Таинственный цилиндр - Эллери Квин

— Впрочем, какое все это имеет значение! — вздохнул инспектор, который, нахмурив лоб, сосредоточенно изучал каракули.

— Может быть, может быть, — задумчиво сказал Эллери. — Но если вернуться к вещам более важным, то я не могу согласиться, что эти «50.000» означают сумму на счету у Фильда. Больно уж круглая сумма-то. Таких круглых чисел на счету никогда не бывает.

— А мы легко можем это проверить, — сказал инспектор, снимая телефонную трубку. Он попросил телефонистку на коммутаторе управления соединить его с конторой Фильда. Поговорил немного с Оскаром Луином и с несколько огорченным видом повернулся к Эллери.

— Ты оказался прав, Эл. На личном счету у Фильда лежит поразительно маленькая сумма. Меньше шести тысяч долларов. И это при том, что он довольно часто оперировал суммами свыше десяти или пятнадцати тысяч долларов, когда расплачивался. Луин и сам поражен. Он сказал, что ничего не знал о финансовом положении Фильда, пока я вот сейчас не попросил справиться о нем… держу пари, Фильд играл на бирже или был связан с букмекерами.

— Меня не очень удивило это известие, — заметил Эллери. — Но оно подводит нас к одному возможному объяснению, почему в программке у Фильда написано «50.000». Это — не просто сумма денег, а сумма, которую можно заработать на какой-то затее. Затея на пятьдесят тысяч долларов. Неплохой заработок за один вечер — если бы Фильд остался жив.

— А что означают два других числа? — спросил Квин-старший.

— Тут мне надо немножко подумать, — ответил Эллери, снова с размаху плюхаясь в свое кресло. — Но мне бы очень хотелось знать, что это за затея, которая тянет на такую сумму.

Он смолк и принялся протирать очки.

— Какая бы это затея ни была, сын мой, — наставительно сказал инспектор, — ты можешь быть уверен в одном: дело это весьма нечистое.

— Весьма нечистое? — с полной серьезностью переспросил Эллери.

— Да. Деньги — вот корень всех зол на свете, — усмехнувшись, сказал инспектор.

— Не только корень, папа, но и плод! — сказал Эллери, не меняя тона.

— Опять цитата? — насмешливо спросил Старик.

— Из Филдинга, — небрежно ответил Эллери.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ, в которой возникают тени прошлого

Зазвонил телефон.

— Мистер К.? У аппарата Сампсон, — раздался из трубки голос прокурора.

— С добрым утром, Генри, — сказал Квин. — Ты где? И как себя чувствуешь нынче утром?

— Я — в своем рабочем кабинете. Чувствую себя, как побитая собака, — с тихим смешком ответил Сампсон. — Доктор твердо убежден, что я долго не протяну, если буду продолжать в том же духе. На работе же у меня твердо убеждены, что город погибнет, если я не буду появляться на службе. Что тут поделаешь?.. Ну, да ладно. Перейдем к делу, мистер К.!

Инспектор сделал Эллери выразительный знак — знаю, мол, что сейчас начнется!

— Слушаю тебя, Генри!

— Здесь у меня в кабинете сидит один господин, с которым тебе следовало бы познакомиться получше, — продолжал Сампсон, понизив голос. — Он хочет видеть тебя, так что боюсь, тебе придется бросить все свои дела и мчаться сюда. Он… — Тут Сампсон вообще перешел на шепот. — Он — человек, с которым мне очень не хотелось бы поссориться. Вот так-то, Квин, старина.

Инспектор наморщил лоб.

— Я предполагаю, что этот господин — мистер Айвз-Поуп, — сказал он в трубку. — Он, видимо, гневается, что мы вчера вечером допросили его ненаглядную дочурку?

— Нет, не гневается, — ответил Сампсон. — Он действительно очень достойный человек, только… Очень прошу тебя, мистер К., будь с ним приветливее.

— Я специально надену белые перчатки, — хихикнул Старик. — И если это тебя успокоит, возьму с собой сына. Обыкновенно он у нас отвечает за связь с влиятельной общественностью.

— Ну, это было бы просто прекрасно, — с благодарностью сказал Сампсон.

Инспектор положил трубку и повернулся к Эллери.

— Бедняга Генри действительно попал как кур в ощип, — язвительно заметил он. — Но мне его трудно винить: все потому, что он вечно пытается быть со всеми в хороших отношениях. Старается поладить со всеми, а политики, пользуясь этим, все больше на него давят. Теперь у него в кабинете обитает этот Крез. Поехали, сын мой, нам предстоит познакомиться со знаменитым Франклином Айвз-Поупом. Эллери застонал.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, тоже долго не протянешь, — сказал он отцу, но тут же вскочил и надел шляпу. — Ладно, поедем, ублажим этого капитана индустрии.

