Крым - Александр Проханов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кристалл увеличился, вокруг него задышали спектры, расцвели волшебные нимбы. И вдруг полыхнула вспышка, подобная той, что однажды ослепила его в зимнем парке. Бесшумный взрыв света. Кто-то огромный, чудесный вознес его до небес, показал всю его жизнь от рождения до смерти и вновь вернул на землю. Округлый, из дорогого дерева стол. Черкизов смотрит яркими фиолетовыми глазами. Верхоустин держит в пальцах кристаллик горного хрусталя.
– Евгений Константинович, мы утверждаем название партии: «Партия Победы»? – спросил Черкизов.
– Да, – слабо ответил Лемехов.
– Я поработаю с дизайнерами и представлю вам логотип с партийной символикой.
– Хорошо, – отозвался Лемехов, все еще ослепленный недавним видением.
– Мы поможем вам написать вступительное слово.
– Спасибо.
– Когда, вы полагаете, мы проведем учредительный съезд?
– Не знаю, – ответил Лемехов.
– В начале марта, – произнес Верхоустин. – Тогда, по определению Пришвина, начинается «весна света». Пусть съезд пройдет среди сверкающих русских снегов.
– Я согласен, – кивнул Лемехов.
– Тогда я начинаю работать с пиар-агентствами. Буду встречаться с ведущими журналистами и руководителями телеканалов. Источники финансирования обсудим отдельно.
– Но вам, Евгений Константинович, следует встретиться с Патриархом и пригласить его на съезд, – сказал Верхоустин. – Президентскую партию должен освятить Патриарх. Это будет своеобразным помазанием.
– Я приглашу, – послушно ответил Лемехов и спросил: – Что за стеклышко у вас в руках?
– Ах, это? – Верхоустин поднес к глазам кристаллик и посмотрел сквозь него на Лемехова. – Этот горный хрусталь родом из Аркаима. В могилах, где погребены древние арии, находят скелеты в позе эмбриона. Перед пустыми глазницами черепа лежат такие кристаллы горного хрусталя. По-видимому, это оптические приборы, соединяющие загробный мир с миром внешним. Луч света, проходя сквозь кристалл, преломляется и соединяет два царства.
Лемехов видел, как прозрачный кристалл, заслоняя глаз Верхоустина, окрасился в васильковый цвет.
Глава 13
Лемехов нанес визит Патриарху в его загородной резиденции. Канцелярия святейшего не сразу назначила день визита, выбирая его среди многочисленных богослужений, миссионерских поездок и встреч. Наконец, Лемехов был приглашен в резиденцию, в подмосковное Переделкино. Великолепно и празднично выглядели купола и золотые кресты храма среди солнечных свежих снегов. Казалось, на белой бумаге детской счастливой рукой были нарисованы голубые, красные и зеленые главы, усыпанные звездами, словно садовые цветы сверкающей росой. Восхитившись этой наивной сказочной красотой, Лемехов вышел из машины на широком дворе, перед великолепными палатами, напоминавшими терем. Два дюжих бородатых монаха в подрясниках и телогрейках чистили лопатами снег, окутываясь розовым паром. В стороне, черный, с отливом, стоял «лендровер», и в его зеркальной поверхности, как в темном озере, отражались разноцветные главы.
На теремном крыльце Лемехова встретил высокий, могучего сложения монах. Узкий в талии, широкоплечий и жилистый, со смоляной бородой и черными сдвинутыми бровями, из-под которых огненно и страстно светились глаза.
– Я келейник святейшего, отец Серафим, – представился монах, строго и нелюбезно оглядывая Лемехова. – Святейший ждет вас. – И пошел вперед, бурно развевая подрясник. Оставил Лемехова в приемной и скрылся за резными дверями, над которыми сиял золоченый крест.
Лемехов сидел на кожаном диване, разглядывая убранство приемной. Она напоминала церковную паперть сводчатым потолком, иконами на стенах и сладким ароматом. Словно только что пронесли кадило с голубым благоухающим дымом. Лемехов испытывал волнение и робость, чувствуя, что здесь, среди куполов, молчаливых ликов и горящих лампад, веют таинственные силы, омывающие мирозданье и нашедшие свое воплощение в Патриархе. Человеке, чья власть и величие питаются бестелесными источниками, коренятся в непостижимых законах.
Дверь в кабинет отворилась, и суровый, с огненными глазами монах пригласил Лемехова войти.
