Разбуди меня (СИ) - Литвинова Анна

Проболела я еще полных два дня, бессовестно провалявшись в постели и отдавшись заботливым рукам Ильи. Парень опекал меня лучше, чем заботливая бабушка любимую внучку. Странно, но я не чувствовала никакого стеснения и неудобства. Ненавязчивая забота и внимание за эти дни сделали то, чего многие пары добиваются месяцами. Между нами появилось доверие и какая-то душевная близость. Вероятно, я преувеличивала значимость всего этого, но ощущала все именно так.

Ленка забегала каждый день, внимательно меня ощупывая, осматривая и измеряя температуру. Затем созванивалась с родителями и отчитывалась, корректируя мое лечение. Потом обязательно надо будет навестить их с тортиком и поблагодарить. Удивительно, что чужим людям до меня было больше дела, чем собственному отцу. Он за эти дни не позвонил ни разу.

В это утро я проснулась от солнечных лучей, падающих на лицо. На удивление меня ничего не беспокоило, горло чувствовало себя превосходно, и только легкая слабость напоминала о перенесенной болезни. Я с удовольствием потянулась и села, погружая стопы в мягкие тапочки. Безумно хотелось в душ.

В квартире было тихо, моему уединению никто не должен был помешать. Я тихонько прокралась в коридор и юркнула в ванную комнату. Квартира у парней была трехкомнатная, поэтому мне досталась отдельная комната, а Илья потеснил Дениса. Впрочем, меня клятвенно заверили, что неудобств никто не испытывает и даже рады моему присутствию.

И сейчас я очень не хотела опять кого-либо беспокоить. Достаточно того, что последние три дня вокруг меня танцы с бубнами по малейшему чиху начинались.

Скинув с себя отвратительно несвежую одежду, не смогла сдержать стона невероятного удовольствия, ощутив упругие горячие струи воды на коже. На полочке в углу я обнаружила несколько бутылочек, каждую из которой открыла и понюхала.

Гель и шампунь Ильи узнала мгновенно, с минуту просто простояв, наслаждаясь запахом. Затем, проигнорировав мыло, которым собиралась воспользоваться изначально, я с каким-то озорством, выдавила гель на руки, с удовольствием ощущая теперь этот запах на себе. Недолго думая, вымыла и волосы шампунем Ильи. Думаю, что парень простит эту мою легкую блажь. А потом надо будет сходить и купить себе свое. Но это потом.

Вдоволь нанежившись под душем, я выключила воду и застыла на месте. Вот дура! Так хотела помыться, что совершенно забыла про полотенце и сменную одежду.

Твою ж налево! Что теперь делать-то?

Ну, положим, что одежду можно натянуть и старую, хоть и очень не хочется опять влазить в перепревшую ткань. А что делать с водой, стекающей с тела и волос? Я в раздумьях потопталась, а затем решительно вышла с душевой кабины и застыла во второй раз. На ручке двери, которую по привычке забыла закрыть, висело большой голубое полотенце. Я взяла в руки махровую ткань и поняла, что оно совсем новое. Чувство глубокой благодарности к Илье в очередной раз затопило меня, рискуя плеснуть через край. Где ж такие экземпляры штампуют-то?

С удовольствием вытершись, я поняла, что проблемы одежды все еще актуальна. Что бы придумать-то? Я тихонько выглянула за дверь, завернувшись во влажное полотенце и сканируя пространство. Стояла все та же тишина, только слышно было, как редкие капли срывались с крана в кухне и разбивались о нержавейку раковины.

Я еще немного помялась на пороге в нерешительности и, все же решившись, запахнула полотенце на груди поплотнее и выскользнула в коридор. Перешагнув порог комнаты, я облегченно выдохнула. Пронесло…

И тут же наткнулась на внимательный взгляд черных глаз. Парень держал в руках мою подушку, уже успев поменять постельное белье на свежее и застелить мою постель. От напряженно-оценивающего мужского взгляда, скользнувшего по мне сверху вниз, мне мгновенно стало жарко, и я залилась краской до самых пяток. Мы, конечно, уже целовались, и наши ласки были далеки от целомудренных, но все же такое откровенное разглядывание при свете дня мне было в новинку.

