Мечты, ставшие явью - Александра Первухина

Рефери поднял руку, требуя тишины, и закричал в микрофон, объясняя правила. По традиции клуба у новичков перед первым боем спрашивали, все ли им понятно. Это тоже было своеобразным развлечением для зрителей – слишком уж по-разному реагировали на такой вопрос люди, в первый раз собирающиеся убить человека на потеху другим. Андрей Иванович не понимал, что происходит в этот раз, и поэтому с нетерпением ждал вопроса рефери, по реакции на него можно было многое сказать о человеке, и дождался...

– У вас все мечи такого отвратительного качества? – прозвучал в наступившей тишине холодный, равнодушный голос девушки.

Зрители были слегка ошарашены подобной реакцией подростка, которому предстояло вскоре сразиться не на жизнь, а на смерть.

– Да.– Рефери настолько растерялся, что даже не отпустил ни одной из своих дежурных шуток, а Андрей Иванович нахмурился, пытаясь понять, почему его так тревожит равнодушие этой девчонки.

В конце концов, он никогда не видел, как реагируют в подобных ситуациях женщины и подростки, хотя и подозревал, что далеко не так. И одобрительное хмыканье Сергея укрепило его дурные предчувствия. До этого момента его начальник охраны выразил одобрение бойцу только один раз, когда на ринг вышел кто-то из его однополчан, тоже остро нуждавшийся в деньгах и умудрившийся скрыться с гонораром так, что его до сих пор не могли найти. И спокойно спать Ливитскому позволяла лишь лежащая у него в сейфе запись боя этого чересчур прыткого гладиатора, которая наверняка отправила бы того на нары, а значит, служила гарантией молчания изворотливого вояки...

Пока Андрей Иванович предавался неприятным воспоминаниям, начался бой, и все его внимание немедленно переключилось на то, что происходило на ринге. В следующий момент он понял причину, по которой Сергей выразил новенькой одобрение. Девушка весьма выгодно смотрелась на фоне размахивающего мечом, как мясницким ножом, Потрошителя. Выверенные, экономные движения, полное спокойствие и даже какая-то скука, явно читающиеся в ее поведении, наводили на мысли о том, что она далеко не впервые сражается в таких поединках, а легкость, с какой Снежана обращалась с клинком, свидетельствовала о большой практике боев с холодным оружием.

Жрица не нападала, а только кружила вокруг беспорядочно атакующего противника, легко уходя от его выпадов и даже не удосуживаясь их парировать. Казалось, она в нерешительности, и бизнесмен позволил себе понимающую улыбку. Он уже сталкивался с подобной слабостью, не раз становившейся причиной смерти новичков, может, и более подготовленных, чем его гладиаторы, но не способных убить человека, глядя ему в глаза.

Однако в следующий момент он понял, что опять ошибся в оценке своего нового приобретения. Клинок в руках девушки стремительно блеснул и тут же окрасился алым, а Ливитский, взглянув на экран, предусмотрительно установленный над рингом и позволяющий рассмотреть бой во всех мельчайших деталях, почувствовал, что его прошиб холодный пот. Снежана улыбалась – насмешливо, презрительно,– не переставая атаковать противника и словно не замечая его отчаянных усилий защититься от ее ударов, раз за разом достигающих цели. Потрошитель получал рану за раной и ничего не мог поделать с девчонкой, ловко уходящей от его меча и даже не дающей себе труда парировать его выпады.

Бой закончился внезапно – у Ливитского создалось стойкое впечатление, что Жрице просто надоело играть со своим противником и она решила окончить затянувшееся представление. Стремительный выпад Снежаны бизнесмен даже не смог как следует рассмотреть, только какое-то смазанное движение, и голова Потрошителя уже катится по рингу, пятная его кровью, а тело еще стоит покачиваясь, словно не в силах поверить в собственную смерть. Девушка спокойно отвернулась от своего поверженного противника и, более не обращая внимания на проигравшего, легко спрыгнула с площадки. Протянув меч ошарашенному рефери, равнодушно покинула зал, где проводились бои.

Андрей Иванович молча наблюдал за тем, как его новое приобретение скрывается в раздевалке, и не мог решить, радоваться ему или пугаться. Он достаточно хорошо разбирался в правилах боя с холодным оружием, чтобы понимать, что все его бойцы обращаются с мечами как любители, не более того, и теперь он мог поклясться, что видел профессионала, для которого длинный клинок так же привычен и послушен, как и собственная рука.

С одной стороны, за такую экзотику, как девушка, мастерски владеющая холодным оружием и умеющая зрелищно расправиться с противником, следовало хвататься обеими руками и не выпускать ни за что, но с другой – Ливитского беспокоила холодная готовность убивать в сочетании с полным равнодушием и почти физическим ощущением опасности, исходящим от Снежаны. Не окажется ли эта девчонка слишком... Андрей Иванович досадливо тряхнул головой, удивляясь своей мнительности, и решительно вышел из ложи, чтобы переговорить со Снежаной и предложить ей взаимовыгодное сотрудничество. Все-таки у него в клубе будет женщина-гладиатор, выступающая в боях до смерти!

Сергей, стиснув зубы, смотрел на спину своего работодателя и изо всех сил сдерживался, чтобы не свернуть ему шею. Сегодня снова очередной бедолага погибнет на потеху толстосумам, считающим чужую смерть развлечением, и он ничего не сможет с этим поделать. Начальника охраны удерживала от убийства лишь одна-единственная мысль: если он сделает подобную глупость, то останется без денег, которые ему жизненно необходимы. Противно было признавать, что у него просто не хватает сил быть принципиальным и честным, но это являлось его личными проблемами и от них не должны были страдать его близкие.

Да, Сергей Эстоков, капитан отряда специального назначения десантных войск, не нашел иного способа заработать деньги, как пойти в услужение к бандиту, время от времени развлекающемуся вот таким вот образом. И от этого хотелось выть или застрелиться, но долг держал его надежнее любых веревок, и потому оставалось только стиснуть зубы, глядя на смерть очередного несчастного, на свою беду польстившегося на легкие деньги или что там ему пообещали в качестве вознаграждения за бой.

За время, пока он работал на Ливитского, Сергей успел привыкнуть к практически ежевечерним боям до смерти, когда люди ради денег резали друг друга на куски. Что поделаешь, изюминкой клуба его работодателя были схватки с применением холодного оружия, которые весьма нравились пресыщенной публике, посещающей такого рода заведения. Но одна разновидность поединков до сих пор вызывала у него жалость и гнев: то, что его работодатель называл развлечением. Поединки опытных гладиаторов с новичками, явно не готовыми к бою до смерти и подчас неспособными просто нанести противнику удар отточенным железом. Счастье еще, что подобные бои были не таким уж частым явлением, иначе Эстоков давно бы уже сорвался и все-таки свернул шею своему нанимателю. Но на этот раз был именно такой поединок, и, что хуже всего, видимо для большего эффекта, жертвой была выбрана девушка, еще подросток...