Месть в ажурных чулках - Дарья Калинина

— Ну мы с тобой и попали! — простонала Кира. — Сейчас она потанцует, разогреется немного, в раж войдет. Потом на стены кидаться начнет, а потом и на людей.

— Н-на ка-аких лю-удей?! — с подвыванием поинтересовалась у подруги Леся. — Тут, между прочим, никого, кроме нас с тобой, нет.

Кира кинула на нее выразительный взгляд.

— Ой! Ой! — схватилась за голову Леся. — Я не хочу, чтобы она на меня кидалась!

Но неожиданно Марьянна угомонилась. Плюхнувшись на ближайший диван, она уткнулась лицом в колени и сердито закричала на подруг слегка приглушенным голосом:

— Вы, две идиотки! Так и будете стоять столбом, разинув рты, или поможете мне все-таки?

— Поможем! — согласилась Кира, размышляя, чем бы таким огреть Марьянну, если она примется буйствовать еще сильней.

— Вот и хорошо! — неожиданно успокоилась Марьянна. — Начните с того, что разлепите мне ресницы.

Подруги осторожно, ожидая в любую минуту от женщины какой-нибудь каверзы, приблизились к Марьянне и только тут поняли, что на самом деле произошло. Марьянна необыкновенно тщательно подготовилась к выходу в свет. Наклеила себе почти трехсантиметровые ресницы да еще густо накрасила их стойкой тушью. И когда она принялась возмущенно хлопать глазами, верхние ресницы спутались с нижними и буквально ослепили беднягу.

Марьянна вовсе не танцевала и не впала в припадок помешательства. Она просто старалась разлепить глаза, тряся головой в разные стороны. А когда ей это не удавалось, то ругалась и топала ногой. Следующие десять минут уже подруги выплясывали вокруг Марьянны, стараясь распутать ее ресницы.

Но сделать это было тем трудней, что с каждой минутой Марьянна злилась все больше и больше. И к тому же требовала, чтобы подруги не вздумали отлеплять накладные ресницы, так как ей еще идти в общественное место и она должна, как всегда, произвести там сногшибательное впечатление.

— Если бы вы пошли в своем натуральном виде, тогда бы уж точно все попадали! — заявила ей вконец обозлившаяся Кира.

— Что? — дернулась Марьянна.

И внезапно замолчала, хлопая глазами.

— Надо же! Я вижу! — обрадовалась она. — Девочки, какое счастье! Я вижу! Сколько времени?

Часы показывали около половины седьмого.

— О боже! — кидаясь к огромному зеркалу, воскликнула Марьянна. — Мне скоро выходить, а мое лицо… О, оно погибло!

— Ничего с вашим лицом не случилось. Просто краска немного поплыла, — утешила ее Леся. — И не удивительно, вы так дергались, что вся вспотели. Вот краска и расплылась. Хотите, я вам все подправлю?

А ты умеешь? — недоверчиво уставилась на нее Марьянна, но быстро махнула рукой. — Впрочем, ладно! Давай! Хуже уже все равно не будет.

Леся усадила Марьянну перед зеркалом, раскрыла многочисленные коробочки с пудрой, румянами, тенями, кремами и прочими интересными штучками и принялась наводить на пострадавшую красотку полный лоск. Попутно она не забывала и о главной цели их визита с Кирой в гости к пожилой экстравагантной даме — прояснить их отношения с погибшим сыном.

— Милый мой мальчик! — закатила только что накрашенные глаза Марьянна, снова едва не погубив чудом восстановленную красоту. — Какая ужасная смерть! А все эта змея подколодная, шалава подзаборная. И угораздило же его в собственную постель смерть свою тащить!

— Но почему вы так уверены, что это была именно она?

— А кто же? — вновь захлопала глазами мадам.

— С такой привычкой, невольно подумала про себя Кира, лучше бы ей вовсе было отказаться от накладных ресниц. Ведь так активно ими хлопать — пять минут до беды. Кто же еще, спрашиваю я вас? — продолжала грозить в воздух сухоньким кулачком Марьянна. — Если эта шалава прогнала моего мальчика и он мне об этом сообщил.

— Сказал, что его баба выгнала? — поразилась Леся.

Судя по абсолютно сухим глазам Марьянны, в которых не было ни слезинки, мама и сын не испытывали друг к другу особо теплых родственных чувств. А тут вдруг такое доверие. Сын припадает к иссохшей материнской груди в поисках ласки и утешения.

— Нет, сам бы он ни за что не признался, — подтвердила ее подозрения Марьянна. — Сказал, что, напротив, это он от Лильки ушел. Только меня не обманешь. Он эту Лильку на руках готов был носить. И чтобы добровольно бросить? Нет, такого быть не могло.

— А вдруг она ему изменила?

