Полное собрание сочинений. Том 40. Декабрь 1919 – апрель 1920 - Владимир Ленин (Ульянов)

Эта политика по отношению к западным народам была еще более осторожна, чем когда дело касалось народов России. Она соприкасалась с такими государствами, как Латвия, Эстония, Польша, а с другой стороны, с целым рядом восточных государств, уровень развития которых – уровень развития громадного большинства колониальных стран, составляющих большинство населения земли. Они задавлены Англией, которая до сих пор держит колониальных рабов в своих руках. Если наша политика по отношению к западноевропейским государствам отличается такой осторожностью, она требует промежутка времени, чтобы дать им возможность изжить свою керенщину, то на Востоке, где мы имеем гораздо более отсталые страны, находившиеся под гнетом религиозного фанатизма, пропитанные большим недоверием к русскому народу, десятилетия и столетия находившиеся под гнетом царской капиталистической политики и империализма, которую вела великодержавная Россия по отношению к ним, – здесь наша политика должна быть более осторожной и терпеливой.

Мы дали автономию Башкирской республике{44}. Мы должны создать автономную Татарскую республику{45} и ту же политику продолжаем по отношению ко всем восточным народам и говорим себе: стоя против огромного фронта империалистических держав, мы, борющиеся против империализма, представляем собой союз, требующий тесного военного сплочения, и всякие попытки нарушить это сплочение рассматриваем, как совершенно недопустимое явление, как измену интересам борьбы против международного империализма. Но, проводя эту политику, мы должны быть еще более осторожными. Если европейским странам приходится переживать период керенщины, то страны, находящиеся на более низкой ступени развития, еще более заключают в себе элементы недоверия. На них приходится действовать более длительным способом. Мы поддерживаем независимость и самостоятельность этих государств. Мы апеллируем к их трудящимся массам. Мы говорим: необходимо единство военных сил, отступление от этого единства недопустимо.

Мы уверены, что, систематически продолжая нашу политику тесного союза, мы достигнем по отношению к народам Востока большего успеха, чем до сих пор. А эти успехи велики. Среди всех восточных народов Советская республика пользуется громадной популярностью по той же причине, по которой нам удалось заключить мир с маленьким западным государством, именно потому, что в нас видят непреклонного борца против империализма, потому, что мы – единственная республика, которая ведет войну против империализма и которая умеет использовать всякое положение, действуя не насилием, а умеет также побеждать отказом от применения насилия.

Само собой понятно, что та же самая политика в гораздо более оформленном виде проводится и по отношению к Украинской республике. Здесь вопрос упрощен заключенным еще раньше договором, состоявшимся между ВЦИК и ЦИК Украинской Советской Республики{46}. На базе этого договора, который означает тесную федерацию двух республик в борьбе против империалистических стран, мы строим все более и более тесный союз. И масса украинских крестьян и рабочих горьким опытом деникинско-го владычества убеждается в том, что только теснейший союз с Российской республикой будет действительно непобедимым для международного империализма и что государственное отделение не может быть выгодным в обстановке борьбы против империализма, так как он использует всякое разделение для того, чтобы подавить Советскую власть; такое разделение является преступлением. Наша политика пускает глубокие корни на Украине, и мы уверены, что предстоящий Всеукраинский съезд Советов рабочих и крестьян подтвердит эту политику торжественным образом. Вот те небольшие замечания, которыми я должен ограничиться по вопросу о международном положении, а те практические предложения, которые я должен адресовать от имени Совнаркома и ВНИК, я перечислил их, и все эти проекты буду просить утвердить в этой сессии.

Переходя к работе внутреннего строительства, я должен сначала остановиться на некоторых отдельных мероприятиях нашего правительства, а затем перейти к самому главному – переходу на новые рельсы, переходу от военных задач к задачам государственного строительства.

Что касается основных мероприятий нашей внутренней политики, которые за отчетные два месяца более или менее выделяются из ряда текущих работ, то особенно важно следующее постановление, которое нуждается в утверждении ВЦИК. Это постановление об отмене смертной казни. Вы знаете, что тотчас же после главной победы над Деникиным, после взятия Ростова, тов. Дзержинский, руководящий ВЧК и Наркомвнудел, внес предложение в Совнарком и провел его у себя в ведомстве, чтобы всякое зависящее от ЧК применение смертной казни было отменено. Если в Европе буржуазная демократия изо всех сил распространяет ложь против Советской России, что она является террористической по преимуществу, если распространяет это и буржуазная демократия и социалисты II Интернационала, если Каутский мог писать специальную книгу под названием «Терроризм и коммунизм», в которой заявляет, что коммунистическая власть опирается на терроризм, то можете себе представить, какая ложь распространяется на этот счет, и чтобы опровергнуть эту ложь, мы пришли к тому шагу, который сделан тов. Дзержинским и который Советом Народных Комиссаров был одобрен, и этот шаг нуждается в подтверждении ВЦИК.

Террор был нам навязан терроризмом Антанты, когда всемирно-могущественные державы обрушились на нас своими полчищами, не останавливаясь ни перед чем. Мы не могли бы продержаться и двух дней, если бы на эти попытки офицеров и белогвардейцев не ответили беспощадным образом, и это означало террор, но это было навязано нам террористическими приемами Антанты. И как только мы одержали решительную победу, еще до окончания войны, тотчас же после взятия Ростова, мы отказались от применения смертной казни и этим показали, что к своей собственной программе мы относимся так, как обещали. Мы говорим, что применение насилия вызывается задачей подавить эксплуататоров, подавить помещиков и капиталистов; когда это будет разрешено, мы от всяких исключительных мер отказываемся. Мы доказали это на деле. И я думаю, надеюсь и уверен, что ВЦИК единогласно подтвердит это мероприятие Совнаркома и разрешит его таким образом, чтобы применение смертной казни в России стало невозможным. Само собой понятно, что всякая попытка Антанты возобновить приемы войны заставит нас возобновить прежний террор; мы знаем, что мы живем во время хищничества, когда не действуют добрым словом; вот что мы имели в виду и как только решительная борьба была закончена, мы сейчас же стали отменять меры, которые во всех других державах применяются бессрочно.