Темный алехандр для принцессы светлых (СИ) - Евтушенко Мария

— Что именно ты себе позволил? — я прищуриваюсь, и догадка крепнет.

— То, что произошло в подземелье, — он сглатывает, но взгляда не отводит, — ты была под влиянием Дремлющего. А я нет. Как выяснилось, у этого существа нет власти надо мной. Я понимал, что делал. И не смог сдержаться.

Он замолкает и запрокидывает голову. Смотрит в небо, по которому безмятежно плывут облака. Мне кажется, что я чувствую биение своего сердца. Как бы я хотела повернуть время вспять, чтобы все было как раньше. И очутиться где-нибудь в саду своей родины. Там, где я была принцессой светлых фей, а он молчаливым защитником, темной тенью, следующий за мной по пятам. Там, где я мечтала попробовать его губы на вкус. И не только губы. Но, к сожалению, это невозможно.

— В том подземелье ты была такая... — видно, он хочет продолжить, но не находит слов.

— Какая? — спрашиваю, пытаясь направить его мысли.

— Без титула, — он снова смотрит на меня и усмехается, — без королевских манер. Простая, темная... и моя.

Я размыкаю губы, издав тихий выдох. Сейчас я даже пошевелиться боюсь, чтобы не спугнуть момент откровения. Внутри все горит. Я должна пылать возмущением. Он же воспользовался ситуацией, и я подозревала, что именно так и было. Однако вместо гнева во мне бушуют другие эмоции. Они схожи с предвкушением чего-то, после чего моя жизнь больше не будет прежней. А еще чего-то порочного и запретного. Он поступил, как поступил. Уже ничего не исправить. Я властна только над тем, как отнесусь к его признанию. Но, прежде чем он скажет то, что мне не полагалось услышать, я должна сделать то, что от меня зависит. Принять единственно правильное решение.

— Мелан, — зову его, а у самой глаза наполняются непрошенными слезами, — я отпускаю тебя. Ты можешь пойти в любом направлении и жить так, как посчитаешь нужным. Я освобождаю тебя от клятвы.

Последнее слово сопровождается вздохом облегчения. Вот и все. Он больше не раб. И не обязан следовать за мной. Мне казалось, что должно быть невероятно больно от разрыва связи. Но ничего подобного не происходит. И это вызывает замешательство.

Темный алехандр неотрывно наблюдает за мной. Его взгляд тяжелый, я чувствую, что он злится. Но почему? Разве это не самый благоприятный исход для нас обоих? Я отправлюсь отстаивать трон своего королевства. А он пойдет искать сородичей. Наверное.

— Наша связь не более чем выдумка твоего отца, чтобы пустить пыль в глаза придворным и дать тебе чувство, что ты в безопасности, — отвечает он на мой невысказанный вопрос. — Нельзя соединять двоих подобным образом, если их силы неравны. Рано или поздно ты бы отдала мне свою жизнь, так как магически я гораздо могущественнее. Даже сейчас, когда тебя поддерживает титан.

Я чувствую, что он прав. Даже сейчас, если бы мне пришлось противостоять ему, я бы не смогла победить.

Не давая мне опомниться от услышанного, Мелан продолжает:

— Я защищал тебя не по приказу. Твой отец лишь дал мне такую возможность, назвав своим внебрачным сыном и твоим темным алехандром. А когда стал старше, я присягнул тебе на верность по собственно воле. Это был мой выбор с самого начала. И я не откажусь от него, не нарушу слово. — Он замолкает, стараясь справиться с гневом, потому что мои слова задели его, но ненадолго. — Освободить меня от клятвы, принцесса Айрин из дома Звездного Света, может только смерть.

Мне кажется, что я задыхаюсь. Хватаю воздух, а вдохнуть не могу. Неужели он все это время был верен мне не потому, что так решили мои родители? Неужели он и дальше последует за мной? И в этот момент Мелан добивает меня окончательно:

— Я не сдержался в подземелье, думая, что это мой единственный шанс близости с тобой. Я был готов отдать жизнь за один лишь поцелуй. А тут такая удача, которая сама идет в руки! — Он прожигает меня взглядом зеленых глаз, а я тону в этом омуте, понимая, что выплыть мне не суждено. Никогда. — Я думал, что умру если не там, то вскоре после твоей свадьбы. Вот и решился. Потому что люблю. Я люблю тебя, Айрин.

