Царство небесное - Константин Калбанов

Вскоре калитка распахнулась, и гостей пригласили пройти в дом. Сразу за калиткой они оказались в небольшом дворике, вымощенном брусчаткой. Вокруг было весьма чисто, даже разбиты две клумбы, на которых уже цвели первые весенние цветы и начали давать побеги те, что зацветут позднее. Андрея это навело на мысль, что в доме присутствует женщина, причем женщина, которая любит возиться с цветами и ценит красоту и уют. Забота женских рук и женское внимание чувствовались во многом: и в том, как было все чисто, и в том, что с приходом весны все было выкрашено свежей краской, и в отскобленных до белизны деревянных плахах ступеней, и в относительно новых, во всяком случае, бывших в хорошем состоянии циновках на полах коридора и комнат, и даже в том, что слуги были одеты опрятно и в чистое, что само по себе уже бросалось в глаза, так как местные жители к одежде относились довольно небрежно.

Пройдя в кабинет мэтра Вайли на втором этаже, они попали в не очень просторную, но весьма уютную комнату с горящим небольшим камином, отчего в кабинете было чересчур тепло. Необходимость этого объяснялась сразу же, как только взгляд останавливался на укутанном в теплый плед сухоньком старичке, сидящем в кресле с высокой спинкой, за массивным резным столом.

— Здравствуйте, мэтр. Я вижу, ваше здоровье несколько пошатнулось, — улыбнувшись, поприветствовал старика Эндрю.

— Эндрю, мальчик мой, как я рад, что ты все же сумел избежать орочьего котла.

— Я вижу, что вы как всегда хорошо информированы.

— Кто же не слышал о том, что один из богатейших купцов Дувра стал жертвой нападения этих исчадий ада.

— Так что же с вашим здоровьем?

— Я здоров, насколько только может быть здоровым человек в моем возрасте, но вот только кровь старческая уже совсем не греет. Я уже стал отходить от дел, но услышав, что меня решил посетить ты, решил принять тебя лично. Ты не так часто посещаешь меня, мой мальчик.

— Но каждый мой визит весьма выгоден.

— Не все измеряется деньгами. Не так много в мире людей, общение с которыми доставляет мне удовольствие. Тебя я рад видеть всегда, как был рад и твоему отцу, царствие ему небесное, мы ведь были дружны. Я даже хотел с ним породниться, через тебя и мою дочь, но ты ведь, нетерпеливая душа, ждать не захотел, все сделал наперекор мне и отцу.

— Да, я помню, — несколько стушевавшись, ответил купец. Андрей знал, что Эндрю любит свою жену и в детях души не чает, но также он знал и о том, что чувства в средние века мало что значили. Хотя любовь и воспевалась в рыцарских романах и балладах, браки в подавляющем большинстве устраивались родителями, без учета пожеланий молодых, в расчете на экономическую или политическую выгоду.

— Мэтр, как я ни рад нашей встрече, но я к вам по делу, — продолжил Бэлтон.

— Дела подождут. Тем паче, что делами и впрямь сейчас занимается мой сын. Расскажи мне лучше о своих злоключениях. За Ремом уже послали, так что он скоро будет.

Рассказ Эндрю не занял много времени и был таким же, как и рассказ графу, но выслушан был куда более внимательно и с искренним сопереживанием. Когда купец уже закончил, в кабинет вошел сын ювелира, и началась деловая часть беседы.

Осматривая принесенное золото, Рем удивленно взглянул на принесших его. Затем многозначительно взглянул на отца и протянул один из самородков ему. Тот так же внимательно взглянул на самородок, затем подбросил его на ладони и, кивнув своим мыслям, взглянул на Эндрю:

— Вы взяли его как добычу?

— Да.

— У сэра Ричарда?

— Нет, у орков.

— Значит, вот откуда у него золото. Он умер, родственников у него нет, так что я могу говорить об этом. Дело в том, что за последние два года он несколько раз сдавал мне партии золота. Самородков, правда, было не так много, в основном золотой песок, но тем не менее золото точно такое же, как и ваше.

— Это мы взяли у орков, — твердо соврал Эндрю. Впрочем, с какой стороны на это посмотреть, золото было с орочьего берега и фактически принадлежало им.

— Значит, на орочьем берегу есть очень богатое месторождение золота. Уж поверьте старому ювелиру. Но это не столь важно. Нет сейчас у людей сил тягаться с орками. Яна служит границей с этими тварями с севера, и на том спасибо. Наши короли никак не могут разобраться между собой, а чтобы добыть это золото, нужно туда целую армию направлять. Кому это сейчас по карману? Если только авантюристы или охотники займутся этим, но этого будет мало, слишком немногие смогут вернуться с того берега.

