Рулетка для двоих. Часть 1: Онлайн - Павел Сугарин

— Потом штаны. Покажи мне, насколько ты красив. Ты же красив, я знаю!

Он сидел напряженный, сложив руки на груди, и неотрывно смотрел на экран. Попался?

— А потом?

— Потом мы будем делать очень неприличные вещи, — прошептала я многообещающе. Я хотела, чтобы этот тихий, загадочный шепот убрал последние преграды между нами.

По ту сторону экрана наступило молчание, но мне показалось, что даже воздух в комнате сгустился и стал тяжелее. Похоже, парень уже возбудился от такой фантазии.

— Нет, — отрезал он, хмуро потягивая сок через соломинку.

В смысле: «Нет»?! Это был совсем не тот ответ, на который я рассчитывала. Да кто вообще отказывается от такого? Если только он не…

— Почему? Разве ты не хочешь увидеть сиськи?

Мужчина подался вперед. Теперь черты его лица стали жестче, скулы словно обострились.

— Не хочу. И отвечая на твой вопрос: потому что меня так воспитали, девочка. — Он цедил слова короткими фразами, буквально выплевывая их в микрофон. — Я не привык показывать себя на камеру перед первой же попавшейся женщиной! И мне не интересны твои прелести, предположительно, весьма скромные!

Я так растерялась, что даже сказать в ответ было нечего. А еще за размер стало обидно. Все у меня там в порядке.

Тем временем, он продолжил. Голос понемногу набирал силу, постепенно становясь все громче:

— Да что с тобой такое? Разве это нормально: вот так предлагать себя первому встречному? Это, по-твоему, весело? Забавно? А просто переспать с мужиком не судьба?! Недотрах в голову стукнул?!

Удар ниже пояса. В горле застрял липкий комок. Я попыталась проглотить его, но невидимая рука перехватила шею, сжимая ее, не давая выдохнуть удушливый сухой воздух. Сделав над собой усилие, я все же попыталась ответить:

— Что и следовало ожидать от…

— … От адекватного человека? — перехватил он мою фразу. — Почему вы такие тупые, что лезете в интернет со своими больными фантазиями?! Совсем не думаете о других людях, которые находятся по ту сторону экрана! Каково им услышать эту дичь? Тебе-то терять нечего: ни один парень не поведется! В жизни как от огня шарахаются, наверное? Ладно, допустим, с красотой тебе не повезло. Видимо, не модель, раз даже в кадре показаться не хочешь? Но зачем же…

Он так завелся, что даже вскочил с дивана и начал нервно ходить небольшими кругами, размахивая возбужденно руками, продолжая кричать что-то, очень нравоучительное и очень обидное. А на меня накатила страшная усталость.

Почему-то само вспомнилось лицо матери, когда я совершала очередную оплошность. Вот она никогда не кричала, даже голос не повышала ни разу. Но прямо сейчас я вспомнила ее разочарованный взгляд и неодобрительное покачивание головой. Как в такт движению покачиваются ее черные смоляные волосы. Как хмурятся тонкие ниточки бровей. Как она отворачивается с презрением и уходит из комнаты, а мне всего лишь остается смотреть ей в спину, захлебываясь от стыда. Ее молчаливое неодобрение ранило еще больнее. Лучше бы наорала.

Прямо как этот мужик сейчас.

А у меня ни капли злости внутри, из которой можно было бы почерпнуть сил, чтобы ответить. Только сосущее чувство пустоты внутри. Я встала, исчезнув из кадра, и дошла до кухни. Конечно, по дороге умудрилась зацепиться о шнур зарядки и чуть не навернуться на пустом месте. Матюгнувшись сквозь зубы, не спеша налила еще вина, сделала большой глоток. Очень большой.

Самое горькое, что он был прав. Да, вот такая я вся неправильная, страшная и что-то тут хотела. Да, в реальной жизни полная катастрофа и парни от меня сбегают. И еще целая тележка таких «да», которая тащится за мной хвостом уже много лет. Но кто дал ему право говорить все это вслух?!

Глупое, тупое упрямство удержало меня от того, чтобы послать на хрен этого парня и закрыть Рулетку. Сделать так значило бы расписаться в собственной слабости и сбежать. Глуша боль в груди вином, вернулась обратно в комнату, подошла к окну, отодвинула в сторону штору и посмотрела на темную улицу, залитую светом одинокого фонаря. К вечеру ветер усилился и кроны деревьев так сильно раскачивались под его порывами, что самые тонкие из них, казалось, вот-вот сломаются. Хотя я слышала, что первыми падают как раз-таки старые и трухлявые стволы. А вот молодые, еще зеленые деревца достаточно гибкие, чтобы выстоять даже в ураган.

Я не старая. Я молодая и гибкая, и черта с два меня сломишь.

Чудак на экране все не унимался:

— Допустим, тебе за каким-то хером нужно поиграть в порно-модель! Хорошо, тупая ты овца! Но кто так делает? Кто так мужиков раскручивает? Куча, куча же косяков!

Он кричал, даже не думая останавливаться.

А в голове словно щелкнуло. Кричал. Я внезапно вспомнила, где его видела. Психолог, неудачный сеанс и грубиян, чуть не сбивший меня в дверях. Это же был он!

— Ты! — Я не стала поворачиваться к ноутбуку. Не хотела, чтобы он увидел, будто его слова меня задели. — Это ты тогда наорал! Позавчера! Клиника «Гармония», вечером, в дверях столкнулись! Помнишь?

Он щелкнул пальцами в воздухе.

— Да ты перла так, что чуть не сбила меня! Не до разглядываний было!

— Даже не смотришь кому хамишь?

— Так ты сама и виновата, получается! Нечего ломиться в проходе!

Я даже вином поперхнулась: вот это самомнение у парня — прямо под стать нервам.

— Псих, — пробормотала я себе под нос, но меня все равно услышали.

Странно, но кричать он сразу перестал. Лишь язвительно уточнил:

— Можно подумать, ты туда торопилась чисто полы помыть? Похоже, мы оба немного психи. Нормальные в клинику не ходят. Да?

— Все, поняла уже, тормози. Ты молодец. Разнес меня по полной программе. И да, ты прав. Я — неудачница и больная на всю голову. С мужиками ноль полный. От души поорал? Почувствовал себя альфа-самцом, срываясь на слабой девушке? Умничка, возьми пирожок. Хоть полегчало, надеюсь?

Он задумчиво почесал щеку, прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Если честно, то да. Полегчало, — сказал это так просто, хоть и с остатками прорывавшейся злости, что я почувствовала: ему действительно стало спокойнее, стоило выговориться.

— Тогда по делу давай, а то у меня чуть перепонки не полопались от твоих криков. Что там насчет ошибок?

— Макияж ни к черту. — Он даже пальцы загибать на руке начал. — С одеждой ляпы сплошные. Лицо свое запалила перед камерой, а вроде не собиралась.

Повисла пауза.

— Что?

— Ты на экран посмотри.

И слова эти прозвучали уже абсолютно спокойно. Даже с некоторыми