Запрети любить - Анна Джейн

была одна четверка, — усмехнулась Настя Крылова, завязывая длинные темные волосы в высокий хвост. Из нас всех она была самая миниатюрная: невысокая, тонкая, но ее хрупкость была обманчивой. Настя знала, как добиться своего и умела отстаивать свои права — недаром была старостой группы. — Все остальные тройки. — Так что, Ярочка, ты у нас первый кандидат, чтобы проставиться!

— Ох, девки, закончим сессию, поедем на турбазу отдыхать все вместе, — мечтательно сказала Рита. — Оторвемся по полной!

Она хотела произнести что-то еще, но Настя не дала ей этого сделать.

— Смотрите, Игнат! — восторженно зашептала она, таращась куда-то влево.

Я повернула голову — по дорожке действительно шел Елецкий в сопровождении своего друга, которого, кажется, звали Сержем. Вид у него был такой высокомерно-недовольный, словно он только что по недоразумению сожрал лягушку и едва сдерживается, чтобы его не вывернуло.

— Он такой красивый, — снова заговорила Настя, и я вспомнила, что по словам Стеши Настя тащится по Елецкому. В ее глазах чуть ли не прыгали сердечки, и я едва не закатила глаза. Стеша заметила это и ухмыльнулась. Мы многозначительно переглянулись.

Правда, выглядел Игнат действительно отлично. Высокий крепкий брюнет с широким разворотом плеч и изящными кистями — мечта многих девчонок. Он был одет во все черное, будто у него траур: джинсы, футболку, даже кроссовки у него были черными. И рюкзак, который он закинул на одно плечо. Волосы небрежно растрепаны, на запястье блестит какой-то браслет — с расстояния я не разглядела, какой.

— Выглядит классно, — согласилась Окс, словно бы невзначай поправляя малиновые дреды. Елецкий явно нравился ей. — Но мне больше нравится, что у него бабок куча. Тачки шикарные. Шмот, телефон — все на уровне. И фотки в соцсетях — огонь. Он все время путешествует.

— И друг у него клевый, — подхватила Рита, жадно разглядывая Сержа.

Сегодня он не собрал волосы в пучок, как в прошлый раз — они были распущенными и доставали до линии подбородка, придавая ему расслабленный вид. На нем была белая рубашка с длинными не застегнутыми рукавами, которые доставали до середины ладоней.

— Да, друг неплох, — прищурившись в своих больших очках, признала Стеша. — Такой одухотворенный. Словно поэт.

— Да какой Сереженька поэт? Он бабник, — фыркнула Настя. — Говорят, предпочитает резвиться с двумя сразу.

— А что, Елецкий не бабник? — со смехом спросила Окс.

— Вокруг него куча девок вьется, — хихикая, добавила Рита.

— Тихо вы, — шикнула на их Настя. — Он же сюда идет. Вдруг услышит?..

Одногруппницы замолчали, не сводя с него жадных взглядов.

Наверное, девчонки думали, что Елецкий просто пройдет мимо, впрочем, я тоже так считала. И даже опустила голову, уставившись в телефон, чтобы не дай бог не встретиться взглядом с будущим сводным братцем.

Однако Игнат вдруг остановился напротив нашей лавочки. Я не сразу поняла это — лишь почувствовала, как чья-то тень закрывает мне солнце. Услышала, как ойкнула Настя, подняла голову и встретилась глазами с глазами Игната.

Он стоял напротив и смотрел на меня с презрением, будто бы это лично я засунула ему в пасть ту самую лягушку, из-за которой он кривился. За его спиной находился Серж, но его лицо было спокойно, словно ему было все равно.

Наверное, Игнат ждал, что я что-то скажу. Но я смотрела на него и специально молчала. Раз пришел, пусть говорит первый. И взгляд не опускала, решив, что не собираюсь уступать. Я победила в нашей маленькой игре в гляделки. Игнат скривился еще сильнее и сказал:

— Идем.

— Зачем? — удивленно спросила я.

— Надо, — не стал ничего объяснять он.

— Яснее, — вздернула я подбородок.

— Мне. Надо. С тобой. Поговорить, — процедил он сквозь зубы отрывисто.

— О чем? — продолжала я, чувствуя на себе потрясенные взгляды девочек, которые не понимали, что происходит.

— Пошли, сказал! — Почти прорычал Игнат, схватил меня за руку, заставил подняться и поволок за собой.

Вернее, так — я позволила ему сделать это. Я была безумно зла на него, но любопытство сыграло свою роль. Что его величество хочет мне сообщить, что аж само притащилось во двор?

— Эй, куда ты ее тащишь! — услышала я возмущенный голос Стеши.

Однако следом раздался голос Сержа:

— Все хорошо, девочки. Им просто нужно кое-что обсудить. Может быть, познакомился? Я Сергей. А вас как зовут?

Кажется, у них завязался разговор.

— Отпусти мою руку, — сказала я Игнату, хотя — вот парадокс — не хотела этого. Мне нравилось ощущать свою ладонь в его ладони, и, поняв это, я чуть ли не прокляла сама себя.

Мне нельзя чувствовать к нему теплоту. Он презирает меня. Оскорбляет нас с мамой. Он злой эгоистичный мальчишка, который решил поиграть со мной, а я едва не повелась.

— Только посмей убежать, — не оборачиваясь, ответил Игнат и разжал пальцы

Мы оказались за высокими кустами пышно цветущей сирени, которые скрывали нас от чужих глаз. Снова наедине — я и он. Сердце болезненно заныло от воспоминаний.

Боже, почему я скучаю по его губам?.. Так не должно быть. Не должно!

— Что тебе надо? — ледяным тоном спросила я, беря себя в руки.

— Решила выехать за мой счет? — поинтересовался с отвращением Игнат.

— Яснее, — процедила я сквозь зубы. — Ты о чем?

— Не строй из себя идиотку! Какого черта ты сказала Яне, что я твой парень? — спросил он, зло сверкая глазами. — Ты охренела?

— Что-о-о? — выдохнула я. — Что ты несешь, больной?

— Она мне все рассказала. Ты заявила ей, я с тобой встречаюсь. Поэтому у нее будут проблемы.

Меня буквально затопило злостью. Даже голова закружилась — то ли от эмоций, то ли от насыщенного аромата сирени. Эта идиотка не просто передала ему мои слова, сказанные в запале, но и переврала их.

— Тебе, может быть, помочь? — ласково спросила я. — Ты скажи, куда деньги на лечение переводить, я переведу. А то, кажется, кого-то папа решил карманных деньжат.

Игнат вспыхнул. На его скулах появились красные пятна.

— Что, думаешь, вы с ним на одной стороне? Играете против меня