— Я с вами абсолютно согласен, мэтр. Но вы ведь живете уже не один десяток лет и прекрасно понимаете, насколько высоко притяжение золота. Если просочатся слухи о том, что на том берегу находится бесхозная золотая жила, то от охотников отбоя не будет. Люди будут гибнуть сотнями и тысячами, но те счастливцы, кому все же удастся вырваться оттуда с добычей, своим примером будут раззадоривать все больше и больше народу.

— С вами приятно вести беседу, господин Андрэ, — грустно улыбнувшись, проговорил старый ювелир. — Именно по этой причине и моему настоянию информация о золотой жиле на том берегу не покидает стены этого дома. А как собираетесь поступить вы?

— Так же, мэтр. И дело вовсе не в том, что мне хотелось бы остаться единственным, кто владеет этой информацией, нет. По большому счету, мне для жизни нужно не так уж и много. Дом, семья, небольшой клочок земли и покой, а для этого не так много и надо.

— Иногда для того, чтобы получить ту малость, о которой вы говорите, нужно заплатить очень высокую цену.

— И опять вы правы, но мне не хотелось бы, чтобы ценой здесь были человеческие жизни. Если я выпущу на волю эти сведения, то жизни тех, кто окончит свои поиски золота в орочьем котле, лягут грузом на мои плечи. Поверьте, у меня, как и у любого из живущих на этом свете, хватает своих грехов, ибо быть безгрешными могут только святые, а потому брать на себя еще и груз ответственности за тех сорвиголов я не хочу.

— Значит, мы с вами правильно поняли друг друга, — облегченно вздохнув, проговорил старик. Ему уже недолго оставалось в этом бренном мире, и потому он особенно трепетно относился к суду Божьему.

— Правильно, мэтр. Господин Рем, мне не понадобится в ближайшее время такая сумма. Честно признаться, я хотел обойтись только пятью сотнями, да и то, наверное, будет много, ну да бог с ним, не бегать же каждый раз вас тревожить.

— Во-первых, вы ничуть не потревожите нас, а во-вторых, вы можете оставить излишки здесь и они не просто будут здесь лежать, а пойдут в рост. Это, конечно, не торговля, и больших барышей я не обещаю, но с каждой сотни золотых вы будете иметь один золотой чистой прибыли ежемесячно. Не надо улыбаться, Эндрю, никто не пытается надуть твоего друга.

— Боже упаси, — возмущенно всплеснул руками купец. — Просто я представил, что у меня будут такие обороты в месяц, и мне попросту стало плохо.

— А я и не скрываю, что на этом заработаю больше, но ведь я и не уговариваю господина Андрэ оставить деньги именно у нас.

— Господа, господа, — примирительно подняв руки, вклинился в разговор Андрей. — Я хотел просто оставить здесь деньги на хранение, но если мне это еще и принесет немного прибыли, то это вообще замечательно.

— Не обращайте внимания на их пикировку, — благодушно улыбаясь, вклинился в разговор Вайли. — Рем и Эндрю давно друг друга знают, и даже когда-то были сильно дружны, так что подзадоривать друг друга у них в крови. Но, дети мои, нельзя ли оставить вашу пикировку до более поздних времен, иначе, боюсь, мне не сдержаться и я расхохочусь, как тогда, когда вы были детьми. Веселье — это хорошо, но в последнее время мне больно смеяться, пожалейте старика.

— Отец, вы же обещали больше не работать. Эндрю!!! Ты жив!!!

Андрей не успел осознать, что в кабинете появился кто-то еще, а через все помещение стремительным вихрем уже промчалась гибкая фигура и с задорным «А-а-а!» повисла на шее его друга.

— Анна, да отпусти же, задушишь, — не скрывая своей радости, притворно просипел купец, прилагая усилия, чтобы высвободиться из цепких объятий, при этом он покраснел от смущения так, что любая красавица обзавидовалась бы его румянцу.

— Правильно, Анна, отпусти этого неблагодарного. Мы к нему как к сыну, а он, невежа, посмел отвергнуть тебя.

— Отец, ну ведь он не виноват, что встретил Эмми и потерял голову, а мы с ним всегда относились друг к другу как брат с сестрой.

— Сестра. Ты должна была стать ему женой, помнишь?

— Отец!

— Ну все, все.

— А почему мне никто не сказал, что Эндрю у нас в гостях? Я ведь его уже похоронить успела.

— Я не велел, — взял вину на себя старик. — Знаю я вас, сейчас прилипнешь, как репей, и не отцепишься от него, так и мне с ним не поговорить, ты-то все одно свое возьмешь. Вот, господин Андрэ, полюбуйтесь. Это моя ненаглядная дочь.