Уберечь любовь - Джейн Харри

В этом доме исполнялся каждый ее каприз. И не то чтобы Эмили капризничала, но приятно сознавать, что столько людей стремятся уловить твое желание и исполнить его даже без просьбы.

Но искушение отдаться течению роскошной жизни и ни о чем не думать разбивалось об один неоспоримый барьер: она не могла найти в окрестностях ни одного места, которое не напоминало бы ей о Клоде. Он снился ей каждую ночь. А днем ей все время казалось, что стоит повернуть за угол или обогнуть вон то дерево, как она увидит его. Каждое шевеление шторы на окне вызывало у нее сладкую дрожь предчувствия его появления.

Все это сводило ее с ума. Нет, надо возвращаться домой, в Америку: новая работа, перемена места жительства, незнакомые люди — все это отвлечет ее, поможет забыть. Надо заставить себя жить заново. Эмили понимала, что, оставаясь в доме с Оноре, она невольно продлевает агонию их отношений с Клодом.

— Я бы хотела съездить в Порт-Луи, если вы не возражаете, — сказала она однажды утром как можно небрежнее. — Хочу купить подарки друзьям и моей бывшей соседке.

Она приготовилась к тому, что Оноре будет искать предлог не отпускать ее, но он согласился неожиданно легко.

— Прекрасно, девочка моя. Тем более что у меня в городе важные дела. Пока ты ходишь по магазинам, я ими займусь, а потом просто погуляем по городу. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Эмили.

Когда «роллс-ройс» привез их в город и Оноре вышел, Эмили попросила водителя отвезти ее в «Норманди». Во-первых, она исчезла из отеля, даже не попрощавшись, а во-вторых, хотя Эмили была уверена, что ее счет оплачен, чувствовала, что должна попытаться как-то объясниться с хозяйкой. В конце концов, Жюстин была к ней добра. Хотя, что она сможет ей объяснить, Эмили не представляла.

Когда Эмили вошла в вестибюль отеля, она первым делом увидела Жюстин. Та ахнула, покачала головой и закатила глаза, как это умеют делать только француженки.

— О-ля-ля! А я все утро собираюсь с силами, чтобы позвонить месье Горгульи. Тут к вам кое-кто приехал и дожидается с раннего утра.

Сердце Эмили затрепетало. Нет, этого не может быть. Не надо тешить себя бессмысленными надеждами. Она взяла себя в руки и спросила довольно спокойно:

— Дожидается? Меня? Вы уверены?

— Он сейчас должен спуститься к обеду, можете подождать его здесь, — заговорщицки улыбнулась Жюстин. Затем наклонилась к самому уху Эмили и горячо зашептала: — Это правда? То, что рассказал нам отец Дидье?

Эмили тяжело вздохнула:

— Оноре Горгульи уверен, что это правда. — Что касается меня — не знаю. Я не могу ничего сказать. Просто не чувствую, что мы с ним родственники. И все!

— А вы и в самом деле не знали этого, когда летели сюда? — настаивала Жюстин.

— Конечно, — возмутилась Эмили. — Если бы знала, ни за что бы не прилетела.

— Не могу поверить, — недоверчиво прищурилась Жюстин. — Кто же отказывается от такого отца, как месье Горгульи? Да эта встреча может перевернуть всю вашу жизнь.

Эмили помрачнела:

— Уже перевернула.

— Ой, дорогая, ради Бога, простите… Я не хотела вас расстраивать, — виновато сказала Жюстин и легко коснулась руки Эмили. — Но вы должны понимать, что он в любом случае не позволил бы Клоду жениться на вас. Поэтому, может быть, все повернулось к лучшему. В другом случае разочарование было бы сильнее.

Эмили непонимающе смотрела на Жюстин.

— Дело в том, — объяснила она, — что Клод уже давно помолвлен. У нас все об этом знают. Ее зовут Джилл Стюарт. Она американка, как и вы, а ее отец крупнейший партнер Оноре Горгульи. Планируется могучий коммерческий союз, и постель в этом случае не самое главное, если верить отцу моего Дидье. Хотя я бы так не смогла. По-моему, без любви не нужны никакие деньги.

Эмили до боли сжала зубы.

Жюстин на некоторое время умолкла, увидев, какое впечатление произвело ее сообщение на собеседницу, но потом решила рассказать все до конца.

— Два дня назад в Нью-Йорке Джилл устроила шикарный прием по случаю, своего дня рождения. Во всех газетах помещен отчет об этом событии. Если хотите, я вам их принесу. На всех фотографиях Джилл опирается на руку Клода. Говорят, что вот-вот будет названа дата свадьбы. — Жюстин, счастливой в браке женщине, было до отчаяния жалко девушку, но женская солидарность подсказывала ей, что она все делает правильно. — Поверьте, что иногда лучше знать заранее, чтобы встретить удар подготовленной, — уверенно закончила она.

— Да, спасибо. Я очень рада, — медленно проговорила Эмили. — Вы, несомненно, правы.

Ничто на свете не сможет подготовить меня к такому повороту событий. О, Клод! Что же ты делаешь? Ее душили рыдания, а глаза горели от невыплаканных слез. Если разобраться, то Клод поступает вполне разумно. Не надеясь получить желанную женщину, он подчиняется воле отца. Что ему остается? Эмили тоже должна поступить так же разумно. Это для них, пожалуй, единственный выход. Так она думала, сидя за столиком в ожидании своего неизвестного гостя. Когда же она увидела, кто решил навестить ее, глаза ее расширились от удивления. Этого просто не могло быть!

— Здравствуй, Эм. Чертовски рад тебя видеть.

7

— Бобби, что ты здесь делаешь? — От неожиданности Эмили забыла поздороваться.

Жюстин, стараясь не привлекать к себе внимания, поставила на столик две чашки кофе. Отходя к стойке бара, она оценивающе посмотрела на Боба. Во взгляде ее читалось одобрение. Девушка справится, удовлетворенно подумала она.

Эмили же смотрела на Бобби с совершенно другим чувством. Судьба как будто издевалась над ней. Вот он, парень для тебя, парень с той территории, на которой ты своя, бери его. И уж он точно мне не брат, с горечью подумала Эмили.

— Я приехал, чтобы забрать тебя отсюда, — важно произнес Боб и извлек из кармана два билета «Порт-Луи — Кейптаун — Нью-Йорк — Бостон». Эмили вдруг вспомнила балаганного клоуна, который достает из цилиндра зайцев, цветы, конфеты… Только в цирке это очень весело и звучат бурные аплодисменты.

— Ты с ума сошел? — Эмили ошарашенно взглянула на билеты, потом на довольную розовую физиономию Боба.

— Почему? — растерялся он.

— Потому! Я здесь в отпуске. Объясняю по буквам. Отпуск. Это то, что происходит с людьми хотя бы раз в год. Ничего необычного. Улетай, дорогой.

Боб улыбнулся.

Он выглядит как белая ворона, с досадой отметила Эми. Если бы ее приятель специально поставил себе задачу выбрать костюм, чтобы на него показывали пальцем, он и тогда не справился бы лучше. Пеструю рубашку «удачно» дополняли темные шерстяные брюки со стрелками, а пляжные туфли — черные носки.