— Скажете тоже, — тряхнула головой Марьянна. — Милочка, ты мне волосы укрепи получше, а то что-то я себя неадекватно чувствую.

И, дождавшись, когда Леся закончит втыкать бесчисленные булавки с усыпанными брильянтами головками в ее прическу, Марьянна закончила свою мысль:

— Кабы она ему изменила, пока они были вместе, и Ваго об этом узнал, он мигом прихлопнул бы развратницу как муху — и все дела!

— Он мог убить женщину? — поразилась Кира. — Только за то, что она ему изменила?

— Деспот, — вздохнула Марьянна. — Ничего тут не попишешь. Весь в отца пошел. И даже мое облагораживающее влияние ничем не помогло.

— Значит, Лилия по какой-то причине бросила Ваго, — произнесла Кира. — И давно это случилось?

— Да тут на днях! — равнодушно отозвалась Марьянна, которая была в этот момент полностью поглощена своим отражением в зеркале. — Не более чем несколько дней назад он ко мне с этой новостью и явился.

Подруги переглянулись. Лилия бросает Ваго, а потом его убивают.

— Но почему она его бросила? Ведь я так поняла, другого любовника у нее не было? — уточнила Кира у старушки.

Милочка, — повернула та к ней свою раскрашенную обезьянью мордашку. — Этого ведь я не утверждаю. Я лишь говорю, что Лилия первая поставила точку в отношениях с моим сыном. А был у нее, кроме моего сына, другой любовник или не было, этого я знать не могу. Но уверена, будь жив мой сын, он бы до всей правды докапываться не стал. Он был горд и неглуп. Копаться в грязном белье он бы счел для себя зазорным.

И в последний раз кинув удовлетворенный взгляд в зеркало, Марьянна поспешила выставить подруг из дома. От Марьянны подруги вышли в возбужденном состоянии. Если у Лилии был второй любовник, а Ваго, будучи мужчиной ревнивым, грозил убить Лилию за измену, то она вполне могла постараться и нанести упреждающий удар. Вот вам и нашелся мотив для убийства!

— И что это за мания у них, у мужиков, такая вдруг пошла, убивать своих подруг и жен за измену? — возмущалась по дороге к Лилии Кира. — Ладно в старые времена, так там мужики хоть свои кровные денежки платили родне невесты при заключении сделки. И таким образом имели хоть и спорное, но все же право требовать от нее безупречного поведения. Раз деньги за тебя отцу или родне заплачены, то и веди себя соответственно. Но теперь-то все не так!

— Как раз в случае с Лилией все могло быть именно так, — заметила Леся. — Он забрал ее с панели. И наверняка заплатил ее сутенеру, чтобы тот согласился отпустить девушку.

— Так это же вообще бред получается! — продолжала негодовать Кира. — Если на панели Лилька собой торговала, то Ваго, получается, это не волновало. За тех мужиков он же ее убивать не стал. Напротив, одел в шелка, навесил брильянтов, поселил в золотой клетке. Пой, птичка! И что с того, что в клетке певчая пташка ужиться не смогла?

Но обсудить этот вопрос с Лилией подруги не смогли. Телефон у нее по-прежнему был отключен. А когда в начале восьмого они подъехали к ее дому, поднялись на нужный этаж и позвонили в квартиру куртизанки, то обнаружили, что Лилии дома до сих пор нет.

— Обманула! — расстроилась Леся. — А сказала, что к семи будет.

Но в это время позади них раздался едва слышный, но все же шум поднимающегося лифта. Подруги насторожились и с надеждой уставились на дверцы лифта. Они и в самом деле распахнулись на их этаже. Но, увы, вышедшая из них девушка никак не могла быть Лилией.

Конечно, подруги никогда прежде не видели Лилию, но у них было ее описание. Высокая роскошная блондинка с густыми локонами, большим ртом и синими глазами. И, имея это описание Лилии, подруги как-то сразу поняли, что прибывшая к ним девушка явно не она.

Новенькая девушка была миловидной, хорошенькой даже. У нее были светлые, коротко стриженные под «мальчика» волосы, худенькая подвижная фигурка и большие серые глаза, с заметными синяками под ними. Видимо, у девушки, несмотря на молодость, было что-то не в порядке с сердцем. И к тому же ей, что называется, не хватало экстерьера.

Тем не менее девушка деловитой походкой прошагала мимо подруг и позвонила в дверь Лилии. В руках незнакомка держала потрепанный кожаный чемоданчик. И его вид натолкнул Киру на одну мысль.

— Вы тоже к Лилии? — спросила она у девушки.

Та обернулась и кивнула. Лицо у нее не выражало никакой враждебности, одно лишь любопытство.

— Вы должны были сделать ей маникюр? — продолжала свой допрос Кира.

— Должна, — призналась девушка. — Мы с ней договорились. Странно, почему она не открывает?