Как стать писателем (2-е изд.) - Юрий Никитин

Сейчас, когда всем на все наплевать, причем – наплевать демонстративно, с гордостью, вот какие мы лихие, крутые, современные, для подпорки даже придуман такой тезис, что, дескать, «Дон Кихот» – не что иное, как стеб над рыцарством, ничего более, потому мы лишь продолжатели славных традиций и то, что срем в подъездах и пачкаем стены, это лишь продолжение, начатое великим Сервантесом!

Ни фига подобного. «Дон Кихот» писался с болью об уходящем прекрасном веке рыцарства, благородстве, что вытесняется вот этими, что стебутся над всеми и вся, что стараются опустить рыцарство до своего уровня, до грязи, в которой живут, да не будут чистые и благородные им живым укором…

Взрослейте скорее!

Не стыдитесь, все с этого начинали. Или почти все. Но только не задерживайтесь надолго в коротких штанишках.

Насчет смеха и стеба я уже сказал. Вообще у вас, как писателей, будет масса критиков по принципу: «Зелен виноград». Я имею в виду не профессиональных критиков, а огромную массу завидующих неудачников, которые не в состоянии писать сильно и ярко, заявляют, что они-де и не хотели опускаться до такого упрощенчества, они-де тонкие и одухотворенные, у них мало читателей (жена и теща), но зато тонкие, богатые душой и тонко чуйствующие, а это для настоящего художника важнее.

То есть они настоящие, а вот вы, которых уже приметил массовый читатель, – ненастоящие. Здесь очень важно не дрогнуть, не поддаться, не устыдиться, что вы, оказывается, не такой вот тонкий и изячный, и не пытаться писать «тонко и изячно», чтобы угодить этим эстетам. Заставив вас, слона, пищать мышиным голосом, они и силу слона превращают в мышиную.

Да, на воображаемой «золотой полке» у нас найдется место для одного-двух, а то и больше произведений в жанре стеба. И тиражи у них – иное произведение классика не наберет за все века издания! Но не надо путать значимость произведения с популярностью. Как ни послушно руководство Нобелевского комитета волосатой заокеанской руке, но и оно никогда не рухнет до такой глупости, чтобы кинуть премию пусть самому наипопулярнейшему роману-стебу.

Да и сами вы должны чувствовать разницу между королем, что создает законы, начинает войны, перекраивает границы, и его шутом, что бегает следом и передразнивает, высмеивает, пародирует! Да, мы всегда с великим удовольствием слушаем этого шута, но все-таки, согласимся, разница между Александром Македонским и его шутом весьма и весьма.

Помните, вы – лучше всех! И вы всем это докажете своими работами.

Я ни в этой книге, ни где-то еще не говорил и не говорю об издательском процессе, о способах втюхать рукопись, заключить договор повыгоднее и прочей ерунде, что волнует только заведомо слабого автора, который знает, что он слаб, и понимает, что навсегда останется слабаком.

Но вопрос о сроках сдачи рукописи к нему не относится, хотя и стоит близко. Ответ один: никогда не планируйте никакие сроки!.. Нет-нет, не сам литературный процесс, а сроки сдачи. У творчества такая особенность: сперва идет легко, пишется много, потом начинается рутинная работа, а в конце обычно автор с отвращением домучивает главы, то и дело отвлекаясь на все, на что удается отвлечься на «законном» основании: сходить в булочную, чего никогда раньше не делал, вынести мусорное ведро, хотя это обязанность тещи, выгулять собаку или пойти помочь соседу помыть машину и прибить в прихожей вешалку.

Казалось бы, к творческому процессу это имеет отношение мало, то есть на него не влияет, но, увы, мы сами зачастую ставим себя в такие рамки, что начинаем спешить, ускорять работу: ведь пообещал же закончить к такому-то числу!

Поэтому, когда начали какую-то вещь и она у вас пошла, побежала, полетела… то не рассчитывайте, что если сегодня вы даете пятьсот, тыщу, две, три, пять тысяч знаков в сутки, то и через неделю у вас будет тот же темп. Но окрыленный новичок обычно сразу же прикидывает, что при таком темпе он за год напишет три, пять, семь книг. Начинает на это рассчитывать, а это уже опасно. Он может еще пообещать, а то и сболтнуть, что еще опаснее… так как попытается сдержать обещание, чтобы не прослыть пустобрехом… И вот пошли страницы серые, вымученные, пресные, вялые, пустые, скучные…

Бывалый автор знает, что на книгу уходит всегда времени гораздо больше, чем кажется в начале процесса. Потому профессионал никогда не планирует… жестко.

К тому же проклятая особенность, знакомая всем профи, когда плановая книга вымучивается полгода-год, а неплановая пишется сама!

