Волшебные одежды - Диана Джонс

— Я думаю, ваше величество, что вы предвкушаете, как разобьете варваров и вернете себе королевство, — сказала я, — а у меня такой надежды нет.

— Великий Один! — воскликнул король, блестя глазами. — Так значит, вот как ты думаешь, серьезная особа? Я отказался от этой идеи много месяцев назад. Самое большее, на что я надеюсь — это спасти собственную шкуру и как-то протянуть до тех пор, пока я не обзаведусь новым наследником. Так что помощь Одного принесет благо лишь моему сыну, а вовсе не мне.

Я тогда подумала, что это очередная его шутка, но теперь мне ясно, что наш король не собирается больше сражаться с варварами. Он каждый день распрашивал про них — но лишь для того, чтобы избежать столкновения.

Меня много раз так и подмывало сказать, что варвары, от которых он так старательно бежит — это всего лишь люди Карса Адона — хотя Карс Адон тогда говорил, что есть и другие небольшие группы, — и что настоящее зло исходит от Канкредина. Но я так этого и не сказала. Карс Адон — варвар и враг, но в каком-то смысле он лучше нашего короля. Я не виню нашего короля. Джей рассказал мне, какой ужасной была война. Но я все-таки не стану рассказывать ему про Карса Адона. И Утенок тоже не скажет. Он говорит, что наш король ему надоел, а с Канкредином никто ничего не сможет поделать. Что же касается Хэрна — ну, я в конце концов выяснила, что мы получили новости о Карсе Адоне.

Пока мы были в пути, подступило лето. Мы снова добрались до Реки, — похоже, благодаря этому Робин приободрилась, — и вьехали в холмы, окружавшие большое озеро. Озеро было прекрасно. Оно было синим, словно небо. И в этой синеве отражались деревья, во множестве растущие на берегах. Но для меня вся его красота была отравлена местными жителями. Они обзывали нас варварами и кидались в нас камнями. Утенок тогда заработал шрам, который остался у него на всю жизнь.

Камни перестали лететь, когда Джей распустил слух, будто мы — принцы и принцессы варваров, и находимся под покровительством волшебников. Робин очень сердилась на Джея.

— А что мне нужно было сказать, леди? — спросил Джей. — Вот вы пытались говорить им правду, и что?

Пока мы оставались у озера, через сломаный мост перешли какие-то люди, весьма довольные собою. Они сражались с Карсом Адоном. Они узнали, что это именно он, по флагам. Народ Карса Адона попал в окружение в одной долине за Рекой. Прежде, чем им удалось прорваться, многие из них погибли.

— А почему вы не поубивали их всех? — с милой улыбкой поинтересовался наш король.

Когда Хэрн рассказывал мне об этом, он был просто белый от ярости.

— Идиот! — сказал он. — Недоумок! Как он только допустил, чтобы его загнали в низину?!

Так я узнала об еще одном тайном несчастье Хэрна. Поскольку Хэрн не имел возможности поступать, как ему угодно, он находил утешение в мыслях об Карсе Адоне. Он знал, что это неправильно — оттого-то он и ходил такой злой, — но ничего не мог с собой поделать. А я-то удивлялась, отчего Хэрн так жадно выслушивает все новости про варваров, которые собирал король!

Он надеялся услышать что-нибудь про Карса Адона. И вот услышал — но новости оказались скверные. Бедный Хэрн. Хорошо, что наш король не собирался сражаться с варварами. Хэрн бы просто разорвался надвое.

@GLAVA = 2

Мы ехали через лес над озером. Повозку подкидывало на древесных корнях, и Робин однажды даже вывалилась из повозки. Я начала бояться, что эта дорога ее убъет, если продлится еще хоть немного.

— Пойди скажи королю, что Один желает, чтобы мы остановились и не ехали дальше, пока Робин не станет лучше, — посоветовал мне Утенок.

Это была превосходная идея.

— А может, сказать ему, что Один хочет, чтобы нас оставили в каком-нибудь брошеном доме? — спросила я.

— Этого он не сделает, — возразил Утенок. — Он хочет, чтобы Один был при нем.

Да, Утенок был прав.

Наш король охотно согласился остановиться и подождать, пока Робин выздоровеет.

— Что-то она по-прежнему выглядит очень слабенькой, — сказал он и указал куда-то в гуще зазеленевшего леса. — Давайте дадим ей возможность отдохнуть вон на той старой мельнице. Мы разобьем лагерь рядом, а селение на той стороне Реки сможет снабжать нас провизией. Дадим юной леди неделю. Вроде бы в здешних краях варвары не появлялись.

