Апокалиптическая фантастика - Майк Эшли

— Ну, во всяком случае, конец придет только Австралии, — сказал Алан, когда я зашел к нему, чтобы вернуть кусторез, одолженный пять месяцев назад.

Он взглянул на кусторез с каким-то любопытством — наверное, размышлял, имеет ли смысл подрезать свои лейландии до выходных, а я ответил:

— По ящику сказали, что у этого булыжника такие размеры и скорость, что он угробит всю жизнь на планете.

Алан лишь фыркнул в ответ, и тут к дому подъехала Марджери. Я заметил, что они пытались стереть с крыши машины надпись «ВОЗЬМИТЕ НАС С СОБОЙ!», но без особого успеха. Марджери, красивая женщина, особенно когда немного взвинчена, выбралась из машины, нагруженная пакетами из супермаркета. Вид у нее был слегка потрепанный.

— Там сущий хаос! — сообщила она. — Я чуть ли не силой пробилась к выходу. Люди дрались возле касс.

— Привезла мой любимый паштет? — мягко спросил Алан, когда Марджери протопала мимо меня.

— Нет, не привезла! — взвизгнула она. — Я купила воду в бутылках и консервированные бобы. Можешь вытащить из машины остальное. И почему ты до сих пор не забаррикадировал окна?

Алан взглянул на меня и слегка пожал плечами — мол, что тут поделаешь?

— Пожалуй, я сперва подрежу изгородь, — ответил он.

Я не стал слушать вопли Марджери и направился домой. На полпути я свернул к магазинчику на углу. Пожалуй, стоит запастись провизией. Так, на всякий случай. К сожалению, половине соседей пришла в голову та же мысль. У магазинчика собралась толпа, люди выкатывали тележки с покупками. Я протолкался к входу как раз в тот миг, когда одна из продавщиц вешала на дверь самодельный плакатик: «ПРОДАЖА ТОЛЬКО ЗА НАЛИЧНЫЕ».

— Нам позвонили из главного офиса и велели не принимать оплату кредитками или чеками, — поясняла она, когда я протиснулся в магазин.

Потолкавшись в проходах между полками, я смог раздобыть полдюжины упаковок китайских обедов для разогрева в микроволновке, бутылку молока, бутылку виски и пакет печенья. Возле кассы была давка. Какой-то мужчина набил две большие тележки едва ли не всем содержимым мясного отдела и размахивал перед кассиршей кредиткой.

— Никаких карт! — кричала ему кассирша. — Я же сказала: только наличные!

Очередь к кассам змеилась по всему магазину. Я показал свои покупки девушке, которая вешала плакатик на двери, и дал ей двадцать фунтов. Она взглянула на мою корзинку, кивнула и сунула деньги в карман.

— Не возражаете, если я прихвачу и корзинку? — спросил я.

Она пожала плечами:

— Могу отдать ее за пятерку.

У меня была только десятка, поэтому я отдал ее девушке, а заодно взял номер «Сельской жизни» из опрокинутой картонной стойки.

Когда я вышел из магазина, радуясь свежему воздуху, передо мной резко затормозил большой джип. В нем сидели четверо в куртках с капюшонами и с бейсбольными битами. Когда они выбрались из машины, один из них взглянул на меня.

— Гони все, что у тебя есть! — рявкнул он.

Второй дернул его за куртку:

— Да ну его! Возьмем то, что внутри. — Он помолчал, размышляя, затем поднял биту. — Но бабло все же гони.

Я сунул руку в карман и достал еще одну десятку. Грабитель выхватил ее и сунул в карман джинсов.

— Правильно, внутри, — согласился он. — Консервы, воду в бутылках, порошковое молоко. И лупите всех, кто станет мешать.

Я торопливо направился домой. Главная дорога была забита машинами, которые еле ползли и непрерывно сигналили. Я заметил Боба с женой, их «ровер» был набит вещами. Боб опустил стекло.

— В отпуск едете? — поинтересовался я.

— Мы сваливаем отсюда! — крикнул он в ответ. — Я бы на твоем месте тоже уехал.

— И куда же вы собрались? — спросил я, глядя на длинную вереницу машин, растянувшуюся на всю видимую дорогу.

— К озерам. В горах как-то надежнее. И вода чистая.

Я кивнул. Жена шлепнула Боба и показала вперед, где машина перед ним переместилась дюйма на три или четыре. Боб помахал мне и начал поднимать стекло, но остановился и снова его опустил. Порывшись в кармане куртки, он вытащил и бросил мне связку ключей.

— Раз уж ты все равно здесь остаешься, то окажи нам услугу и заводи иногда мою MG[54], хорошо? Она очень не любит, если ей каждые несколько дней не прокручивать мотор.

