Немного солнца для Скарлетт - Наталия Миронина

«У Марка» Анна появилась с опозданием на тридцать минут. Она сделала это намеренно. Она специально воспользовалась этой женской уловкой, правда, пришлось одетой и полностью собранной томиться от нетерпения, но выдержать эти минуты ей все же пришлось.

Когда она вошла в ресторан, Дик бросил на нее взгляд, и стало ясно, что узнал он ее не сразу. И это заставило Анну восторжествовать. Все ее усилия не прошли даром. А не узнал ее Дик потому, что в ресторан вошла не звезда, роскошная зрелая женщина, дорого одетая и украшенная средь бела дня бриллиантами. Вошла молодая женщина, которой на первый взгляд можно было дать лет тридцать. Она была в джинсовой юбке, ярком батничке, а на ее ногах были грубые сабо. Эта мода на стучащую по мостовым обувь вошла сравнительно недавно, и следовали ей преимущественно студентки и молодые девицы. Свой камуфляж Анна завершила маленьким пучком – роскошные белые волосы были собраны и завязаны яркой косынкой. Два длинных конца косынки лоскутиками ложились на плечи. В руках у Анны была большая плетеная торба – точь-в-точь домохозяйка собралась в магазин.

– Ты почему не здороваешься? – Анна остановилась около Дика.

Дик встал со своего места.

– Анна, я тебя просто не узнал! Я вообще не мог подумать, что это ты! – Он поцеловал ее в щеку.

– Почему? – Анна пристально посмотрела на него. Дик не смутился:

– Обычно ты одеваешься совсем не так. Но надо сказать, что этот стиль тебе идет гораздо больше.

– Это меня молодит, не так ли? – Анна, увидев Дика, вдруг почувствовала раздражение. Складывалось впечатление, что время ведет Дика в обратную сторону – сейчас он выглядел моложе, чем был на самом деле.

– Тебе нет нужды молодиться. Ты отлично выглядишь! – Дик был галантен, но и эта фраза Анну не успокоила, только добавила раздражения.

– О, как люблю эти дежурные комплименты! Знаешь, после определенного возраста их слышишь так часто, что перестаешь им верить вовсе.

– Не верь, – охотно согласился Дик, – но я же имею право на свое мнение.

Анне стало не по себе. Опять она не услышала того, что могло ее успокоить. А успокоит ее: «Дорогая, как давно я тебя не видел! Как я соскучился, нам нельзя так надолго расставаться! Что, скажи, что у тебя случилось?»

Анна, словно опытный сценарист, уже давно расписала роли этой встречи. Но Дик, похоже, не был в курсе этого.

– Я рад, я очень рад тебя видеть. – Он улыбнулся ей, и Анна на мгновение успокоилась. «Что это я? Он же устал. Вчера был спектакль, потом прогон. Он на нервах, а вечером спектакль. Ему бы поспать немного!» – сказала она себе, но тут же в голову закралась мысль: «А почему мы не можем встретиться у него? Почему, если так долго не виделись и так давно не были близки?» Анна вдруг вспомнила их последнюю встречу, и у нее вспыхнули щеки. «Господи, как девица малолетняя!» – подумала она.

– Как у тебя дела? Как прогон? – Анна решила проявить терпение.

– Так себе. Не все получается. Мне самому не нравится, режиссер недоволен, а сегодня вечером уже спектакль.

– Не переживай, знаешь, в таких случаях говорят про второе дыхание. Так вот, это не вранье. Оно открывается, и начинаешь играть как надо. Главное, не убеждать себя в грозящей неудаче. – Сколько раз сама она была в такой ситуации, как Дик, и сколько раз ей казалось, что грозит неминуемый провал. Но действительно, что-то случалось в самый последний момент, и то, что не удавалось, то, чего невозможно было добиться многочисленными повторениями и репетициями, вдруг выходило с легкостью, почти виртуозно.