Никогда не обещайте точные сроки! Во всяком случае, пока у вас не будет с десяток книг. Тогда уже будет опыт…

Стоит сказать еще про выбор аудитории. Любой хотел бы понравиться всем, но нет таких оптимистов, которые на такое чудо рассчитывали бы всерьез.

На свете нет писателя, актера, музыканта, политика, ученого и так далее, который нравился бы всем. Увы, приходится довольствоваться частью аудитории. Большой или малой. Можно – средней. Можно также огромной или мизерной, бывает все. Нередко для расширения популярности автору приходится жертвовать качеством, за что злорадные критики тут же радостно возят автора тейблом по фэйсу, а то и фэйсом по битому стеклу. У слабого автора тут же отговорка, что, дескать, пишет высокоинтеллектуальную прозу, а простому быдлу этого не понять, потому такие крохотные тиражи.

Правда, в истории литературы немало таких неприятных для эстетов примеров, как, скажем, Шекспир. Постоянно его в пример ставлю, как вы заметили, ну, так это же Шекспир, а не Вася Пупыркин. Он понятен и самому тупому быдлу, но… такие случаи стараются обходить, не замечать, ибо возражать, увы, невозможно. Итак, на какую же аудиторию ориентироваться: на крохотную интеллектуальную или же на широкую простонародную?

В первом случае можно о себе говорить скромно, как про элитную звезду, во втором – жить на широкую ногу, наслаждаться известностью, покупать и дарить женщинам дорогие вещицы… Везде свои плюсы, но и свои минусы. Как поступить правильно?

Да просто плюньте на сам выбор аудитории! Просто пишите. Пишите сильно, пишите остро, пишите без оглядки. Вы – центр вселенной, ее мозг и одновременно ее душа. От вас зависит, как пойдет дальше развитие цивилизации, культуры, нравственности, религии, каким быть обществу, людям, отношениям между людьми!..

И что же, когда перед вами такая задача, которую вы, кстати о птичках, вполне способны решить, так не мелочно ли оглядываться на аудиторию, критиков, родню, власти, законы, мнение тусовок? Все это – временное, существующее только в данный момент.

Завтра будут другие власти, другие законы. Пишите на века, тысячелетия. От вас зависит, каким быть властям и законам через тысячу лет!

От вас зависит, как пойдет дальше развитие цивилизации, культуры, нравственности, религии, какими быть обществу, людям, отношениям между людьми!

В последнее время очень уж часто говорят об аллитерации, о недопустимости двух слов подряд с одной буквы, мол, нарушается звучание фразы, сбивается ритм, стилистика летит к черту… Но так ли это?

В самом деле, нарушается ли? Сбивается ли?.. Да, безусловно. Но только для тех, что читает по складам, шлепая губами. Я, к примеру, достаточно грамотный, чтобы читать сразу целыми блоками. Думаю, что и вы тоже. Сейчас трудно найти подвижников, что читают, водя пальцем по строчкам. Мы же читаем когда по пять-семь слов, когда по десять, а иногда и абзацами – если текст не усложнен, шрифт удобен, а свет бьет не в глаза, а падает так это шелково на страницу.

Такая прекрасная вещь, как аллитерация, была изобретением тех неспешных времен, когда читали по складам даже дворяне. А книга на все имение была единственная, как у иных сейчас сберегательная или кредитная…

Аллитерация и доныне заметна тем эстетам, кто при чтении водит пальцем по буковкам и шевелит губами. Зато тем, кто живет в современном городе… Нет-нет, я не призываю всех в большой город с его стремительным ритмом! Многим не по силам, им бы на природу, в деревню, где коровки, овечки, удочки и твердая уверенность, что завтрашний день не будет отличаться от вчерашнего. Словом, решайте сами: кто вы и для кого вы.

Аллитерация – изобретение тех неспешных времен, когда читали по складам даже дворяне. Она и доныне заметна тем эстетам, кто при чтении водит пальцем по буковкам и шевелит губами.

Красивая фраза «Я ненавижу ваши взгляды, но готов отдать жизнь, чтобы вы могли их свободно высказывать», приписываемая поочередно огромному числу деятелей, – абсолютно лжива. Именно в тех странах, где якобы родилась эта фраза, запрещено огромное количество книг, взглядов, идей. Возьмем самую известную – «Майн кампф» Гитлера. Только что ее запретили в очередной стране, «приобщившейся к демократии», вы слышали новости. Об этом сказано с гордостью, несчастные идиоты… А запрещение, как вы все понимаете, – это неспособность и неумение возразить. Идеи обезвреживаются только другими идеями, а не запретами.