Сын мафиози - Лана Александровна Ременцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Доброе утро, моя дорогая. Я так жду нашу брачную ночь. Хочу поласкать тебя, пожалеть, ведь ты не будешь больше плохо себя вести?
Она молчала. Он подошёл со спины и положил руки на плечи. Девушка содрогнулась. Охранники сразу вышли.
– Тебе так не приятны мои прикосновения?
– Я ненавижу тебя.
– Жаль, а я люблю тебя ещё с твоей юности, – он просунул руки в пеньюар и взял её грудь горячими ладонями как в чаши.
Она замерла.
Его пальцы начали играть с сосками.
Ей не могло это доставить никакого удовольствия, все мысли были заняты Ростиславом. Если б они встретились до него, возможно, всё было бы по–другому, но судьба распорядилась иначе. Стелла сильно любила Ростислава и уже понимала, что нехотя изменила ему. Её это точило изнутри как червь точит спелое яблоко.
– Я хочу поласкать тебя.
– Оставь меня в покое.
– Нет, – Коготь взял её на руки, положил спиной на середину стола, где не было блюд, и поднял пеньюар с ночной кружевной рубашкой, обнажив низ, расставил ей ноги и начал ласкать нежную плоть. Стелла на этот раз не сопротивлялась, зная уже, что это бесполезно.
– Я не отпущу тебя, пока ты не кончишь.
– Пошёл ты.
Он начал тереть клитор, одновременно, подложив вторую руку под ягодицы, поглаживая пальцами. Его движения были совсем иными, не такими, как с любимым, какими–то требовательными, жёсткими, но всё же молодое горячее тело предало, и уже через несколько минут она осознала, что возбуждается. «Я не могу, не хочу, сволочь». Большим пальцем он продолжил тереть клитор, а два средних орудовали в ней подобно члену.
– Ненавижу, – выдохнула, заливая его пальцы обильным соком.
– Умница девочка, – он вытащил их, и тут же она почувствовала там его губы и язык. С Ростиславом такого ещё не было и сознание раздвоилось. Несмотря, на то, что ненавидела Марка всей душой, стон сорвался с губ, ноги раскрылись сильнее, появилось желание большего.
– Ты хочешь меня? – хрипло спросил, вытягивая член.
– Нет, я хочу только Волка.
Эти слова отрезвили его затуманенное любовью сознание и он, схватив её как обычно, за волосы, скинул со стола.
– Сука! Если я начну ненавидеть тебя, ты пожалеешь, что родилась на этом свете, – он не сильно ударил её ногой в живот и ушёл. Стелла задохнулась от удара и, согнувшись на полу, разрыдалась. «Дура, зачем же было учиться всё детство и юность стрелять, если ты сейчас не можешь пристрелить его как собаку».
Через несколько минут в столовую вошли его охранники.
– Вас ждут в вашей комнате визажист и парикмахер.
Она встала, обняла себя как–то по–детски и пошла за ними наверх.
Из неё сделали конфетку, и маленькие синяки на щеках профессионально затушевали.
– Посмотрите на себя. Вы очень красивая невеста, – ворковала визажист, а парикмахер уже сделав своё дело, любовалась шикарным платьем и изящными каштановыми локонами, игриво выпущенными из причёски, украшенной с двух сторон белыми искусственными розами, усыпанными мелкими сверкающими камешками.
Стеллу не радовал её поистине королевский вид. Душа обливалась слезами.
– За вами пришли. Марк Даниилович уже ждёт вас внизу. Ваша свадьба будет на берегу моря в живописной орлиной бухте. Он нас нанял на весь день, как сопровождающих вас подружек.
Стелла молча вышла за Воблой, прошла по ступеням вниз, они держали тонкий шлейф платья – озорные девушки, улыбающиеся всем, совершенно не подозревающие о душевной буре невесты.
Коготь, когда увидел Стеллу, распахнул глаза от удивления. Она и так была красива, а сегодня действительно похожа на принцессу. «Как жаль, что ты не любишь меня, моя шикарная девочка». Ему хотелось засадить ей прямо сейчас, но слова о том, что она хочет только Волка, больно резали по сердцу. «Я хочу убить его, но это развяжет войну с Дайконом, а нам никому такая война ни к чему». Он подошёл к ней, обошёл вокруг и надел золотое колье с бриллиантом в виде капельки. Девушка не обратила на шикарный подарок никакого внимания, но Марк и не ждал от неё благодарности, понимая, что она его не любит и даже ненавидит.
Он усадил её в белую Ауди за своим Мерседесом, и свадебная процессия тронулась в путь.
Всё время пока ведущая говорила свадебную речь, Стелла оглядывалась, в надежде, что он придёт и спасёт её, как она и сама не понимала, но мечтала до последнего. До злополучного вопроса:
– Вы согласны стать женой Марка Данииловича?
Она замерла, язык онемел, к горлу подкатил ком, глаза в последний раз пробежались по округе, руки затряслись. Грог смотрел на неё с напряжением. Коготь взял за локоть и, сдавив, наклонился к ней.
– Если ты не скажешь да, я убью Волка, будет война, но мне плевать.
– Да, – произнесла она каким–то замогильным голосом и ноги подкосились. Марк поддержал её, а в следующую минуту они обменялись кольцами.
«Прости, Ростислав, но ты не пришёл, не спас меня, не выдернул из его когтей», – голова опустилась, но муж не дал ей смотреть в пол, а крепко засосал губы, слизывая нежно–малиновый блеск.
– Сегодня я порву тебя на части, моя дорогая жена, – прошептал, и по ней пробежали чудовищные разряды страха, отчаянья и отвращения.
Молодых начали поздравлять. Грог светился от счастья и притулил дочери огромный букет белых лилий. «Будто на похороны мне их принёс», – пронеслось у неё в голове.
– Хорошая партия, доченька, ты будешь как сыр в масле.
– Лучше бы была как любимая женщина Волка, – буркнула, но он в порыве радостных чувств, он ничего не расслышал.
– Что ты там бормочешь?
– Ничего, забудь.
Однако Коготь всё услышал, держа её за руку и хищно оскалился.
– Она сказала, как сильно хочет меня. Я ей очень нравлюсь.
Девушка гневно изогнула бровь и полоснула по нему ненавистным взглядом.
– Правильно, милая? – он смотрел пристально ей в глаза и сжимал до боли кисть, так что Стелла закусила нижнюю губу и кивнула.
– Как я рад, хороший секс полезен для здоровья. Жду крепкое потомство. Пригласите старика на рождение малыша? – Грог был вне себя от счастья.
– Конечно, дорогой тесть. А теперь в мой ресторан, будем гулять на славу.
Стеллу окружали мерзкие люди, бандиты, почти никого она не знала, кроме дюжины людей отца. Ей хотелось плюнуть всем в лицо, еда не лезла в горло. Она сидела за столом мрачнее тучи, а когда они орали: «Горько!» внутри всё переворачивалось.
