Последняя Баллада - Михаил Высоцкий

А потому и удивительно было троим уважаемым лицам получить загадочное приглашение: «Жду вас на Проклятом месте, Олег».

— Ты звал меня, благородный воин? — уже полностью оклемавшийся после ритуала Яниос Кариан склонился в земном поклоне.

— Что за дело срочное у тебя, нечисть бесовская, к смиренному рабу Господа нашего? — поинтересовался Иосиф Киану.

— Что-то случилось, Олег? Почему такое странное место для встречи? Мы можем чем-то тебе помочь? — спросил Архимаг Джелиос.

— Тут вот какое дело… — задумался Олег, — Из достоверных источников мне стало известно, что где-то тут, на глубине метров двадцати — тридцати, живет одна странная личность. Я бы и сам с ней разобрался, да вот незадача — сквозь стены ходить не умею. А колдовать вампиру в вашем благословенном городе противопоказано — не поймут, я не для того заботился о своей репутации, чтоб так опозориться. Вот если бы вы мне немного пособили с этим делом… Я ведь как подумал: простых работяг сюда гнать не стоит, еще уронят себе каменюку на ноги, лечи их потом, выплачивай больничные…

— Ты хочешь, чтобы мы вчетвером разобрали двадцать — тридцать метров каменных завалов? — тоном «дядя-ты-хоть-понимашь-чего-просишь» уточнил Архимаг Джелиос.

— Втроем, — улыбнувшись, поправил Олег, — Я вам буду только мешать — в жизни не поверю, что для троих здоровых мужиков такая легкая физическая нагрузка создаст какие-то трудности. Но я вас не заставляю, я только прошу…

Спорить было бесполезно, и все это понимали. Когда хотел, вампир умел просить так, что не откажешь, и старый Наместник-вампир, и Архимаг, у которого были тысячи иных насущных забот, и священник-тролль в монашеской мантии взялись за работу. Один дробил каменную породу своим посохом — дерево Ганду-Абуду прочнее любого гранита, — второй укреплял магией свод, чтобы не обвалился на голову, третий в облике огромной летучей мыши выносил каменные глыбы и оттаскивал их в сторону. Работа ладилась, и довольный организатор, Олег, убедившись, что такими темпами до странного заключенного за день непрерывной работы докопаются, вернулся в Академию Магии. А там его уже ждал выспавшийся и переполненный энтузиазмом Хар.

— Подожди, подожди! Не мельтеши, Хар! Я старый больной вампир, мои мозги За ходом твоей мысли не поспевают. Что ты с этой штукой придумал и чем я тебе могу помочь?

— Ты должен мне ее зарядить, — ответил парень.

— Именно я? — уточнил вампир. — Другой маг в Академии тебя не устроит?

— Ну… — Хар задумался. — Вообще-то я думаю, что мог бы еще Архимаг, но никто не знает, где он. Вот я и решил к тебе обратиться — у других просто силы не хватает. Я уже говорил с Ниа Халиош, Максимилианом Анимусом и Нэйтоном Айком — они пытались, но ничего не вышло. Посылали меня к ректору. А Эбрилла сказала, что ты очень сильный маг, сильнее его, вот я и подумал, что ты мне можешь его зарядить.

— Дай-ка, — попросил вампир и, осмотрев артефакт (чтобы его передвигать с места на место, Хар приладил специальную тележку на колесиках), задумался, — Честно — совершенно не понимаю, что ты сотворил, но, пожалуй, я действительно смогу его «зарядить». Только ты понимаешь, что я этим выдам себя с потрохами?

— Нет проблем, мы это можем в Зале Огня сделать, ты там уже колдовал, и никто не заметил. Правда, я Ясиоса Кариана не нашел, чтоб ключ взять, так что пришлось Ниа просить, вот она ненадолго у отца одолжила… — Хар протянул Олегу ключ.

— Да… ты, как я вижу, времени зря не терял… Ну что же, пошли, заряжу твою игрушку. Может, действительно сможет нам чем-нибудь помочь.

До места Хар с Олегом добрались без каких-либо затруднений — хоть окружающие и смотрели с удивлением на загадочный артефакт на тележке, но спросить, что это такое, а тем более рстановить никто не рискнул. Ведь явно что-то волшебное, а с Академией Магии лучше не связываться. Ради спокойствия собственной души.

— И это все? — огорченно спросил парень, изучая самодельный циферблат, приделанный к схеме. — Больше не можешь выжать?

— Хар, — обратился уставший вампир, опираясь о постамент Огня и с трудом переводя дыхание, — той силой, что я только что загнал в твою игрушку, можно горы своротить. Я теперь несколько дней колдовать вообще не смогу — тебе и этого мало?

