Дети Железного царства - Ирина Валерьевна Ясемчик

— Но ты же человек всё-таки. Неудобно как-то.

— Брось. Ведь не ты меня заставляешь, а я сам предлагаю. Решайся, время дорого.

— Да, времени у нас мало, это ты верно говоришь, — согласился Добромир, — только как же с лошадьми быть? Бросить тут, а ну как волки или нечисть какая-нибудь захочет ими полакомиться?

— Мы не в лесу их оставим. Выведем на дорогу, пусть там пасутся. Булат сможет если что вернуться обратно к Разумнику, а Горицвет за ним пойдёт. Ведь если нам с тобой не повезёт, то кони уже не понадобятся.

— Раз так, поедем, — кивнул богатырь, — видно нет у нас другого выхода.

Сборы не заняли много времени. Ярослав двинулся шагом по лесной дороге. Нести на себе закованного в доспех воина было с непривычки тяжеловато, но довольно скоро жеребец приноровился к тяжести. Остановились только раз, чтобы проститься с лошадьми. Добромир похлопал Булата по шее.

— Прости, друг, что так получилось. Только со мной тебе будет куда опасней, чем без меня. Ждите нас оба, глядишь, дождётесь, — в последний раз погладил серого, и вскочил на спину Ярослава.

— Выше нос, брат. Мы теперь вдвоём, и никакой враг нам не страшен. Вперёд!

Глава тринадцатая. Огненная река

Ветер донёс запах, приводящий на память раскалённый металл, и Ярослав невольно пристал. Теперь, когда из царского сына, пусть и опального, юноша сделался отверженным изгнанником, запах огненной реки казался особенно зловещим, пугающим. Да ещё змей-сторож. Если бы только можно было поговорить с Добромиром! Теперь он начинал понимать Истислава, рискнувшего изменить состав зелья, дающего облик зверя ради возможности сохранить речь. Истислав. Тоже причина для беспокойства, а заодно мук совести. Пропадёт ведь пёс один, с горем наедине. И почему уезжая из царства, он, Ярослав, ни разу не оглянулся?

— Далеко ещё ехать? — прервал размышления коня богатырь.

Жеребец помотал головой: «Нет». Прикинул ещё раз, можно ли проскочить потихоньку. Вздохнул. Нет, немыслимо. Копыта, хоть и некованые, даже по сухой земле стучат, а уж по каменному мосту прозвучат как барабанная дробь. По всему выходит, что нужно к драке готовиться.

Вот и мост показался. Ярослав перешёл на шаг.

— Ишь ты, вода красная, — вполголоса произнёс Добромир, — и камни красные. Расскажешь кому, ведь не поверят. Подобрать бы такой камушек, да домой привезти, можно вместо горна в кузне использовать. Хотя нет, остынет, наверное, вдали от реки. Или…

Конец фразы заглушило громкое шипение, будто на раскалённое докрасна железо плеснули водой. Витязь вздрогнул от неожиданности, жеребец присел на задние ноги. Всадник толкнул его каблуком в бок.

— Не робей, богатырский скок! Мощный голос ещё не сила. Эй! — выкрикнул во всю силу лёгких, — кто здесь прячется? Покажись!

Колыхнулась поверхность воды, высунулась змеиная голова. Маленькие чёрные глазки уставились на пришельцев, из пасти высунулся и сразу спрятался раздвоенный язык, змей словно бы облизнулся.

— Толстый-то, — хмыкнул богатырь, — как бревно.

Однако дальше произошло нечто такое, отчего оба, и лошадь и всадник изумлённо раскрыли рты. Змей засмеялся, глухо, басовито, но совсем по-человечески.

Ярослав терпеть не мог, когда над ним смеются, не прощал такого даже любимой сестрице, потому зло прижал уши и звонко, с вызовом, заржал. Добромир оправился от изумления быстро: чуткое лошадиное ухо уловило звук обнажаемого меча. Змея же это развеселило ещё больше, вода в огненной реке заколыхалась от ударов хвоста, затряслись кожистые крылья твари.

— Хо-хо! — к ещё большему удивлению путников, из глотки гада вслед за смехом вырвались слова, — еда пожаловала! Хорошо! А то уж лет сорок одними коровами питаюсь! Зато теперь будет чем полакомиться: конь на обед, молодец на ужин.

— Большая честь для чудища поганого конём моим обедать! Да и мною поужинать не получится. Смотри, застряну у тебя в глотке, а запить нечем будет: из реки-то огненной не напьёшься.

Змей презрительно хмыкнул.

— К чему мне вода, когда в погребе под мостом сто бочек зелена вина припасено? — было заметно, что сторож не спешит нападать, хочет насладиться моментом, поиграть с долгожданной жертвой, — видно ты, богатырь, сразиться со мной желаешь? Что ж, давай сражаться! — опять расхохотался.

Добромир ещё раз оглядел гада. Чешуя его видно и впрямь стальная. Такую мечом не пробить. Было бы копьё, можно было бы попытаться в глаз попасть, а так… В один миг промелькнули перед мысленным взором годы учения в дружине. И разом стало ясно, каким образом можно попробовать одолеть чудище.

— Ха, сражаться! — фыркнул богатырь, — ты видать не знаешь, что я не простой человек.

— Вот как? И кто же ты?

— Я — богатырь Добромир из Серебряного царства!

— Мне безразлично, как тебя зовут. Проглочу, и вином запью.

Добромир повёл плечом.

— Да я сам прежде погребок твой опустошу, да ещё тобой закушу! Ты от мирной жизни разжирел, обленился, а я меч из руки не выпускал. Ты, змеище, не то что в бою — за столом мне не соперник! Знаешь, я, пожалуй, и меч об тебя марать не стану. Давай-ка на мехах силой померимся.

— На мехах? Это как?

— А так, — богатырь убрал меч, — есть у добрых молодцев забава — на мехах с вином состязаться. Кто больше выпьет, того и сила сильней. Я готов с тобой в этом спорить.

— Что ж, согласен.

Змей нырнул под мост. Ярослав расслышал шелестящие звуки (так трутся друг о друга чешуйки змеиной шкуры) и скрип отворяемой двери (видать, в погреб полез). Добромир спешился, огладил жеребца, немного ослабил подпруги.

— Чувствую, мы надолго здесь задержимся, передохни пока, — заметил беспокойный взгляд товарища, улыбнулся, хлопнул буланого по плечу, — не тревожься!

Ярослав разглядел в глазах богатыря озорные искорки, совсем как тогда, на берегу реки, когда они водой друг в друга брызгали. Вздохнул, покачал головой. Да, тут словами-то не убедишь, а уж бессловесно. Ладно, авось повезёт. Тем временем Змей снова вылез на берег, придерживая крыльями десять сорокавёдерных бочек, стоящих на его спине. Затем по очереди сгрузил их, обхватывая хвостом и ставя на землю.

— Вот десяток для начала, а там ещё принесу. Если, конечно, нужда будет, — страж усмехнулся.

— Будет, — пообещал Добромир, — начнём поединок.

— Начали, — Змей ухватил зубами затычку, с некоторым усилием вынул, после чего обхватил бочку хвостом, слегка откинулся назад, оперевшись на крылья, широко раскрыл пасть, одним движением опрокинул в глотку содержимое.

Богатырь пил медленнее, глотками. Сторож небрежно отшвырнул пустую бочку, она откатилась в сторону, оставшиеся на дне капли вина размазались по дощатой стенке. Довольно