Второго шанса не будет - Харлан Кобен

Странно, от того времени у меня остались очень смутные воспоминания. Даже не воспоминания, а какое-то настроение. А я-то надеялся – стоит увидеть Рейчел, и все обретет четкость.

Рейчел проглотила кусок пиццы и сказала:

– У Тони было повкуснее.

– Жуткое местечко.

– Да, грязноватое, – согласилась Рейчел.

– Грязноватое? Да как посидишь там, полчаса надо отмываться.

– Да, грязь чуть не под кожу лезет.

Мы обменялись взглядами.

– Рейчел.

– Да?

– А что будет означать, если они не позвонят?

– Что девочки у них нет.

Я подумал о Коннере, сыне Ленни. О его лепете, играх. Я попытался примерить их к младенцу, которого видел в колыбели. Получалось не очень. Ну и что? Надежда оставалась. И это было главное. «Если моя девочка мертва, – подумал я, – если телефон никогда не зазвонит, эта надежда наверняка убьет меня. И пускай… Лучше ужасный конец, чем ужас без конца».

Итак, у меня была надежда. И я – при всем своем цинизме – верил в лучшее.

Мобильник ожил около десяти вечера. Я даже не стал ждать, когда Рейчел знаком покажет, что можно отвечать. Едва затих первый звонок, я нажал на кнопку.

У меня перехватило дыхание. Рейчел придвинулась ближе к трубке.

– Ну? – выдавил я.

– Деньги с вами?

– Да.

– Вся сумма?

– Да.

– Тогда слушайте внимательно. Шаг в сторону – и мы исчезнем. Ясно?

– Да.

– Мы связались с нашим источником в полиции. Пока все нормально. Судя по всему, вы действительно не обращались к властям. Но нам надо лишний раз в этом убедиться. Поезжайте в сторону моста Джорджа Вашингтона. Доедете – перезвоните, получите инструкции. Вас проверят, и, если обнаружат оружие или электронику, пеняйте на себя. Мы не покажемся. Ясно?

Я почувствовал, что у Рейчел участилось дыхание.

– Когда я увижу свою дочь?

– Когда встретимся.

– А почем мне знать: может, вы опять сбежите с деньгами?

– А почем вам знать, может, я сейчас повешу трубку?

– Еду, – сказал я и поспешно добавил: – Но никаких денег, пока не увижу Тару собственными глазами.

– Идет. В вашем распоряжении час. Как доедете, сразу свяжитесь со мной.

Глава 23

Судя по виду, Конраду Дорфману явно не нравилось, что его вызвали на работу в столь поздний час. Но Тикнеру на это было наплевать. Даже если бы Сайдман приходил в СЦС один, и то имело смысл обратить на это внимание. Но коль скоро здесь побывала и Рейчел… Тикнеру стало, мягко говоря, любопытно.

– Свое удостоверение мисс Миллз вам показала? – осведомился он.

– Да, там стоит штамп «В отставке», – ответил Дорфман.

– Они пришли с доктором Сайдманом?

– Полагаю, с ним. То есть я хочу сказать, вошли они ко мне вместе.

Тикнер кивнул.

– И что им от вас понадобилось?

– Пароль к лазерному диску.

– Боюсь, я не совсем вас понял.

– Они утверждают, будто в их распоряжении находится лазерный диск, который мы вручили одному клиенту. Каждый из таких дисков оснащен паролем. Вот он-то им и нужен.

– Вы не…

– Разумеется, я не дал, – скорчил оскорбленную мину Дорфман. – Мы позвонили к вам. Там нам разъяснили… Да ничего, в общем-то, не разъяснили. Просто отчеканили, что сотрудничать с агентом Миллз не следует.

– Бывшим агентом, – поправил Тикнер.

«Как? Как, черт возьми, – ломал он себе голову, – Рейчел Миллз вышла на Сайдмана?» Тикнер не хотел рубить сплеча, хотя Рейчел, возможно, этого заслуживала. В отличие от своих коллег, он знал ее лично, видел в деле. Она была хорошим агентом, даже отличным. Поэтому он терялся в догадках. Ему не давало покоя совпадение во времени. Он не мог понять, почему Рейчел оказалась в СЦС. Зачем размахивала удостоверением, пытаясь оказать давление.

– Они сказали, как этот диск попал им в руки?

– Сказали только, что он принадлежал жене доктора Сайдмана.

– В самом деле?

– Похоже на то.

– А вам известно, мистер Дорфман, что жена доктора Сайдмана умерла полтора года назад?

– Теперь известно.

– А раньше?

– Нет.

– Тогда почему доктор Сайдман ждал полтора года?

– Этого он не сказал.

– А вы не спросили?

Дорфман поерзал на стуле.

– Нет.

Тикнер приятельски подмигнул.

– И в самом деле, к чему? – с притворным благодушием сказал он. – Вы вообще какую-нибудь информацию им передали?

