, и единственный раз я была в поместье Маркуса очень давно. В скорее после того, как мы получили дворянство.

С тех пор там мало что изменилось.

Все так же дышало ветхостью. Единственное отличие от того приема у «соседей-аристократов» было