Охотники за умами - Дж. Дуглас

Я не повторял глупостей других. Перед началом занятия всегда спрашивал, не занимался ли кто-нибудь из слушателей делом, которое в этот день собирался привести в качестве примера. Например, если хотел обсуждать Чарльза Мэнсона, интересовался, нет ли в группе полицейских из управления Лос-Анджелеса. Если такой человек находился, просил его привести все подробности случая. Таким образом я избегал противоречий с реальными участниками событий, но даже если в свои тридцать два года ты выглядишь почти мальчишкой и без году неделя как вышел из простых оперативников, коль скоро преподаешь в Квонтико или от имени Квонтико, слушатели воспринимают тебя как часть Академии ФБР с ее громадным авторитетом и неисчерпаемыми возможностями. И поэтому постоянно подходят в перерывах, а если выехал со «школой на колесах», звонят в гостиницу и просят подсказок в делах.

– Слушайте, Джон, у меня похожий случай на тот, о котором вы рассказывали. Что вы думаете по этому поводу?

Никаких послаблений быть не могло. Чтобы делать то, что я делал, следовало иметь авторитет. И не только Бюро, но и личный. На жизненном пути наступает такой момент - у меня он, во всяком случае, настал, - когда понимаешь, что можешь услышать такое-то и не больше количество песен, выпить такое-то количество коктейлей и проболтаться в комнате, уставившись в телевизор, такое-то количество часов. Это пришло мне в голову в 1978 году в коктейль-баре гостиницы в Калифорнии. Мы с Бобом Ресслером преподавали в Сакраменто. А когда на следующий день ехали домой, я в разговоре заметил, что большинство типов, о которых мы только что рассказывали, парятся в тюрьме без права общения и останутся там до конца жизни. Хорошо бы с ними поговорить, спросить, почему они так поступили, взглянуть на все с их точки зрения. Хотелось попытаться. Не получится, так не получится.

За мной давно закрепилась репутация «факельщика», и мое предложение лишь подтвердило её в глазах Боба. Но с моей безумной идеей он согласился. Кредо Боба всегда было: «Лучше просить прощения, чем разрешения». И к нашей затее оно казалось вполне применимым. Мы знали: стоило запросить штаб-квартиру, и мы безусловно получили бы отказ. Более того, за любым нашим начинанием стали бы пристально наблюдать. В любом бюрократическом аппарате за «факельщиками» принято строго присматривать. Калифорния никогда не страдала от недостатка мрачных и нашумевших преступлений, и для того, чтобы начать, здесь было подходящее место. В резидентуру ФБР в Сан-Рафаэле, что к северу от Сан-Франциско, был назначен специальный агент Джон Конвей. В Квонтико он занимался в классе у Боба, имел прекрасные связи с администрацией исправительных учреждений Калифорнии и согласился выступить связующим звеном. Мы знали, что нам необходим человек, которому мы доверяем и который Доверял бы нам. Потому что, если бы наш проект Рухнул на виду у всех, в обвинениях недостатка бы не было.

Первым мы решили посетить Эда Кемпера, приговоренного к нескольким пожизненным срокам и отбывавшего наказание в Калифорнийском государственном медицинском центре в Вакавилле - на полдороге между Сан-Франциско и Сакраменто. В Академии мы приводили в пример его дело, хотя самого ни разу не видели. Но вопрос оставался открытым; захочет ли он с нами встретиться и поговорить.

Факты по делу были аккуратно задокументированы. Эдмунд Эмиль Кемпер III родился 18 декабря 1948 года в Бурбэнке, штат Калифорния. С двумя младшими сестрами рос в неблагополучной семье, где мать Кларнелл и отец Эд постоянно дрались и в конце концов расстались. Сам Эдмунд был образчиком мальчика дурного поведения - в числе прочего было отмечено, что он расчленил двух домашних кошек и играл в погребальные обряды со старшей сестрой Сьюзан. Мать отправила его к бывшему мужу, а когда мальчик сбежал домой - к родителям мужа, которые жили на отдаленной ферме у подножия гор Сьерра-Невада в Калифорнии. Там он, оторванный от семьи и привычной обстановки школы, чувствовал себя одиноко и отчаянно скучал. Августовским днем 1963 года долговязый, неуклюжий четырнадцатилетний подросток застрелил из винтовки 22-го калибра свою бабушку Мод, а затем принялся наносить ей удары кухонным ножом. Эдмунд сам напросился остаться дома и помогать по хозяйству, а не поехал в поле с дедом, которого он любил больше. Понимая, что старик, когда вернется, «будет недоволен его дурным поведением», он застрелил и его, а тело оставил лежать во дворе. На вопрос полиции, зачем он это сделал, Эдмунд пожал плечами:

– Да просто интересно было застрелить бабку.

Явно немотивированное двойное убийство обеспечило ему диагноз «нервное расстройство пассивноагрессивного типа» и направление в Атаскадерский государственный госпиталь для невменяемых преступников. В 1969 году, учитывая возражения психиатров штата, Эдмунда в возрасте 21 года выпустили из лечебницы и поместили под опеку матери, которая только что оставила третьего мужа и работала секретаршей в недавно открывшемся Калифорнийском университете в Санта-Крузе. Теперь рост Эдмунда составлял шесть футов девять дюймов, и он весил примерно триста фунтов. Два года он занимался странным делом - колесил на машине по дорогам и подбирал ищущих попутку девушек, которых словно магнитом притягивало в окрестности Санта-Круза со всей Калифорнии. Эдмунд наверстывал то, что упустил в свою бытность подростком. Для дорожного" патруля он не подошел, но получил работу в дорожном управлении штата.

7 мая 1972 года он подобрал двух соседок по общежитию Фресно-колледжа Мэри-Энн Песке и Аниту Лучессу, завез в уединенное место, заколол ножом и вернулся с телами в дом матери. Там он сделал несколько снимков «полароидом», расчленил тела, играл отдельными органами. Потом сложил, что осталось, в пластиковые мешки и похоронил в горах. А головы забросил в глубокий овраг у дороги. 14 сентября Кемпер подсадил в машину пятнадцатилетнюю школьницу Айко Ку, задушил, совершил развратное действие с ее трупом и повез домой расчленять. Когда на следующее утро он поехал на очередную консультацию к психиатру, регулярно оценивавшему его душевное состояние, голова Айко Ку лежала в багажнике машины. Осмотр прошел удачно, и психиатр заключил, что Кемпер больше не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих и его юношеское дело можно закрыть. Такой исход восхитил Эдмунда своей символичностью. Он наглядно демонстрировал, насколько Кемпер был выше презираемой им системы. В тот же день он выехал в горы и захоронил останки Ку у Каменистого ручья. В то время, когда орудовал Кемпер, Санта-Круз мог по праву называться столицей серийных убийств. Признанный параноидным шизофреником симпатичный блондин Герберт Муллин убивал и женщин и мужчин, потому что слышал голоса, которые требовали от него таким образом защитить окружающую среду. По тем же мотивам сжег дом и убил семью в шесть человек живший в уединении за городом механик Джон Линли Фрейзер. Таким образом он хотел предостеречь остальных не разрушать природу. «Либо умрет природа, либо остановится человек» - было написано на бумажке, подсунутой под щетку стеклоочистителя «роллс-ройса» погибшей семьи. Казалось, что ни день - свершалось новое злодеяние.