– Да-да, я знаю, но… – Дик устало улыбнулся. Анне вдруг его стало жалко. Он так отдавался театру, он так был предан тому, что делает, и для него так важен был сегодняшний вечер, что ей стало совестно давить на него, обижаться и придираться.

– Дик, у меня все хорошо, я просто хотела тебя увидеть.

– Как хорошо, что ты все понимаешь. – Дик взял ее за руку. – Прости, видишь, я просто в каком-то ступоре.

– Вижу и хочу, чтобы ты сию минуту пошел домой спать. Мы успеем поговорить. Мы успеем все обсудить. Только потом, завтра или когда ты будешь в силах.

– Что-то случилось? – Дик задал этот вопрос, но Анна видела, что это вежливость, это участие почти равнодушного человека. Но равнодушие это не из-за черствости, а из-за нехватки сил.

– Ничего такого, что мы с тобой бы не преодолели. Мы же – профессионалы. – Анна ободряющее улыбнулась.

– А, ты об этом! – Дик улыбнулся. Похоже, он ждал совсем других разговоров.

– Дик, срочно домой. Спать. Поверь мне, только одно лекарство поможет тебе сегодня вечером – отдых.

Анна дождалась, пока Дик расплатится, и они вышли на залитую солнцем улицу. При дневном свете Анну поразил землистый цвет лица Дика.

– Слушай, ты сколько спал этой ночью?

– Мало, – улыбнулся Дик. – Спасибо тебе. Я действительно поеду. Извини, что не провожаю.

– Брось. Я остаюсь здесь – мне надо по магазинам.

Дик нырнул в такси, Анна свернула за угол и вошла в большой универмаг.

Анна чувствовала себя странно. За последнее время она часто мысленно обращалась за помощью к Дику, но сейчас, когда увидела его и поняла, в каком он состоянии, безоговорочно уступила. В ней проснулись и жалость, и понимание, и сочувствие. Она, как никто другой, угадывала беззащитность перед страхом, перед невозможностью воплотить замысел. Она понимала, что это часть жизни, что без этого все остальное будет казаться мелким и несущественным. И еще она поняла, что если хочет отношений с ним, то должна безоговорочно уважать его работу. Анна бесцельно бродила по магазину – ей ничего не хотелось. Она, так любящая наряды, теперь смотрела на красивую одежду, как на что-то совершенно неважное и не влияющее на жизнь. «Какая же я врушка, – сказала она себе, вспомнив, как тщательно готовилась к встрече с Диком. Но это же совсем другое дело. Это ведь Дик…» – Анна посмотрела на свое отражение в одном из зеркал. Она внимательно, с пристрастием, изучила лицо и фигуру. Она осталась довольна увиденным. «Я в отличной форме». Ей на глаза попалась молодая девушка в кудряшках. «Вот если не знать правду и не подходить ближе, чем на пять шагов, я от этой молоденькой девицы ничем не отличаюсь», – подумала Анна и внимательней пригляделась с девушке. Что-то знакомое показалось ей в фигуре и жестах.

«Это же… Это же та, та самая Скарлетт… Летти, как все ее звали. Что она здесь делает?» Анна проследила за девушкой взглядом, а потом, помедлив, пошла за ней следом.

Анна кружила по магазину и чувствовала себя крайне неуютно. Во-первых, она боялась, что ее узнают, во-вторых, она боялась, что Летти заметит ее маневры, а в-третьих, и это было самое главное и самое ужасное, Анна понимала, что она занимается самой настоящей слежкой, что она полностью подчинилась этому ужасному чувству – ревности. Анна делала вид, что рассматривает шелковые платки, и, сгорая от стыда, решала, что делать, если Летти выйдет из магазина, как проследить, куда она отправится. Анна понимала, что Летти могла здесь оказаться совершенно случайно, что она как-то говорила о своих занятиях здесь. Анна именно сейчас пожалела, что не имеет привычки внимательно слушать людей. «Ну да, она что-то говорила, она собиралась, точно!» – успокаивала себя Анна и уже знала, что проследит за девушкой обязательно.