— Нет-нет, Олег! Нормально, просто… Двадцать семь процентов — это негусто, конечно, но, если немного поработать над диаграммой направленности… я думаю, хватит. Хотя я надеялся хотя бы процентов на восемьдесят — девяносто…

— Удивительно, как твоя штука от моей магии вообще не взорвалась! — усмехнулся Олег. — Я, честно говоря, думал, что она и четверти не выдержит…

— Да ты что! — возмущению Хара не было границ, — Смотри: энергия запасена в сдвоенном контуре, снаружи классическая пентаграмма, а внутри миф- рил овая стружка с адамантовым наполнителем. Я схему с запасом сделал, она надежная. А для защиты от короткого замыкания специальный предохранитель… — И парень пустился в длинные объяснения.

В другое время Олег перевел бы тему в иное русло — древний вампир и сам был не чужд науки, но забивать голову всяким мусором не любил. Однако сейчас слушал, и очень внимательно — как и все великие первооткрыватели, Хар даже не понял, что он только что сотворил. Мечту магов всех времен и народов, коллектор волшебства, с которым даже самый слабый колдун мог творить величайшие чародейства.

Вернувшись под вечер в Академию, Хар удалился в лабораторию дорабатывать свою схему.

Проклятое место разительно изменилось — вместо хаотических каменных завалов вырос настоящий база-

льтовый террикон, а рядом с ним под острым углом в землю уходил прямоугольный шурф, два квадратных метра в поперечнике. И, чуть ли не обнявшись, сидели в тенечке три «шахтера» — Архимаг, Наместник и святой отец. На появление вампира они фактически не отреагировали.

— А, Олег, это ты… — только и бросил ректор. — Принимай работу, дошли мы до твоей личности…

— Господним благословением, — поспешил добавить священник.

— Молодцы, — похвалил Олег. — Я знал, что на вас можно положиться! — добавил он, спускаясь в шахту.

Проделанная работа впечатляла — за полдня втроем Джелиос, Яниос и Иосиф Киану проделали труд, по сравнению с которым подвиг Стаханова казался праздным бездельем. Без инструментов, без опыта в горном деле, лишь силой героической самоотдачи и немного магии, троица прорубилась на сорок метров в глубь плотной каменной породы, расчистив для Олега путь к загадочному пленнику подземной темницы.

Само узилище, запертое массивной дверью, столь же неприступной, как и тысячи лет назад, разумно оставили нетронутым. Внутри камера, как убедился вампир, заглянув через небольшое оконце в двери, действительно была в точности такой, как описано в древнем манускрипте — пять на пять шагов, сырая и темная. И все так же бродил по ней таинственный пленник.

— Это ты, мой тюремщик? Все же пришел? — отреагировал он на звук открываемого оконца. — Все же пришел? А я думал, вы забыли обо Мне, ведь прошло столько времени… Давай мне свою несъедобную гадость и уходи, я же знаю, ты опять не скажешь ни слова, так было всегда и так будет столько, сколько я просижу в этих стенах! Ну же, где моя миска, где свеча? Я не помню, когда в последний раз видел свет! Или ты пришел продолжить мои мучения? О да, я знаю, мои терзания, страдания и муки доставляют вам удовольствие! Ты молчишь? Что же, я так и думал — тогда уходи, оставь меня наедине с этими проклятыми крысами! Уходи прочь, тюремщик, не томи мою душу! О горе мне, остаться в сих стенах навеки суждено…

Олег молчал. И не потому, что слова заключенного запали ему в душу, — он помнил этот язык. Не местный говор, дивная смесь десятков разных языков, возникшая в первые годы существования Ордена Хранителей, когда призванные Прометеем пришельцы из разных миров притирались друг к другу, искали общий язык. Слова, произносимые пленником, впервые прозвучали на Земле десятки тысяч лет назад, задолго до рождения самого Олега, прозвучали голосом приказов, голосом первых земных владык, основавших величественную Атлантиду и сгинувших в неведомых далях. Пленник говорил на забытом языке демонов, что спускаются на землю с небес, и сам он был демоном, но не потусторонним магическим существом, а представителем расы, знающей тайны переходов между мирами.

— Кто ты? — наконец решился спросить вампир на том же самом языке, — Как ты попал сюда?

— О, я слышу голоса! Я уже схожу с ума, мне чудится родная речь, столь необычная в этом диком краю… Или позвольте? Да быть того не может — это ты, мой тюремщик, говоришь со мной? Ты мой брат? Нет, я бы почувствовал, мои братья никогда не задали бы мне таких вопросов. Но ты знаешь нашу речь, скажи, кто ты, и, быть может, тогда и я отвечу на твои вопросы. Или ты уйдешь — да, наверно, ты уйдешь, как всегда уходили до этого, не сказав больше ни слова…