26

Мне кажется, что во всем этом огромном мире нас только двое. Мы стоим и смотрим друг на друга. Он ждет ответа, а я не знаю, что сказать. Любит. Он сказал мне, что любит. И я его люблю. Однако что это меняет для нас?

Так хочется броситься в его объятия, что даже пальцы дрожат. Обвить его руками, стиснуть что есть сил и никогда не отпускать. На глаза наворачиваются слезы. Они тонкими струйками стекают по щекам и падают к моим ногам. Сейчас я готова отказаться от короны, от всего на свете отказаться, чтобы просто иметь возможность быть с ним. Ведь мой народ никогда не примет темного алехандра в качестве короля. А роль любовника я ему отводить не хочу. Он такого отношения просто не заслужил. Это же вечные смешки за спиной, да еще и происхождение моего будущего ребенка будет поставлено под сомнение. И, конечно же, найдутся те, кто постарается убрать Мелана как неугодную фигуру на внутренней политической арене. Даже если его будет защищать мой супруг. Это у эльфов на каждого короля и королеву по меньшей мере по два фаворита приходится. А у нас, у фей, такое не принято.

— Не плачь, моя принцесса, — просит меня мой защитник.

В его словах сколько боли, что она наполняет и меня. Или это она у нас на двоих? Как жаль, что я не обычная фея. Что я не вольна распоряжаться своей судьбой. Мой народ ждет моего возвращения, я в этом абсолютно уверена. Иначе Ганнибал не стал бы помогать. Что бы о нем ни говорили, он никогда не поддерживал диктатуру. Ведь это именно сын Вельзевула первым выступил за искоренение рабства. Значит, он убежден, что я лучший вариант для фей из всех возможных. Я не могу подвести своих подданных. Ни ради себя самой, ни ради любви, какой бы силы она ни была.

— Мне иногда это нужно, — отвечаю Мелану и вытираю слезы ладонью.

Он сохраняет между нами дистанцию. Не решается приблизиться без позволения. Раньше я думала, что таков умысел отца. Или причиной тому, по моему мнению, могло служить то, что Мелан просто не видел во мне желанную женщину. Теперь же я понимаю почему. Он с самого начала понимал, что связь с ним разрушит мою репутацию. И как бы я ни старалась отбелиться, у меня бы не вышло все так, как с крыльями Габриила. Все равно иногда шушукались бы по углам, что принцесса впустила темного алехандра в свою постель. Однако я и так его пустила. Вот только трахал он в ней других женщин, не меня. Странная догадка внезапно появляется в моей голове, и я, не подумав, спрашиваю:

— Зачем ты водил ко мне в спальню своих любовниц?

Он усмехается, на мгновение отводит взгляд. Но все же отвечает:

— Хотел тебя, а имел их.

— Это единственная причина? — я прищуриваю глаза.

— Нет, — он качает головой, — это была единственная возможность прекратить сплетни о том, что я твой любовник.

Киваю. Так я и подумала. К тому моменту придворные стали судачить о том, что защитник слишком много времени проводит в моих покоях. Фантазировали кто во что горазд и порой такие подробности о нашей с Меланом страсти рассказывали, что таковыми впору было даже Джэйду смутить. А моя подруга-фурия уж точно не отказывала себе ни в чем, что касалось любовных утех. Однако стоило Мелану привести сначала одну фею, потом другую, и постепенно слухи сошли на нет. Я-то думала, что воображение у сплетников иссякло. А на деле выходит, что любовницы быстро опровергли мнение о том, что мы с Меланом близки. Ведь во время наших развратных игр на троих мы с ним всегда держались друг от друга на расстоянии.

Осознание чужого присутствие врывается в мой разум. Я вздрагиваю, успеваю испытать страх. Но ненадолго. Рядом с нами вновь появляется Ганнибал.

— Вам многое стоит обсудить, но сейчас не до того, — говорит он тоном, не прищемляющим возражений, — сейчас вам уже пора, — и лукаво улыбается, — к тому же для некоторых слов время еще не пришло.

Довольно быстро нам удалось добраться до портала. На эту огромною планету он всего один. Хоть Ганнибал и обладает необходимой мощью, чтобы открыть его в любом удобном месте и удерживать до тех пора, пока через него не пройдет вся наша армия, но делать подобное не посчитал нужным. Я не задаю вопросов. Только принимаю помощь неожиданного союзника. Но, похоже, это только мне одной все ясно.