Квин усмехнулся и поглядел на Велье.

— Кстати, Томас, пока я не забыл! Мне бы хотелось, чтобы ты сегодня поразнюхал кое-что. Ты должен выяснить, почему Монти Фильд, у которого была процветающая адвокатская контора, который жил на широкую ногу, имел на своем личном счете всего шесть тысяч долларов. Что было тому причиной? Игра на бирже? На скачках? Я желаю знать точно. Может, ему пришлось оплачивать какой-нибудь вексель. Луин уже в конторе Фильда и сможет тебе помочь. И коли уж ты этим займешься, восстанови заодно — это может быть очень важно, Томас — картину вчерашнего дня Фильда во всех подробностях. Что он делал — прямо по минутам.

Старший и младший Квины направились к Сампсону. В прокуратуре все были заняты выше головы делами государственной важности, а потому появление какого-то полицейского инспектора в этом святилище не произвело ни на кого особого впечатления. Эллери сразу поскучнел, но его отец только улыбался. И вот, наконец, с недосягаемых высот, подобно громовержцу Зевсу, спустился прокурор собственной персоной, меча молнии в своих сотрудников за то, что они заставили ждать его дорогих гостей.

— Не кипятись, молодой человек! — сказал ему Квин, когда прокурор вел их к себе в кабинет, продолжая сетовать на бестолковость своего персонала. — Лучше скажи вот что: я достаточно прилично одет для встречи с этим финансовым королем?

Сампсон открыл им дверь. С порога оба Квина увидели человека, который, заложив руки за спину, глядел на улицу из окна, явно скучая. Когда прокурор закрыл дверь кабинета, он стремительно повернулся — просто поразительно для человека его комплекции.

Франклин Айвз-Поуп являл собой осколок былых времен, более здоровых в экономическом отношении. Он был могущественным, уверенным в себе магнатом того типа, который, подобно старому Корнелиусу Вандербильту, покорял Уолл-стрит не только своими капиталами, но и силой своей личности. У Айвз-Поупа были ясные серые глаза, седоватые стального цвета волосы, борода с проседью, сильное, еще сохранившее молодую гибкость тело. Вид его сразу же внушал уважение. Когда он стоял на фоне окна, один силуэт его производил впечатление. Так что Квинам сразу стало ясно — перед ними человек, который хорошо знает, чего хочет в жизни.

Сампсон как-то замялся и медлил с представлением. Финансист взял инициативу в свои руки и, не дожидаясь его, сказал приятным баритоном:

— Полагаю, что вы — Квин, охотник на человека. Я уже давно хотел познакомиться с вами, инспектор.

Он протянул большую, сильную руку, которую Квин с достоинством пожал.

— Излишне говорить, что у меня было аналогичное желание, мистер Айвз-Поуп, — сказал он с легкой улыбкой. — Я как-то раз попробовал рискнуть и вложить деньги в акции на Уолл-стрит. Как мне кажется, известная часть этих денег в результате перешла к вам. Это, сэр, мой сын Эллери — гордость семьи.

Статный банкир благосклонно поглядел на Эллери — сверху вниз. Потом пожал ему руку и сказал при этом:

— У вас замечательный отец, мальчик мой.

— Ну, слава богу! — с облегчением вздохнул прокурор, предлагая гостям садиться. — Рад, что все, наконец, устроилось. Вы даже представить себе не можете, мистер Айвз-Поуп, как я нервничал в ожидании этой встречи. Никогда не знаешь, что может выкинуть Квин, когда доходит до обмена любезностями. Меня бы ничуть не удивило, если бы он сразу же после взаимного приветствия надел на вас наручники!

Финансист от души захохотал и окончательно разрядил напряженность.

Прокурор сразу же перешел к делу.

— Мистер Айвз-Поуп пришел сюда, мистер К., чтобы персонально выяснить, что можно сделать в сложившейся ситуации для его дочери.

Квин понимающе кивнул. Сампсон повернулся к финансисту.

— Как я уже говорил вам, сэр, мы полностью доверяем в отношении этого дела инспектору Квину. И доверяли всегда. В общем и целом, он работает под контролем и надзором прокуратуры. Думаю, что в сложившихся обстоятельствах надо подчеркнуть данный момент еще раз.

— Это — разумная постановка дела, Сампсон, — кивая, сказал Айвз-Поуп. — И в собственном бизнесе я всегда работал, основываясь на том же принципе. Кроме того, после всего услышанного мною об инспекторе Квине я полагаю, что ваше доверие полностью оправдано.