Злодейка на полставки или драконий переполох - Анита Жарова

Ловлю себя на мысли, что он сейчас приоткроет завесу тайн, скажет что-то. Хотя бы колкость…пусть будет любая колкость, только не его молчание, от которого я смущаюсь и нервно кусаю губы.

— Все в порядке, — выносит внезапно вердикт Александр. — Нужен крепкий и здоровый сон. И горячая ванная.

Вот теперь он отстраняется и в шатер робко заглядывает служанка.

— Доброй ночи, Уинтер, — дракон направляется к выходу и когда он отодвигает порог, окликаю его:

— Александр, с нами пришла девушка…

— Ее тоже желательно осмотреть. Возможно был контакт с хаосом, тварь могла ее задеть.

— Вы позаботитесь о ее комфортном пребывании здесь?

— Разумеется. Не волнуйтесь.

Он снова отворачивается и я прикусив губу, сообщаю на прощание:

— Кажется, ее зовут Фло.

— Я знаю, она успела представиться.

— Хм…хорошо.

Странно, но в районе груди меня что-то кольнуло.

— Уинтер, когда вам станет лучше, нам есть о чем поговорить. Вы должны это понимать.

Последние слова опускаются на плечи тяжелым грузом.

Молча киваю, скрестив руки на груди.

Дракон уходит, я облегченно выдыхаю.

Далее следуют легкий ужин и долгожданная горячая ванная. Теплый приятный расслабляющий пар и ароматное мыло, которым я остервенело смываю с тебя остатки непростого дня.

Сама моюсь. Мне непривычно, когда за мной ухаживают. Чувствую себя бытовым инвалидом. И чтобы не показаться странной в глазах прислуги, прошу меня просто оставить одну.

Правда, когда остаюсь наедине с собой, все произошедшее обрушивается на меня уничтожающей волной.

Всхлипывая, зажмуриваюсь. Я пытаюсь изгнать из своей головы образы этой твари, а они словно нечто липкое, въедливое впиваются в мое сознание.

Натираю кожу до скрипа и кажется, на ней все-равно невидимая грязь, от которой невозможно избавиться.

Наверное моя мнительность работает против меня, потому что на своем запястье я замечаю странные покраснения, похожие на невнятные и пока плохо сформированные линии.

Глава 18

Что это такое?

Ополаскиваю руку от мыльной пены, присматриваюсь.

Какие-то покраснения, проступившие на коже. Непонятные, нечеткие, но во мне просыпается тревожность.

Смотрю на непонятный след на запястье и возникает чувство, что еще немного и он сформируется в узор. Или это самовнушение.

Тряхнув головой, несколько раз активно провожу мочалкой по этому месту.

Вспоминаю, хватала ли меня тварь в топях за руку. Может я просто поцарапалась?

Точно поцарапалась. Однозначно.

Но тревога никуда не уходит.

Когда заглядывает служанка с целебной настойкой из трав от Александра и заодно убедиться, все ли у меня в порядке, прошу принести бинт.

— Вы поранились? — ахает она. — Давайте лекаря позову.

— Лекаря не надо, только бинт. Заранее спасибо.

Хлопнув глазами, женщина выполняет просьбу и возвращается со всеми необходимыми принадлежностями, включая какие-то мази.

Отбиваюсь от ее предложений помочь и жду, когда она уйдет.

На всякий случай заливаю повреждение чем-то напоминающим спирт, вдруг инфекция. Затем заматываю. Внутреннее чутье подсказывает, что лучше никому не показывать свою руку.

Вообще никому, особенно Александру.

С его параноидальной подозрительностью — пусть лучше не сомневается в том, что я просто поранилась.

И почему у меня такое чувство, что для меня наступают персонально темные времена и крах всем безоблачным планам.

Вроде ведь все идет как по маслу. Только Ройс, которого я подозреваю в покушении на меня, разгуливает поблизости.

Как он вообще попал на территорию Блеквудов и зачем ему это? Валери хотел приятное сделать, или просто личные счеты? Кто знает, вдруг ему тоже Уинтер успела насолить.

Откровенно говоря, засыпать страшно.

На поляне много людей, но они нисколько не смущали Хорста, когда он угрожал мне арбалетом. Это было днем, а не ночью, когда многие уже разбрелись по шатрам.

Не буду заниматься самообманом — много народу в моем случае ни в плюс, ни в минус.

Кладу под подушку столовый ножик, прихлопываю и забираюсь под одеяло.

Настойку пить не стала, вылила.

Ни то что бы я не доверяла Александру…пока я доверяю ему чуть больше, чем остальным, просто догадываюсь, как может действовать это целебное пойло. Буду очень крепко спать.

Не подходит.

Я выбираю более чуткий сон, чтобы проснуться, если кто-то заглянет в шатер без приглашения.

Правда, едва голова касается мягкой подушки, меня словно накрывает вакуум.

Засыпаю крепко-крепко и просыпаюсь от доносящихся с поляны голосов и звона посуды.

Судя по звукам — утро давно наступило и благородные господа во всю завтракают.

Прежде чем открыть глаза, сладко потягиваюсь и зарываюсь носом в подушку.

По крупицам в мою сонную голову просачивается осознание, что в шатре я не одна.

Вначале я безразлично зеваю и отворачиваю нос в другую сторону. Затем прихожу в себя, нащупываю ладонью нож и распахиваю веки.

Внезапно вижу Фло. Вопросительно округляю глаза и приподнимаюсь на постели.

— Доброе утро. Прошу прощения, что зашла без вашего спроса…, — робко выговаривает девушка, опустив голову. Ее щеки розовеют и она стеснительно прижимает к ним ладони. — Так вышло, что я вчера вас не поблагодарила за спасение. Это ужасно с моей стороны. Ведь если бы не вы, его сиятельство бы не успел.

— Не стоит благодарностей. От меня все равно толку оказалось мало, — бурчу в ответ и Фло растерянно вскидывает глаза на меня.

Наверное я сейчас выгляжу слегка раздраженной, но я редко по утрам бываю приветливой. К тому же в первой половине дня — я выраженный интроверт.

Люблю Фло, но не сейчас.

Мне не нравится, когда без предупреждения нарушают мое уединение, даже с благими намерениями.

Фло умная и сама догадывается.

— Простите, миледи, я поступила некрасиво. Мне нельзя было вот так приходить к вам.

Я только хочу ей сказать, что не стоит беспокоиться, но она словно решившись на что-то, начинает быстро, едва ли не скороговоркой проговаривать:

— Мне правда ужасно стыдно. Но я обязана вас была поблагодарить. Если бы не вы, существо убило бы меня до прихода благородных господ. А еще… Вы знаете, я заметила….Боги, вы наверное подумаете, что я сумасшедшая…

Фло осекается, краснеет, бьет себя по лбу ладонью.

Ее эмоции зашкаливают.

Мне самой становится стыдно и неудобно.

Внезапно чувствую себя виноватой, пусть толком еще не проснулась и в совершенно недовольна вторжением в мой шатер, но все отходит на второй план.

— Подожди, не нервничай, — раскрываю ладонью в успокаивающем жесте. — Что случилось? Говори, не стесняйся.

Она закусывает губу, смотрит на меня виноватыми глазами. Медлит и наконец