Не Сволочи, или Дети-разведчики в тылу врага - Валерий Сафонов

Медведев исходил из того, что главную роль в войне играет, разумеется, действующая армия, партизаны — вспомогательную. Следовательно, чем теснее будет их взаимодействие, тем более эффективными будут усилия их в решении общей задачи — полного разгрома врага. Так вначале возникла, а затем выкристаллизировалась и приобрела конкретные формы идея проведения первой в ходе войны совместной операции партизан и действующей армии, в данном случае — ее военно-воздушных сил. Задним числом эта мысль кажется чуть ли не по-детски простой. Впрочем, так всегда кажется, когда речь идет об идее, которая впервые пришла в голову, во-первых, достаточно давно, и, во-вторых, не тебе.

Медведев собрал в своем штабном чуме командиров всех действующих по соседству отрядов. Прямо на лапнике разложил карту квадрата, привлекшего его внимание.

— Взгляните, товарищи, что происходит на железных дорогах в нашей округе… Большая часть эшелонов с подкреплениями следует по магистралям от Кирова к Рославлю и на магистрали Брянск — Москва со стороны Сухиничей к Брянску. Прицельно бомбить их во время нахождения в пути трудно, особенно ночью.

А теперь посмотрите, что получится, если мы позволим нескольким эшелонам сосредоточиться на каком-то ограниченном пространстве, — он очертил синим карандашом овал, охвативший Брянск, Рославль, станцию Зикеево, — а потом сделаем так, — несколькими короткими штрихами Медведев перерубил линии на карте, обозначающие железные дороги. — Получится…

— Пробка, — закончил за него Золотухин.

— Правильно, — подтвердил Медведев, — пробка. Затор. Эшелоны не смогут ни продвинуться к фронту, ни отступить назад, чтобы воспользоваться окружным путем. Да, собственно говоря, тут никакого окружного пути и нет вовсе. Чтобы ликвидировать пробку, немцам потребуется не меньше суток, а то и больше, особенно в том случае, если мы сумеем подорвать мост у станции Зикеево. А за это время наша авиация успеет разбомбить это скопление поездов, причем прицельно и не в движении, то есть с наивысшей результативностью. Что скажете, товарищи-командиры?

— Здорово, — восторженно протянул кто-то.

— Будем голосовать? — шутя, спросил Дмитрий Николаевич.

— Принято! Принято! — послышались голоса.

— Значит, принимается единогласно, — все тем же тоном, вроде бы в шутку, а на самом деле абсолютно серьезно подвел итог Медведев. — Теперь о подготовке к операции. Первое — разведкам всех отрядов усилить наблюдение за железной дорогой и станциями. В том числе местами, где формируются воинские части для отправки на передовую, особенно это относится к Людиново. Второе — всем командирам для осуществления диверсий выделить лучших подрывников и группы прикрытия. Золотухину, дополнительно, подобрать хороших проводников, чтобы не только местность по пути следования, но каждую кочку на ней знали. Обеспечить боевые группы всем необходимым: лучшими лошадьми, теплой одеждой, обувью, продовольствием. Я уже не говорю о вооружении и взрывчатке. Все проверить лично, чтобы никакой осечки не случилось. И третье — соблюдение абсолютной секретности. Команды должны получить приказ непосредственно перед выходом на задание.

Указания старшего, более опытного товарища и командира были в высшей степени разумны и конкретны, а потому приняты без возражений всеми присутствующими.

Через несколько дней, собрав и обобщив поступившие от разведчиков, в том числе и агентурных, данные, Медведев доложил о разработанном им плане в Москву.

План был одобрен и утвержден. Но только вернувшись в Москву и работая над отчетом о деятельности отряда «Митя» в тылу врага, Медведев узнал, на каком уровне.

Дело в том, что в Москве, после расшифровки радиограммы из отряда, произошло нечто необычное: заместитель наркома внутренних дел, ознакомившись с предложением Медведева и оценив его, 22 декабря направил спецсообщение пяти адресатам: Председателю Государственного Комитета Обороны И.В. Сталину, членам ГКО В.М. Молотову и Г.М. Маленкову, Начальнику Генерального Штаба РККА Маршалу Советского Союза Б.М. Шапошникову и начальнику Оперативного управления Генштаба РККА генерал-майору А.М. Василевскому:

«21 декабря сего года командир партизанского отряда капитан госбезопасности тов. Медведев сообщил следующее:

«Железная дорога Рославль—Киров—Фаянсовая работает напряженно. 25 декабря сего года под Кировом подорвем эшелон, создадим пробку. 26-го бомбите с воздуха».

Операция, которой Медведев дал кодовое название «Ночь перед Рождеством», была утверждена и вступила в стадию проведения. Командование военно-воздушных сил получило необходимые указания.

Замысел Медведева был блестяще осуществлен.

Почти одновременно на участке Киров—Рославль был подорван эшелон с немецкой воинской частью и техникой, перебрасываемой на Восточный фронт, под Москву, из Франции, разгромлена станция Судимир на участке Брянск—Сухиничи и взорван железнодорожный мост южнее станции Зикеево на той же магистрали. Образовалась громадная пробка, в которую попало сразу несколько эшелонов с живой силой и военной техникой врага.

Своевременно предупрежденные и получившие необходимые приказы наши авиаторы в течение нескольких дней интенсивно бомбили скопления составов на станциях Рославль, Фаянсовая, Брянск, Зикеево и других. Десятки вагонов, локомотивов, станционные постройки, оборудование превратились в груды лома. Потери немцев были огромны. Работа двух важных железнодорожных магистралей на длительное время парализована.

Следует отметить, что «Ночь перед Рождеством» стала прообразом будущих крупных операций, когда партизанские соединения совершали диверсии на транспортных магистралях, шоссейных и иных мостах уже по прямому указанию командования Красной Армии в соответствии с его замыслами и планами, часто в тесном взаимодействии. Особенно эффективной оказалась эта боевая деятельность партизан в так называемой рельсовой войне накануне и в ходе осуществления крупнейшей наступательной операции Красной Армии в Белоруссии в 1944 году.

По прошествии более чем полувека трудно восстановить в деталях весь ход славной «Ночи перед Рождеством». В скупых отчетах зафиксированы только результаты, сопутствующие обстоятельства тогда никого не интересовали. Участники событий думали о том, как лучше выполнить задание, меньше всего их заботило, что потомкам придется по крохам воссоздавать общую картину операции.

Но все же, перечитывая документы той поры, немногие и обрывочные воспоминания партизан, это можно сделать более или менее точно.