– Нет.

– В частности, не сказали, почему миссис Сайдман выбрала именно ваше агентство?

– Нет.

– Что ж, отлично. – Тикнер упер руки в колени и наклонился к собеседнику. Он собрался задать очередной вопрос, но тут заверещал мобильник.

– Извините. – Тикнер полез в карман.

– А нам еще долго? – поинтересовался Дорфман. – А то у меня дела.

Тикнер не удосужился ответить. Он встал и прижал телефон к уху.

Звонил малыш О'Мэлли.

– Ну что, накопал что-нибудь? – спросил Тикнер.

– Да, есть кое-что.

– Выкладывай.

– Мы проверили телефонные звонки за последние три года. До нынешнего дня Сайдман ей не звонил – по крайней мере, из дома и с работы.

– Если не ошибаюсь, меня ожидает некое «но»?

– Не ошибаетесь. Рейчел Миллз ему сама звонила, правда, только один раз.

– Когда это было?

– Два года тому назад, в июне.

Тикнер быстро произвел подсчеты. Так, стало быть, за три месяца до убийства и похищения ребенка.

– Что-нибудь еще?

– Да я пока и не начинал, можно сказать. Я попросил нашего агента заглянуть в квартиру Рейчел на Фоллз-Черч. Он еще там не закончил, но отгадайте, что обнаружилось на ночном столике?

– Ты что, ребусы мне загадываешь, Райан?

– О'Мэлли.

– Ладно. Что нашел наш Пинкертон? – Тикнер потер переносицу.

– Фотографию, сделанную на студенческом балу.

– Что-что?

– Я не уверен, что именно на балу. В общем, фотография в рамке. Снято пятнадцать – двадцать лет назад: прическа у Рейчел по тогдашней моде. К плечу приколота лента с цветком. Как она называется?

– Бутоньерка?

– Вот-вот.

– Ну и какое это имеет отношение к…

– На фотографии изображен парень.

– Что за парень?

– Наш агент уверен, что это, я имею в виду ее спутника, не кто иной, как доктор Сайдман.

Тикнер на мгновение замер.

– Копайте дальше, – распорядился он. – И чуть что, сразу докладывайте.

– Слушаю, сэр.

Тикнер положил мобильник в карман. Итак, Рейчел с Сайдманом ходили на бал. И как это понимать? Она, если память не изменяет, из Вермонта. Сайдман жил в Нью-Джерси. В школах они учились разных. А в колледже? Надо выяснить.

– Что-нибудь случилось?

Тикнер повернулся у Дорфману:

– Давайте еще раз кое-что уточним, мистер Дорфман. Диск принадлежал Монике Сайдман?

– Так мне сказали.

– Да или нет, мистер Дорфман?

– М-м… – Дорфман откашлялся. – Да.

– Таким образом, она была вашим клиентом.

– Да, это мы можем подтвердить.

– Следовательно, жертва убийства – ваш клиент.

В ответ гробовое молчание.

Тикнер упер в Дорфмана тяжелый взгляд:

– Ее имя было в каждой газете штата. Почему вы не связались с нами?

– Мы не знали о кассете. Сотрудник, который занимался этим делом, уволился, – виновато промолвил Дорфман и пояснил: – Еще до убийства. А у других как-то руки не дошли проверить список клиентов.

«Защищается, – догадался Тикнер. Это было ему на руку. Он верил собеседнику, но не хотел показывать. – Пусть понервничает».

– И что записано на диске?

– Думаю, фотографии.

– Думаете?

– Чаще всего именно так и бывает. Хотя не всегда. Обычно мы используем диски для хранения фотографий, но иногда и сканируем документы. Так что с уверенностью сказать не могу.

– Это еще почему?

Дорфман поднял руки.

– Не беспокойтесь. У нас есть дубликат. К сожалению, диски более чем годичной давности отправляются в архив. Сейчас он закрыт, но когда вы позвонили, я послал туда человека. С материала уже снимают копию.

– Где находится ваш архив?

– В подвале. – Дорфман взглянул на часы. – Наверное, все уже готово или вот-вот будет готово. Желаете спуститься и взглянуть?

Тикнер поднялся со стула:

– Потопали.

Глава 24

– Ничего, справимся, – сказала Рейчел. – Вся эта электроника – настоящее произведение искусства. Даже если засекут, не беда. У меня тут есть пуленепробиваемый жилет со встроенной камерой.

– А ее, что, засечь нельзя?

– Ну как тебе сказать… Понимаю, ты беспокоишься, но давай будем реалистами. Вполне вероятно, все это – чистая подстава. Не отдавай денег, пока не увидишь Тару. Старайся не оставаться один в замкнутом пространстве. Насчет датчика Кью можешь не волноваться – если все это не блеф, Тару мы получим прежде, чем они начнут проверять деньги. Хотя понимаю, решение тебе предстоит принять трудное, Марк.