А Илья медленно приблизился ко мне вплотную, не отрывая взгляда от моего лица…

Глава 18

Аня

— Боже, когда же этот кошмарный день закончится-то, — Ленка с совершенно не свойственным ей пессимизмом уронила голову на руки. Вот уже четвертый час она своими стенаниями пробивала бреши размером с танковый снаряд в психике окружающих, — еще целая пара впереди, а я уже совершенно ничего не соображаю с голодухи. И всем абсолютно плевать, что бедная, несчастная, худенькая до невозможности студентка сейчас загнется от дистрофии по пути к вершине знаний.

Ее завывания привели к тому, что вокруг нас освободилось пространство метров десять в диаметре, и это в ограниченном пространстве аудитории!

Мы уже отсидели три пары, оставалась последняя, и можно было с чистой совестью бежать домой. Но картину значительно омрачало закрытие буфета-столовой со вчерашнего дня, в связи с проверкой и выявленными просроченными продуктами. До конца разбирательств, а это минимум на пару недель, кормить студентов никто не собирался.

Именно по этому поводу Ленка, как девушка с весьма здоровым аппетитом (и формами, далекими от анорексии), ударилась в глубокий траур, попутно втягивая окружающих. Как назло, в сумке не завалялось даже маленькой карамельки. Я морщилась на каждый вопль подруги, но пока терпела. Окружающие посматривали с опаской на подругу и с безмерным сочувствием на меня.

В другое время сама бы уже взвыла, но я пропустила четыре дня, пока болела, поэтому радость от общения пока перевешивала моральный дискомфорт.

— Ты лучше расскажи, как тебе живется на новом месте? — хитро прищурив один глаз, наконец-то не выдержала Ленка. Надо отдать ей должное, она терпела с самого утра, ожидая от меня добровольного рассказа. Но я делиться не спешила, чисто из вредности.

— Нормально, — пожала плечами, — я в одной комнате, парни в другой. Все прилично до неприличия.

В моем голосе неожиданно прозвучали недовольные нотки. И чего, спрашивается, мне не хватает? Предоставили полный пансион, не бросили во время болезни, не позволяют себе ничего лишнего…А я взвыть готова, при том, что сама этого хотела. Или не этого? Вконец запуталась…

Вот она, пресловутая женская натура во всей красе…хочу — не хочу…как хочу…кого хочу…поди разберись.

Вчера утром, когда моя тушка так эпично появилась перед Ильей в одном полотенце, которое едва прикрывало бедра и грудь, я с предвкушением и легкой долей страха ожидала реакции парня.

Воображение уже рисовало картины, на которых он берет меня на руки и кидает на кровать, наваливаясь сверху…

или, глядя мне в глаза, медленно стягивает полотенце, а оно пушистой кучкой падает около моих ног, пока его руки скользят по моему обнаженному телу…

или страстно целует, проводя руками по бедрам и, опять же, избавляя от влажной ткани…

Короче, этих «или» было много, но не сбылось ни одно!

Илья подошел ко мне вплотную, гипнотизируя черным тяжелым взглядом. Я, не отрываясь, смотрела в его глаза, горевшие каким-то шальным огнем, и заставлявшие дышать все чаще. К тому времени, как расстояние между нами сократилось до минимума, я была напряжена до предела.

Парень остановился, продолжая просто смотреть, а я не выдержала и прикусила нижнюю губу. Ожидание заводило сильнее самых откровенных действий. Он с трудом сглотнул, а затем поднял руки, будто намереваясь прикоснуться к плечам… но, тут же сжав их в кулаки, коротко поцеловал меня в губы и быстро вышел из комнаты. Без слов.

Я испытала жгучее разочарование, граничившее с какой-то обидой. Хотелось запустить чем-нибудь тяжелым ему вслед и потопать ногами, как маленькой девочке. Как так то? Ну как же так?!!

Но пришлось сделать вид, что ничего не произошло. Вот, что, спрашивается, у меня в голове творится? Сначала истерично оттолкнула парня на берегу, а теперь сама готова запрыгнуть на шею. Может, гормоны шалят? Или идиотизм зашкаливает?

И теперь мы общаемся, смеемся, но Илья не позволяет себе ничего, кроме невинных объятий и умопомрачительных поцелуев.