Апелляция кибер-аутсайдера - 5 - Семён Афанасьев

— Вначале поставьте на паузу тех, кто вам сейчас дует в уши с другой стороны. Я скажу только один раз и вам лучше услышать всё полностью, чтобы потом не переспрашивать. — Когда нужно, она вполне умела быть убедительной, подобно маме.

Кстати, а вот интересно, как так вышло, что маму все боятся больше папы?

Чёрт, какая херня в мозги лезет, тут же оборвала старшеклассница себя. Ещё и в такой момент.

На среднем плане чата Айя увидела, как Длинная и Миру синхронно подключают Рыжему переводчик с испанского. Молодцы, потому что ей не до этого.

Секретов от Виктора она не планировала, просто времени на согласование им сейчас не дали. А говорить на родном языке нужно было для хотя бы того, чтоб и на половину волоса не выйти из имиджа — от этого будет зависеть слишком многое.

В следующую секунду Мартинес прислушалась к себе — и прекратила что-либо изображать. Становясь настоящей собой (как интересно, бля. Неужели это я и есть), она подтянула товарища к себе вплотную, по-хозяйски опуская ладонь на его ягодицу, затем продолжила:

— Меня зовут Айя, я родная и единственная дочь Паоло Мартинеса и Дальхис Эскобар. Могу пользоваться обеими фамилиями, потому говорю вам полностью. Господин посол, люди, стоящие за вами, примерно представляют стиль, в котором моя семья ведёт любые дела вот уже несколько столетий?

Не нужно ни угрожать, ни давить на старте, ни хамить — как тот консул в суде. Это удел слабых.

Если за тобой есть реальная сила, нужно просто задать короткий вопрос — по делу — и получить на него такой же короткий ответ.

Либо отсутствие ответа, да. Отсутствие ответа порой тоже ответ.

Эрнандес, с интересом наблюдающая за метаморфозами её лица, весело качнула подбородком пару раз и выбросила вперёд сразу два больших пальца. Ещё через секунду, к удивлению Мартинес, к лучшей подруге присоединилась и обычно флегматичная Хамасаки.

Занятно. Значит, выгляжу убедительно и не переигрываю, подумала про себя старшеклассница.

— Ваша фамилия достаточно известна. — Сапрыкин тоже коротко кивнул после неуловимой паузы.

Ну а чё, она специально и стала так, чтобы на той стороне могли пробить её со скоростью звука. Государственная контора, поди ресурсы позволяют.

Пробили, хе-хе. И это хорошо. Потому что в подобных беседах (она это отлично знала от старших) больше одного раза воздух не сотрясают и дважды никому ничего не говорят.

— Ваш Климентьев отправляется на луну, кроме прочего, для того, чтобы ресурсы моей семьи могли быть использованы в его адрес в полной мере. — И снова ничего кроме правды.

Хотя и не вся правда, но то уже мелочи.

Если подумать, союз Дальхис и Тики давно ни для кого не секрет. Рыжий им только что сам сказал, что он теперь местами Хамасаки.

Соответственно, и между Айей Мартинес и ним, по логике, тоже могут быть свои отношения. Да они и есть, эти отношения, так что со всех сторон чистая правда.

Посол зримо напрягся: явно всем коллективом сейчас просчитали крайне несложные последствия, которые ожидают Гену Климентьева — теперь уже неизбежно.

— Я вас внимательно слушаю. — Между бровями Сапрыкин пролегла глубокая борозда.

— Я представляю, каким образом возникает единая линия поведения в структурах типа вашей, — ровно продолжила Айя. — Масса необходимых согласований, куча начальства, у которого одни права — а у вас одни обязанности. И к общему знаменателю кроме вас наверняка никто и не собирается приходить.

Тип молча кивнул, не сводя с неё взгляда.

— Господин посол, Гену Климентьева начнут потрошить даже не на луне, а ещё на пересылке здесь, в муниципалитете. Можно, конечно, предположить некий утопический вариант. — Она коротко задумалась. — Вы напрягаете свои ресурсы, его переводят из общей тюряги куда-нибудь в изолятор Федеральной Безопасности, но только это пластырь, временное решение. Никаких проблем это не решает, для Гены.

— Продолжайте. Вас сейчас слушают и те, которые, как вы говорите, стоят за мной.

— По роду занятий моей семьи я знаю с детства, как выглядят места отбытия наказания в вашей юрисдикции. Сотрудники правоохранительных органов, государственные чиновники и так далее у вас сидят отдельно. — Айя наконец словила нужную волну и теперь не опасалась ошибиться. — В Федерации иначе: закон один для всех и тюрьмы тоже для всех одинаковые. Вы понимаете мой намёк?

— Поскольку содержание нашей с вами беседы будет передаваться дальше, я бы просил вас быть максимально развёрнутой.

— Я не представляю ни единого заведения, вы понимаете, о чём я, в котором на момент времени не нашлось хотя бы десятка-другого hermanos. Ваших, русских, наоборот: Климентьев скорее всего будет единственным за пятилетку.

— К чему вы ведёте?

— А я не знаю, — искренне ответила она. — Я понятия не имею, ПОКА. Это очень здорово зависит от того, какая информация в голове этого вашего Гены Климентьева содержится. Конкретно сейчас пару дней по инерции он ещё посидит в полицейской кутузке: пока документы прогрузятся, пока постановление от апелляционного суда.

"Хрнсе! Откда ты эт зншь?! ‍♂️" — Рыжий и в реале разинул рот так же, как в чате.

Прикольно, хи-хи. Что интересно, против генеральной линии не возражал — значит, она всё делает правильно.

Ура. Это классно, когда женщина является идеальным продолжением своего мужчины.

Не к месту захотелось петь, а за спиной появилось ощущение крыльев.

— Господин посол, я вот прямо сейчас, в параллель нашего разговора, прошу в семейных чатах известить всех наших, — продолжила Мартинес, глядя в глаза взрослого мужика возрастом хорошо за полтинник. — Не скажу, что Гена не жилец, но в тюрьмах федерации с hermanos очень трудно состязаться абсолютно любой группировке. Любой. Даже чёрным.

Ч-чёрт, у них же negros, наверное, звучит неприлично? Ладно, пёс с ним. По-испански просто название цвета, сойдёт.

— Что вы хотите предложить? — Сапрыкин сделал очень неплохую попытку одурачить малолетку-девчонку с задворков цивилизации.

Тёмную, забитую девочку из неграмотных краёв.

— У вас почти получилось, — мягко и лишь самую малость снисходительно улыбнулась она уголком рта. — Но я не предлагаю, а обещаю. Господин посол, моя семья будет знать ВСЁ, известное Климентьеву, в первые же сутки после того, как он переступит порог абсолютно любого заведения после полицейской камеры. Мы для этого употребим всё своё влияние, а в тех местах лично нам напрягаться нужно меньше, чем высморкаться.