Я понятия не имела, что мы находимся рядом с Рекой. Я же видела вокруг только лес. Представьте мое удивление, когда оказалось, что эта старая мельница, про которую сказал король — это та самая, что стоит через Реку от Шеллинга. Ну, та самая, где вроде бы появляется призрак женщины. Та, про которую жители Шеллинга говорят, что Река запретила ею пользоваться. Я сказала королю, что это прекрасная идея. Я тихо надеялась, что мне удастся посмотреть на физиономию Звитта, когда он узнает, что его ждет.

Джей отправился в Шеллинг на плоскодонке, которую дядя Кестрел держал в мельничной запруде, и передал нашим бывшим односельчанам приказ короля. Вскорости на этот берег приплыл Звитт, и с ним еще несколько человек. Они кое-что привезли, а насчет всего остального принялись протестовать. Я думаю, у них и вправду было неважно с запасами. В конце концов, половодье ведь затопило все огроды. Но Звитт стал бы возражать, даже если бы сидел на груде овощей высотой в милю, а кто-нибудь попросил у него одну-единственную морковку.

Звитт увидел Хэрна и сразу же его узнал. Он попросил дозволения поговорить с королем наедине. Я подсматривала за ними с мельницы и видела, как они прогуливаются вдвоем среди незабудок неподалеку от мельничного колеса. Звитт, судя по физиономии, говорил какие-то гадости про нас. Но наш король лишь рассмеялся и похлопал Звитта по плечу. Я поняла, почему наш король был так доволен. Он убедился, что мы говорили правду, и что Один — это вправду Один. Мне кажется, он нарочно подъехал поближе к Шеллингу. Наверное, на его месте я и сама поступила бы точно так же, но на сердце у меня было тяжело. Он никогда не отпустит нас. Хэрн сказал, что король по просьбе Звитта пообещал ему двойное вознаграждение, как плату за то, чтобы нас оставили в покое. Но обещания легко даются и легко забываются.

— Ваши друзья с того берега говорят, что вы наложили на них какие-то нехорошие заклинания, — сказал мне Джей. — Ты что, ведьма?

— Нет! А жалко! Я бы… я бы развернули им ноги коленками назад! — сказала я.

— Вот это характер! — сказал Джей.

Мне до сих пор немного горько об этом думать. С верхнего этажа мельницы, где я сплю, видны развалины нашего дома. Это дело рук Звитта. Из-за этой горечи и беспокойства за Робин мне очень захотелось ткать. Потом пришел тот мой сон. Потом — дядя Кестрел.

Мы устроили постель для Робин в сухой комнате на первом этаже. Там есть дверь, выходящая на Реку, — через нее выгружали муку, — и в погожие дни я держу ее открытой, чтобы Робин могла смотреть на Реку. Все то время, что я ткала, Река была красивой как никогда. Вода в ней сияла зеленью, словно глаза на свету. Река текла медленно и лениво. Под лучами солнца вода в ней делалась золотисто- зеленой. Над поверхностью воды вилась мошкара. Из воды часто выпрыгивала рыба. А то с ивы падали почки и подплывали к самому порогу. Но Робин все это не радовало. И мне становилось все труднее быть терпеливой с ней.

В первый день я чуть не принялась ее трясти. Когда мы обосновались на мельнице, мне захотелось, чтобы Гулл был с нами, — чтобы я могла за ним присматривать. Если бы мы поменяли его местами с Младшим, никто, кроме нас самих, не заметил бы разницы. Робин развернула Гулла и позволила мне взять его. Но Младшего она не взяла.

— Я не хочу, чтобы он был рядом со мной! — заныла она. — Убери его от меня!

Пришлось мне спрятать Младшего наверху, у себя в постели. И стоило мне хотя бы упомянуть о нем, как Робин тут же начинала плакать. Но при этом он цеплялась за Одного, да так, что даже мне редко удавалось взглянуть на него хотя бы одним глазком. Тем вечером к нам пришел король — он наведывался к нам каждый вечер, — чтобы спросить про своего «золотого господина». А Робин даже не позволила королю взглянуть на него.

— Я хочу, чтобы король оставил нас в покое! — заявила она.

А потом Лапушка притащила на постель Робин дохлую мышь. А крику было — будто она принесла не несчастную мышь, а ядовитую змею. Потом пришел Джей. Джея всегда сопровождает шум и веселье. Он говорит, что смех лечит. Но до меня вдруг дошло, что он приходит к нам потому, что ухаживает за Робин. Я была потрясена. Мне казалось неуместным ухаживать за Робин, когда она болеет. А кроме того, Джей старый, и он любил многих женщин. Он сам этим хватался. Это меня тоже потрясало. Но несмотря на все на это, Джей мне нравился. И потому я пребывала в полнейшей растерянности.

— А Джей тебе нравится? Ты бы вышла за него замуж? — спросила я у Робин.

Робин содрогнулась.