Седьмой Перехватчик - Елена Белынцева

Мы продвигались неторопливо, прячась за деревьями и оглядываясь. В моем ведении была вся левая половина обзора.

— Пока все чисто, — сказал я Эку, — Скала, что у вас?

— У нас все спокойно, — заверил Юом, — Разведчика пока не нашел…Вот если бы он поговорил с кем-нибудь еще…

Вскоре наш Перехватчик пропал из виду, утонув в окружающей его зелени и остатках тумана. Судя по приборам, мы отошли от него уже на четыре сотни метров, и пока все шло гладко. Тон поинтересовался у Юома, насколько глубок, расположенный впереди, овраг и можем ли мы форсировать его самостоятельно, как на другом берегу оврага я увидел какое-то необычное движение: ветки кустов как будто пошли рябью.

—

Там что-то есть.. — только успел произнести я, как прозвучал звук выстрела и в ближайшем дереве взорвало кору.

Выработанные за два года рефлексы немедленно уложили меня на землю. Через пару секунд, подняв голову и убедившись, что мимо не летят заряды, я заметил лежащего в траве около соседнего ствола Эка. Он поднял большой палец вверх. Мы осторожно присели, каждый за своим деревом, и прислушались. Тишина.

Я медленно выглянул из-за ствола. Легкий ветерок колыхал только листья. Никаких признаков движения. Капитан кивнул и бросил из своего убежища ветку. Лес ничем не отозвался. Эк кивнул еще раз, и мы собрались уже ползти вперед, но снова замерли: с той стороны, откуда мы пришли, донесся отдаленный треск ломаемых сучьев.

Мы пригнулись и поползли в соседний куст. Похоже, нас окружали.

— Где же «синие» прятались? — пробормотал Тон, беря на мушку открытое пространство перед кустом.

Ветки колыхались все ближе. Что-то приближалось. Сердце отчаянно стучало в ушах. Скоро нам придется принять неравный бой…

Поросль в пяти метрах от нас внезапно раздвинулась. Я задержал дыхание, переложил палец на курок. И…чуть было не «убил» своего друга. В последнюю секунду, мне удалось дернуть излучатель вверх. Заряд просвистел в паре сантиметров от его головы.

Юом тут же камнем упал в траву и прицелился в нас.

— Отставить! — зашипел на него Эк.

Бортинженер, услышав его голос, быстро пополз в сторону нашего куста.

— Что ты здесь делаешь?! — возмущенно поинтересовался у него капитан.

Растрепанный и красный от напряжения Юом пытался отдышаться. Он был с непокрытой головой, с торчащим из уха одиноким адаптером. На шее виднелся ремешок визора. Не вооруженным глазом было заметно, что собирался он наспех.

— Я должен вас предупредить… — только и смог сказать он, — Я думаю…

Что он там себе думал, никто не узнал, потому что, заглушая прочие звуки, со стороны корабля послышался душераздирающий женский визг.

— Лана! — одновременно произнесли мы с Эком.

— Ты оставил ее одну на корабле! — продолжил Тон, — Как ты мог!

Не дождавшись оправданий Юома, одолеваемый дурными предчувствиями, я сорвался с места и помчался к нашему кораблю, не разбирая дороги. Мне было плевать, что ветки больно хлещут по рукам, а лианы цепляются за ноги и замедляют движение.

До поляны с Перехватчиком оставалось не больше трех метров. Я пригляделся сквозь листву. Было подозрительно тихо и спокойно. Почему тогда кричала Лана? Да еще вне корабля? Или это была не она? Тогда кто?

Теряясь в догадках, я короткими перебежками добрался до корабля. Никто не пытался напасть и не стрелял, но в груди оставалось смутное ощущение чего-то недоброго. Осторожно, из-за трапа, мне удалось заглянуть в люк. Никого. Вдруг пространство внезапно поехало в стороны, словно я попал в большую линзу. На следующем шаге линза схлопнулась, как будто ничего и не было. Я тряхнул головой: "Что за наваждение?"

Гораздо смелее я поднялся по трапу. Тишина. Я снял шлем и уже собирался отругать себя за то, что напрасно так нервничал, как в одно мгновение по телу расползлась жгучая волна, а на голову словно рухнуло все небо, придавив ее к полу.

Больше я ничего не помнил.

Глава 20. С глазу на глаз

Сознание вернулось внезапно. Раз, и я снова начал понимать, что существую.

В затуманенном разуме иглой холодного ужаса мелькнула мысль, что секунду назад меня как бы и не существовало. Но она тут же исчезла под натиском других, более насущных вопросов: «Что со мной?», «Что это, вообще, было?» и «Где я нахожусь?».

Первые два, на данный момент, казались дико сложными. Почти философскими. Ответ на третий мог хоть как-то пролить свет на положение, но, увы, сориентироваться было пока невозможно: перед глазами маячила непроницаемая клубящаяся серая пелена с какой-то грязно-желтой медузоподобной гадостью в центре, занимавшей все поле зрения от края и до края.

Я зачем-то подумал, что надо бы пошевелить рукой. Вслед за мыслью откуда-то донесся отдаленный стук. Потом, меня, как будто, кто-то позвал. Но невнятно. Звуки доходили до разума словно через стену.

Возможно, я еще какое-то время периодически проваливался в забытье, потому что последовательности в мыслях не было. Потом яркая серость перед глазами стала постепенно таять, заменяясь серостью вполне обычной.

К телу медленно возвращалась чувствительность. Похоже, что я лежал на боку. Но очень неудачно. Сильно затекли руки, особенно левая, которую теперь крайне болезненно колол миллион противных иголок. Я застонал и, наконец-то, привычно себя услышал.

Да где же я все-таки? На Перехватчике, где упал? Почему до сих пор лежу? И не могу пошевелить руками? За ними последовала паническая мысль: а они у меня вообще есть? И тут же разум напомнил про ненавистный миллион иголок. Фу! Если болят, значит есть.

На всякий случай я решил пошевелить ногами. Понял что они на месте. Слава Небу!

Но почему руки и ноги плохо двигаются? Меня фиксировали? Если фиксировали, значит — дело дрянь. Я в плену.

Но что за странные выходки? «Синие» сошли с ума? Ладно, переодеваться и захватывать корабли противника Устав Учений не запрещает. Но лишать сознания и фиксировать — это уже перебор! Куда смотрит Полковник?!

«Синие»