Патриарх сидел в высоком кресле, напоминавшем резной деревянный трон. Он был в черном простом подряснике. На груди сияла эмалевая панагия с Богородицей, усыпанная бриллиантами. На голове темнела скуфья, из-под которой выступали седые волосы, собранные на затылке в косичку. Жесткая борода была пробита стальной сединой. Из-под густых металлических бровей смотрели зоркие, с острым блеском глаза. Лемехов испытал их властную влекущую силу. Послушно, с замирающим сердцем, шагнул навстречу поднимавшемуся Патриарху. Слабо произнес:
– Благословите, ваше святейшество, – сложив ладони пригоршней.
Патриарх заметил робость и волнение гостя, отметив их моментальной искрой в глазах. Положил на ладони Лемехова свою большую, теплую руку с крупными желтоватыми ногтями, позволяя поцеловать. А потом троекратно расцеловался с Лемеховым. Тот почувствовал на щеках прикосновение жесткой бороды и слабый, исходящий от нее запах духов.
– Рад вас видеть, Евгений Константинович, – произнес Патриарх, усаживая Лемехова в мягкое креслице, напротив трона, так что это седалище оказалось ниже патриаршего. – Слежу за вашей рачительной деятельностью, направленной на благо нашего Отечества.
Голос Патриарха был с металлическими, властными интонациями, хорошо знакомыми Лемехову, который не раз слышал яркие политизированные проповеди святейшего. Но теперь среди этих рокочущих звучаний слышалось сердечное расположение. Лемехов избавился от робости, почувствовал к Патриарху благоговейную благодарность.
– Я знаю, что оборонные заводы часто помогают близлежащим монастырям и приходам. Это похвально. Созидание материальных ценностей будет только тогда удачным, если души созидателей будут чисты. Созидать без Бога значит созидать на песке.
– Ваше святейшество. – Лемехов видел в глазах Патриарха симпатию и, вдохновленный этой симпатией, произнес: – Недавно я провел совещание с директорами крупнейших оборонных заводов. Мы приняли решение на каждом предприятии построить храм или часовню. Такие храмы и часовни на многих предприятиях возводятся или уже возведены.
– Похвально, Евгений Константинович. Мне известно об этом. Мы хотим представить вас к нашей церковной награде, ордену Андрея Первозванного. Мне говорили, что на северном заводе подводных лодок восстановлена часть монастыря, который был разрушен при строительстве верфей. Там служат монахи, которые приписаны к заводу. А можно считать, что завод приписан к монастырю, и все, на нем работающие, это послушники. И корабли, и подводные лодки – это ковчеги, преисполненные Божественной благодати.
Было видно, что Патриарху понравился сочиненный им образ. Опытный оратор, овладевавший во время проповедей сердцами тысяч прихожан, он блистал своими примерами и притчами, похожими на притчи священных текстов.
– Вы правы, ваше святейшество. Православный дух иногда присутствует там, где, казалось, о нем забыли. Недавно я был в Сарове, в ядерном центре. И ученые, академики, считают преподобного Серафима своим покровителем. Советская атомная бомба, удержавшая мир от катастрофы, была создана в том месте, где подвизался святой старец. Так и говорят: «православная бомба».
– Наши Святые Отцы сберегают Россию даже тогда, когда власть отрекается от Бога. Россия хранима молитвами праведников и святомученников.
Было видно, что Патриарху интересен Лемехов. Он изучает его, судит о нем по высказываниям, которыми тот откликается на его замечания.
– Я считаю, ваше святейшество, что, создавая новое оружие и возводя алтари, мы делаем одно и то же дело. Оружие отражает врага видимого, а храмы и монастыри заслоняют от врага невидимого. Наши зенитные ракеты и антиракеты прикрывают от ударов наши города, а монастыри и храмы развешивают над Россией незримый покров Пресвятой Богородицы, непроницаемый для злых атак.
Патриарх зорко, остро взглянул на Лемехова, словно желал убедиться, что сказанное было не случайно, а вырвалось из глубины сердца.
– Воистину так, Евгений Константинович. Сейчас не слышно артиллерийских орудий и бомбовых взрывов. Но Россия ведет войну, духовную, страшную, непомерную. На Россию направлены все силы ада, все черное воинство. Русского человека растлевают, искушают, ввергают в уныние. Ему вместо хлеба духовного предлагают позолоченный камень. Вместо живой воды духовного очищения вливают разноцветные отравы и яды. Запад подтачивает Россию духовно. Ждет, когда она упадет. И тогда он возьмет ее без боя. Каждый алтарь сегодня – это рубеж обороны. Православное духовенство в каждой своей молитве дает отпор врагу. Мы, православное духовенство, – действующая армия, день и ночь сражаемся за Россию.
Патриарх произнес это взволнованным голосом. Лемехов был благодарен ему за это волнение. Их встреча была не формальной аудиенцией, а разговором единомышленников.