XX веков спустя - Kancstc

— Миша… — вздохнула тётя, но император уже обнял её и поцеловал в щёчку, одновременно показывая какой-то брелок. — Но только в самом крайнем случае! И с вами будет машина охраны.

— Всё так серьёзно? — грустно спросила тётя.

— Во-первых, не забывай про статус глашатая. А во-вторых, да. Всё очень серьёзно.

— А я хотела показать детям новогоднюю Москву… Особенно Сержу…

— Так какие проблемы? Покатайтесь, и Дашу возьми. Только никаких остановок! В крайнем случае, охрана выскочит и купит если что-то приглянулось.

— А мы тут пока посидим на хозяйстве! — весело прощебетала тётя Софи. Даша стояла рядом довольная, словно светилась.

И когда они успели войти, так что я не заметил?

Сборы были не долгими, всего за час… в смысле два… управились… Даша с моей дражайшей тётей… чтобы меня правильно одеть. Ведь теперь я князь! Да ещё и царский глашатай! К тому же, Первый Выход в Свет в новом качестве! И вааще! Пришлось крёстному вмешаться и напомнить, что Арсений Емельяныч до ночи сидеть в своей клинике не будет. Дамы со вздохом отступились, поворчав что-то типа: «На скорую руку сойдёт…». И вот я стою возле царского… э… ну пусть будет кабриолета, хотя на самом деле это такой же глейдер, только не «Тёрн», а более серьёзная машина, упакованный по уставу… Ну, почти по уставу: в парадном своём то-ли мундире, то-ли кимоно, на плечах плащ с имперским гербом — родной двуглавый орёл в венке из колосьев, словно взятом с герба СССР, через плечо под плащом сумка — на вид простая холщовая, но на самом деле понадёжней иного сейфа будет. Застёжка плаща особым образом зачарована, самим Государем-Императором, удостоверяет что я на самом деле глашатай, а слева на груди у меня медальон с гербом княжества. Вообще-то, при основании княжества я мог придумать себе любой герб, но решил не выпендриваться и сохранил исторический герб Архангельска, чем заслужил одобрительный кивок крёстного.

Последняя короткая инструкция, крёстный одобрительно хлопает меня по плечу и мы поехали! Тем же самым манером нырнули в бассейн посреди гаража и вынырнули через прорубь чуть поодаль от стен крепости. А дальше рванули не в сторону Москвы-реки, а в противоположном направлении и вскоре выскочили на Ново-Минское шоссе. Прямая как стрела шестиполосная дорога представляла из себя одну эстакаду. Я не зря сказал: «Прямая»: дорога мало того, что шла абсолютно по прямой, так ещё и на одном уровне, не зависимо от рельефа местности. На вершинах гребней, оставленных в древности ледниками, она почти касалась макушек деревьев, а над оврагами и распадками вздымалась на десятки метров. Императорский кортеж выскочил с развязки, не сильно обращая внимание на шарахнувшиеся от него глейдеры (а по Ново-Минскому двигались только такие машины, для всяких ездовых мамонтов и самоходных русских печей полагалось Старое Минское и Древний Смоленский Тракт, известный в моё время как Можайское шоссе, за последние две тысячи лет почти не поменявшие свой маршрут) и мы быстро набрали скорость. Я потянулся сознанием к своему наручу и узнал, что мы лихо разогнались до трёхсот километров в час, так что моя первая поездка из Москвы была столь извилистой и неспешной только потому, что тётя хотела по дороге со мной неспешно побеседовать.

Так мы неслись по прямой, как стрела дороге, я смотрел на проступающие среди лесов пятна городов и посёлков, стоящие тут и там грандиозные сооружения непонятного мне (пока!) назначения и самых разных, порой очень причудливых форм. И не всегда было ясно: как так оно держится и не падает? Новый мир вроде принял меня, но я как-то не мог ощутить его своим. Вроде вокруг почти всё похоже, хотя и технически продвинуто по самое немогу, но… Дело даже не в том, что вокруг совсем другие люди, другой язык (хоть я его и понимаю с самого своего первого пробуждения). Что-то другое, что не даёт мне расслабиться и почувствовать себя в этом новом времени как дома… Может потом? Кто знает?

Полста километров по прямой трассе мы проскочили за десять минут и вот уже, сбросив скорость, кортеж из нашей машины и машины охраны въезжает под величественную арку заставы. Да, Кольцевая дорога в Москве — лежащая практически на своём старом месте — это не только транспортная магистраль, но и оборонительный рубеж (а ещё, сдаётся мне, и своеобразный контрольный рубеж, чтобы народец не шатался туда-сюда безнадзорно). Так что застава это не просто так, здесь каждого посчитают, каждую машину проверят, учтут и выявят, если что. Делается это, правда, совершенно «прозрачно», для законопослушных подданных практически незаметно, надо только снизить скорость при пересечении заставы. Ну а если что — можете не сомневаться, выявят и прихватят, быстро, эффективно, почти не мешая прочим честным. Хоть пешего, хоть конного (на том же мамонте или носороге), хот на машине, хоть под машиной… А как же мы с тётей проскользнули вдоль русла реки? А там тоже есть своя застава. Хоть и не столь помпезная, но не менее эффективная.

Порядок для всех один, так что мы тоже притормозили перед заставой, правда и проскочили вне очереди, по выделенной полосе и стоявший там стражник вытянулся и козырнул. Дальше рванули уже вглубь Москвы, но уже не так шустро и я смог кое-что рассмотреть по сторонам дороги. Хотя, по большому счёту, смотреть тут особо и нечего, по крайней мере, из несущегося за сто километров в час глейдера. Ну дома, городские, многоквартирные. Со времён расцвета Рима в них, по большому счёту, ничего не поменялось. Если взять любой барак, в смысле, дворец, эпохи какого-нибудь рококо, крепко стукнуть его об землю, чтобы обсыпался весь декор, то получим всё ту же хрущёбу с коридорной системой. Некоторый оживляж произошёл в эпоху модерна, когда архитекторы поигрались с формой окон, эркерами и прочими формами, но сразу после Первой мировой бросили это дело и вернулись к идеалу простой и функциональной коробки. Массовая архитектура 42-го века в этом смысле ничем особо революционным не выделялась, разве что плотность застройки была заметно ниже, чем при моей первой жизни, потому к проспекту, который сейчас так и назывался — Кутузовский — выходили большей частью разного рода парки, бульвары и скверы, укрытые белоснежным снегом и украшенные к Новому Году наряженными ёлками, гирляндами и прочими атрибутами приближающегося праздника. А сами дома