Я подхватил ключи и помахал Бобу, когда «ровер» снова дернулся вперед. Интересно, смогу ли я прокатиться на его машине, пока их не будет дома? Прелестная у него машинка. Зеленая, как все британские гоночные машины. Теперь таких не делают.

Я вернулся домой как раз вовремя, чтобы посмотреть репортаж о запуске космического челнока с мыса Кеннеди.

За пять дней до конца большая часть Южной Японии была уничтожена ядерным взрывом. Должен признать, события начали приобретать мрачноватый характер. Я провел еще одну ночь почти без сна — в основном из-за машин на главной дороге. По ней ползла непрерывная вереница машин и фургонов, нервно сигналя. Интересно, далеко ли удалось уехать Бобу?

Очевидно, кусок теплоизоляции отвалился от двигателя челнока, когда тот находился на околоземной орбите, дожидаясь, пока астероид окажется в пределах досягаемости. Это нарушило работу системы ориентации и управления, бортовые компьютеры свихнулись, направив челнок обратно в суборбитальное пространство и послав его по спирали в сторону Японии. Челнок врезался в Землю, и ядерные заряды взорвались в нескольких милях южнее Осаки. Город и его окрестности были уничтожены подчистую.

Русские сообщили, что волноваться не стоит, потому что они тоже запускают ракету, набитую ядерными зарядами. Но для японцев это было уже слабым утешением. Некий бородатый тип появился в выпуске новостей и заявил, что, по его мнению, вся эта история с астероидом — сплошное надувательство и что США давным-давно планировали разбомбить Японию. Но конкретную причину этого он, впрочем, не назвал.

Некоторые телеканалы отключились, в основном цифровые. Пятый канал тоже перестал работать, но этого почти никто не заметил. ITV и Би-би-си непрерывно передавали новости. По Четвертому каналу гоняли музыкальные видеоклипы, а по Би-би-си-2 стали заново показывать ситкомы семидесятых годов, которые оказывали на зрителей странно успокаивающее действие. Я посмотрел пару серий «Терри и Джун», но так и не смог выбросить из головы панораму радиоактивных руин в Японии.

Тогда я пошел прогуляться. Почти все машины уехали туда, куда направлялись, и на дороге стало тихо. С сегодняшнего утра в начале нашей улицы поставили танк — в ответ на сообщения о грабежах и разбоях.

До сих пор я никогда не видел танка вблизи. Он оказался весьма впечатляющим зверем. Кэти бы его возненавидела, потому что была пацифисткой. Наверное, она до сих пор пацифистка. Все военное она на дух не переносит. Надеюсь, возле ее дома никаких беспорядков не произошло и у нее все хорошо. Я подумал, не позвонить ли ей снова, но не знал, что скажу. Я почему-то подумал о Блэкпуле. Кэти любила ездить в Блэкпул, ей нравились суета и шум на улицах, витающий в воздухе сладкий запах сахарной ваты, позвякивание монет в лотках игровых автоматов, безумный смех клоуна-автомата на пляже. В один из годов, когда мы туда ездили, кто-то сделал на пляже огромный танк из песка. Кэти все удивлялась, почему этот умелец не смастерил что-либо менее уродливое. Но детям танк очень понравился.

На башне танка, настоящего танка на моей улице, сидел солдат, пристроив автомат на согнутую руку. Он холодно взглянул на меня.

— Не волнуйтесь, — приветливо сказал я. — Я не собираюсь пинать ваш танк.

Он не рассмеялся. Даже не улыбнулся.

— Слышали, что правительство накрылось? — спросил он.

— Чем накрылось?

— Просто накрылось. Половина скрылась в секретном бункере. Некоторые мертвы. Вестминстер горит. Ситуацию уже никто не контролирует.

Я обдумал эти новости:

— А кто же тогда платит вам жалованье?

Он взглянул на меня и моргнул, словно впервые над этим задумался. Потом сунул голову в люк и быстро переговорил со своим напарником. Я постоял немного рядом, но солдат меня игнорировал. Тогда я вышел на главную дорогу и подошел к дому Алана. Ставни в нем были закрыты. Я постучал, но никто мне не ответил, тогда я обошел дом и снова одолжил его кусторез. Когда я вернулся на улицу, танка там уже не было. Мистер Рейнз из восьмого дома — он когда-то служил в территориальных войсках — вышел на дорогу, когда я приблизился. Он держал автомат — в точности так же, как солдат из уехавшего танка.

— Где это вы его раздобыли? — поинтересовался я.

— Солдат отдал, прежде чем свалить, — пояснил он и скривился. — Послушайте, армии больше нет. Закона и порядка тоже нет. Нам надо организоваться в… группу гражданской обороны. У вас есть оружие?

Мы посмотрели на кусторез. Я предположил, что им можно нанести серьезные раны — во всяком случае, когда находишься не далее чем в пяти метрах от электрической розетки.